В прятки с реальностью
Шрифт:
Я целую ее в мочку, обводя ее языком, тихонько шепчу:
— Хорошо тебе, девочка? — Она посмеивается, все еще тяжело дыша.
— Какого хрена остановился? — Чуть приподнимает бедра мне навстречу. — Давай, я хочу, чтобы ты кончил.
Бля, вот как скажет иногда чего-нибудь, возбуждает до умопомрачения. Двигаюсь в ней, не сводя взгляда с ее горящих глаз, дыхание сдерживать уже не могу. Скольжу и чувствую, что уже на грани, уже вот-вот. Она опять приподнимает бедра навстречу, сильно, так что я оказываюсь в ней до основания. Движения набирают темп, стоны уже не сдерживаю, так это захватывает, вышибает все мысли, заставляя поддаваться инстинктам. Дыхание становится тяжелым,
Вот сразу бы так, в обход всяким упрекам и обидам… Немного отдышавшись, приподнимаюсь на локтях, заглядываю ей в глаза. Она гладит меня по спине, смотрит игриво, улыбается, проводя пальчиком по позвоночнику, до поясницы и обратно.
— Ты вьешь из меня веревки, ты знала? — говорю, чуть приподняв бровь и стараясь скрыть довольную улыбку.
— А ты прям так против-против, да? — приподнимается и запечатлевает на моей щеке звонкий «чмок».
— Накажу, — стараюсь вложить в голос как можно больше строгости, но ухмылку все-таки не удается сдержать.
Она откидывается обратно на подушку и показывает мне язык. С шариком, бл*дь…
— Накажи меня, пожалуйста…
Так близки — не разлучит и даль.
Остальное не важно, не жаль.
Верь всегда — есть ты и я.
И важно лишь это.
Не знаю, впереди сколько дней.
Наша жизнь, и идти нам по ней.
Мало слов, но понять ты сумей,
Что важно лишь это.
Комментарий к 14. Остальное не важно to be continued…
====== 15. Остальное не важно. Продолжение ======
Эрик
Как обычно, просыпаюсь за полчаса до будильника. Еще по древней эрудитской привычке. Есть вещи, которые со временем не вытравишь ничем. Как бы меня это ни бесило. И, как всегда, когда мы засыпаем вдвоем, опять спали чуть ли не друг на друге. Вот как так, кровать два на два метра, а мы спим, как на лежанке. Черт.
Смотрю на темную макушку жены. Во сне Эшли опять забралась под мою руку и свернулась калачиком. Это ее любимая поза. Ей, в отличие от меня, тяжело вставать утром, она еле продирает глаза и долго раскачивается. А без кофе, вообще, жить не может.
Легонько касаюсь губами теплой макушки. Вот не сидится ей, хотя это понятно было с самого начала, не будет она сидеть смирно. Да и не надо это. И так затянулось это уже, надо бы ей возвращаться в строй, она права. А все от того, что я привык за это время видеть в ней обычную женщину, забыв, что она-то ведь, на самом деле, бесстрашная.
Плохо, конечно, начинать с чего-то серьезного, а то, что сегодня все будет не просто, очевидно. Мда… Но ведь, в простой патруль я не смогу с ней пойти, а тут, вроде, сам посмотрю, как она держится… Да и недовольные смирные вроде… Твою мать, свербит чувство, что опасно это, бл*дь, опасно!
Но, все равно, нельзя ее держать тут бесконечно. Эти ссоры будут продолжаться до тех пор, пока она не будет заниматься тем, что ей по-настоящему нравится. Другое дело, сколько мне ее неугомонность добавит седых волос… Ладно, чему быть, того не миновать, да вон и будильник уже пиликает…
Выпутываюсь из нее, легко поднимаюсь с постели. Она со стоном возится под одеялом.
— Мммм, Эрик… Который час? ..
— Время вставать уже. Давай, поднимайся!
Проморгавшись, она пытается сфокусировать свой взгляд на часах.
— Ууу, что ты за вредина, мне еще спать и спать, местные заступают только через три часа…
— А мы выступаем через час, так что, если хочешь в рейд, быстро подняла свою задницу и пошла
экипироваться!Она приподнимается на локтях, заспанная и недоуменная моська выглядит до того забавно, что я отворачиваюсь, чтобы спрятать усмешку.
— Чего это на тебя нашло?
— Идешь с нами, но в составе моей группы. Под моим командованием. Это последнее, о чем я мечтал, если честно, но по другому я тебя пока не отпускаю. Если согласна, пошла экипироваться быстро, иначе останешься, ясно?
Чертыхаясь и недоуменно что-то бурча себе под нос, жена начинает метаться в поисках одежды, раздраженно поджала губы, когда подняла разорванную майку и финтифлюшки. Нахмурилась, а я сосредоточенно вдеваю в петли ремень, углубившись в это действо целиком.
— Лучше бы тебе поторопиться, — подгоняю ее, тайком поглядываю, как она ищет, во что бы завернуться, чтобы добежать до своей комнаты. — И не вздумай подваливать ко мне и огрызаться, в рейде я твой командир.
— Да, лидер, — издевательски шипит сквозь зубы, заворачиваясь в простыню.
Уже перед дверью, останавливается, ну никак не может сдержаться.
— Ты ж отдал приказ, чтобы я осталась в местном патруле.
— Я лидер, я отдал, я и обратно взял. Пошла еще быстрее, если хочешь успеть на выезд.
Но она все-таки подскакивает ко мне, кладет ладошку на затылок, притягивая мою голову к себе, и чмокает меня в губы.
— Люблю тебя, мой деспот. — А я хлопаю ее по заду, в направлении выхода. Вот как ею командовать, а? Чую, сто раз пожалею об этом, бл*дь.
Эшли
Сердце колотится так, что мне кажется, оно сейчас выскочит из груди. Радость кипятком бурлит в крови, отдаваясь громким боем в висках. Эйфория захлестывает меня с головой, я выскакиваю из лидерской комнаты, как черт из табакерки, и бегу, громко топая босыми пятками, на радость парочке, пытающихся отвести глаза свидетелей. Путаюсь ногами в простыне и лихо вваливаюсь в соседнюю комнату. Так быстро, я никогда еще не одевалась, а уж с какой скоростью я смогла собрать двух, отчаянно зевавших, малышей, точно мне на одно место скипидару налили. Мальчишки даже потереть глазки не успели, как мамочка, шумно отдуваясь, зажала их под мышками и пристроила в детской, в окружении уже притащенных сюда Кевина, Матиаса, другой детворы и куче игрушек, чтобы только не вздумали орать.
Вот это да… аж не верится. Это с чего вдруг Эрик так расщедрился и решил взять меня с собой в рейд? Неужели смог принять, что я не в состоянии всю жизнь просидеть на пятой точке ровно? Ох, божечки… роднулечка… спасибо, для меня это так важно. Душа в радостном кульбите переворачивается от одной мысли, что он берет меня с собой. Мурашки ползут по коже. Как же я тебя люблю. Просто безумно люблю… ты единственный понимаешь меня, как никто другой.
У меня перехватывает дыхание от смеси обожания и щемящей нежности. Пляшущий внутри огонек теплоты стал раздуваться в полыхающий языками пламени пожар. Даже на самого властного лидера все же нашлась та, что плавит его сердце в своих ладошках, как снежный комок. Меня захлестывают до невероятной отчетливости смешавшиеся воедино щенячий восторг, ликование и невероятное упоение… Я чувствую себя так, словно в меня вдохнули что-то совсем новое и давно забытое… что-то волшебное, наверное — это счастье. Вся нерастраченная энергия накопившаяся внутри, требовала срочного выплеска в виде затейных приключений для моей любимой заднюлички. Блин… а может случилось чего… Может, недовольные что-то задумали? Густое полотно торжества медленно расступается, исчезая неровными кусками, навеивая необъяснимую тревогу… Ничего-ничего, мы бесстрашные, мы со всем справимся.