В радости и в горе

И оставив своего партнера, чтобы не поддаться искушению и хорошенько, с мылом, не промыть ему рот, она направилась к лестнице. Возможно, Марта пошла в комнату для невесты, чтобы прилечь. Или — что хуже — они с Гленом укрылись где-нибудь от посторонних глаз, чтобы возобновить свой роман в момент, менее всего для этого подходящий. Она их убьет, если увидит, что они сидят и разговаривают о «добрых старых временах»; они ждали так долго, могли бы подождать еще немного.

Джек занял свое место во главе свадебного стола. Видно было, что он взволнован и одинок. Мимо тянулся ручеек поздравляющих, записывающих в книгу для гостей свои каламбуры и мудрые сентенции, которые, когда свадьба завершится, уже никто и никогда не будет читать; как никто и никогда не будет смотреть на свадебные фотографии. И никто из них не заметил, насколько ему не по себе.

Джози ускорила шаги. Где бы Марта ни находилась, ей надо поторопиться.

— Дамы и господа, — опробовал певец микрофон, — а теперь «Свадебные Красавцы»! Мы будем развлекать вас в течение всего обеда, а потом уступим место… — он сверился с записями, — новым молодым талантам, появившимся на нью-йоркской танцевальной сцене, группе «Крутоголовые»!

Джози остановилась. «Крутоголовые»?

Появились официантки, разносившие дымящиеся подносы с кусочками нежного филе.

«Крутогололвые»? Где же, черт возьми, она слышала это название?

Глава 32

Шел снег, и они не могли поймать такси. Нигде. Холли, стараясь не замерзнуть, прыгала на каблуках, которые явно не были предназначены для длительной ходьбы. Мэт попытался пройти за угол, чтобы холодный ветер и колючий снег не хлестали их лица.

— Чрезвычайно неприятная погода, — пожаловался Мэт, таща Холли за собой по улице.

— Нам необязательно туда ходить, — заметила на это Холли.

— Обязательно, — таково было все объяснение Мэта. — Не спрашивай почему. Нам просто надо быть там.

— В Англии что, так принято? — Холли пригладила свои мокрые кудри, отведя их ото рта. Волосы у нее прилипли к макушке и съежились, повиснув разреженными прядями по бокам, как волосы Кристал Типпс в фильме «Кристал Типпс и Элистер».

Бог свидетель, сейчас она была очень миловидной и с каждой минутой становилась все привлекательнее и привлекательнее. В другое время он побежал бы поскорее обратно в ее неприбранную квартиру, полную художественного беспорядка, и набросился бы там на нее. Но не сейчас. Сейчас он был полон решимости прожить полную драматизма сцену из «Зебра на Айс Стейшн», бредя по улице в поисках женщины в платье из сиреневого шифона, даже не подозревающей о том, что перевернула его чувства.

— Это что, плохая примета — не появиться на свадьбе?

— Просто ужасная, — вздохнул Мэт.

Холли резко остановилась. Она воздела руки к небу.

— Рискну, пожалуй, — сказала она. — Бросаю вызов. Что может случиться? Меня разорвет на клочки?

— Пошли. Не помню я, но произойдет что-то кошмарное. О чем и подумать страшно.

— У меня разовьется аллергия на алкоголь? Это самое страшное, что я могу себе представить.

— Еще пять минут, — стал упрашивать ее Мэт, — еще пять малепусеньких минуточек, и если такси не появится, то я буду считать, что сделал все, что от меня зависело.

— Я буду ужасно выглядеть: я вся промокла, и волосы, как пружины.

— Ты очень красивая сейчас, — ободряюще сказал Мэт.

— Ты и правда так думаешь? — Холли потеребила свои волосы, наматывая их на палец.

Он взглянул на нее. На ее влажный, блестящий нос. На ее мокрые вьющиеся волосы. На размокшие туфли, одетые не по погоде. И чистосердечно признался:

— Да. Я так думаю.

— Пойдем обратно ко мне, Мэт, — сказала она.

Он остановился. Снег падал ему на нос, на пальто, налипал на волосы, и те прилипали к голове. Он слышал шумное дыхание своего полузаложенного носа, перекрывавшее даже уличный шум. Вокруг них вспыхивал неон, который, расплываясь по краям, отсвечивал белым.

Прямо рядом с ними остановилось уже не нужное такси. Мэт уставился на него, раскрыв рот. Нет, это судьба. Та самая, незванно-нежданная рука судьбы!

— Садись, — распорядился Мэт. Он открыл дверь, и они оба забрались внутрь.

Глава 33

По мере того как Джози поднималась по лестнице к комнате для невесты, где они все освежались перед церемонией, буйные звуки свадебного торжества у нее за спиной постепенно замирали. Ковер был шикарным, с длинным ворсом, цвета яркого гемоглобина, и ее гудящие ноги мягко утопали в нем. В пальцах ног, заточенных в тугие сиреневые туфли, сильно пульсировала кровь.

Джози остановилась, всем весом опершись на перила красного дерева, бесконечно уходящие вверх. При изготовлении перил дерево хорошо отполировали, и каждый, кто прикасался к его девственной, зеркально-блестящей поверхности, оставлял на ней отпечаток своих пальцев. Наверное, поддержание зеркального блеска на такой поверхности — это труд, равноценный покраске Четвертого автодорожного моста. Оказалось, что, остановившись, уже очень сложно заставить себя начать двигаться дальше. Она была совершенно вымотана. Колени молили ее о том, чтобы она села, и она сползла вниз, приземлившись на ступеньку.

Стоит ли все это таких усилий? Организационные хлопоты, стресс от волнения, все эти затраты? Для чего? Кто в конечном счете выигрывает от такого экстравагантного ритуала? Ее собственная свадьба была замечательной, и все же спустя пять лет (с точностью до одного дня) все было кончено, окончательно и бесповоротно, как будто никто и не произносил клятв верности. Когда она выходила замуж, на ней не было розовых очков, она прекрасно понимала, что любая супружеская пара проходит через трудности, но она никак не ожидала, что в ее жизни возникнет такое непреодолимое препятствие, как эта цепкая шлюшка, занимавшаяся отчетностью в компании Дэмиена. Оказалось, хотя, возможно, это не было для нее такой уж неожиданностью, что либидо Дэмиена было гораздо выше его коэффициента интеллекта.

Они были так счастливы, по крайней мере, она так думала. У них были и взлеты, и падения — мужчина, не способный повесить пару полок без того, чтобы не извести полтонны состава для замазывания трещин и чтобы потом не пришлось вызывать электрика и водопроводчика, а то и пожарную команду, всегда будет постоянным раздражителем в семейном быту, но им было весело и интересно вместе. Любопытно узнать, после мгновений любви устраивают ли Дэмиен с Мелани представления театра теней с помощью пальцев ног, как это делали они, направляя тени на стену из неокрашенной древесины магнолии, которую все собирались покрасить, да так и не успели? Настаивает ли он, чтобы его «олень» всенепременно был победителем? Смеются ли до слез, сидя в кухне на полу и рассматривая фигурки из сыра, которые должны были быть их портретами, но оказались больше похожими на карикатурных персонажей мультяшки? Скорее всего нет. Джози чувствовала, что Мелани не стала бы лепить фигурки из сыра.

Наверное, ей следовало отреагировать по-другому. Измены сейчас обычное дело, они уже не приводят к разрыву семейных отношений, как это было раньше. Может быть, стоит повзрослеть и стать выше простой супружеской неверности? Неужели это так серьезно в установившейся теперь системе ценностей? В то время она воспринимала все именно так; но теперь она уже не была в этом уверена. Дэмиен упорствовал. Самовлюбленный эгоист, уверенный в том, что будь она ему лучшей женой, то ничего бы не произошло. Она же почти не упоминала, что из него-то муж никакой. Нет, не сама измена все разрушила — хуже всего была потеря доверия и уважения. После того как их не стало, не стало и всего остального.