В режиме отладки

— Пару квестов, значит, — напечатал Валька, — нет уж, я даже пары квестов проходить не буду. Выйду прямо щас.

И, не дожидаясь ответа, он вышел сперва из привата, затем из своего профиля и, наконец, из самого «Мира воинов». Затем, немного подумав, Валька одним нажатием кнопки разорвал соединение с Интернетом. А потом выключил и сам компьютер — в течение нескольких секунд прислушиваясь к затихающему шуму вентилятора в системном блоке.

«Мир воинов» со всеми своими подвигами и страхами, с сэром Валлиантом и эльфийскими волшебницами, остался по ту сторону модемного соединения. Для Вальки он исчез, погас; Кривцов вернулся в реальность, вернулся целиком и полностью. И маленькая комната с кроватью, шкафом и выключенным компьютером на небольшом столе была теперь тем единственным миром, в котором Вальке предстояло жить. Только в нем — и больше нигде.

Хронометр мобильного телефона показывал без двенадцати минут час ночи. Вздохнув, Валька решил сделать то, что в это время и делает большинство нормальных людей. А именно выспаться — ведь завтра предстояло идти в школу.

* * *

Наутро Кривцов чувствовал себя получше, чем обычно. Позавтракал с аппетитом, а в школе даже сподобился решить пару примеров по алгебре, за что получил заслуженную четверку. Уроков в этот день выдалось мало… не столько по расписанию, сколько из-за трагического известия. Этой ночью один из учащихся школы, Олег Пузырев из седьмого «А» умер; по официальному заключению — из-за проблем с сердцем. Которые-де были неизбежны при его комплекции и образе жизни.

Нельзя сказать, что смерть Пузырева как-то сильно взволновала школу. Учителя его не любили, грозились оставить на второй год; для одноклассников же Пузырь был презреннее самого завзятого ботана. Много хуже: на уровне кучки дерьма, которая почему-то еще и разговаривает. Вдобавок директору пришло в голову распустить учеников по домам. И это решение окончательно растворило в школярских мозгах даже самые зачатки скорби — затопив оные волной легкомысленной радости.

И лишь Вальку Кривцова известие о смерти Пузыря повергло в шок. Он сразу вспомнил последние слова Олега, с которыми тот обратился к товарищу по Игре. «Пройду еще пару квестов, да и разлогинюсь». Такая вот пара квестов получилась — действительно последняя в жизни Пузыря. Не иначе как Черный Охотник все-таки настиг его…

Но ужас оттого, что Черный Охотник оказался реальностью, не был долгим. Возвращаясь домой засветло, в ясный солнечный день, Валька чувствовал уже не страх — облегчение. А также гордость за себя и за правильность своего выбора. Он понял, что поступил правильно, не дав слабину и найдя в себе силы отказаться от пагубного увлечения. И плевать теперь на этого несчастного Охотника, если комп выключен, а соединение с Интернетом разорвано. Правда, ведь?

Казалось, даже солнце в этот день светило ярче, чем обычно. Искрясь, оно отражалось от снежных сугробов и от тонированных стекол машин. И никто не вылезал из-за угла, дабы осмеять или унизить прохожего задрота. Тем более что и не задрот он теперь. Еще вчера был — а сейчас-то уже нет…

Валька шел не спеша, превратив путь домой в прогулку. Старался на дольше растянуть удовольствие.

Родителей дома, конечно же, не было. Самый разгар рабочего дня как-никак. В холодильнике ждал обед, который Валька разогрел в микроволновке и с аппетитом съел. Затем он принялся за домашнее задание; его в этот день надавали немного, но с непривычки даже простые задачи давались с немалым трудом. Не лучше дела обстояли и с историей, по которой назавтра нужно было подготовить два параграфа.

Прочитав один из них, Валька почувствовал нестерпимую скуку… а также злость из-за того, что прочитанное упорно не желало задерживаться в его голове. Ни на минуту! В том же, что уж его-то непременно спросят, Кривцов почти и не сомневался. Кто, если не он? Коли даже отпетые раздолбаи в классе худо-бедно вытягивали на тройки, а он — нет.

«Наговорю что-нибудь, — решил Валька, откладывая учебник, — история же все-таки не алгебра, в ней точных решений не бывает». Таким вот своеобразным способом, но проблема домашнего задания была решена. Однако ей на смену поспешила пожаловать проблема скуки, нараставшая с каждой минутой.

От нечего делать, Валька включил телевизор. И полчаса любовался на скучнейшие новости, на дебильные мультики для дошколят, а на сладкое — на предвыборную агитацию, фееричную в своей пустопорожности. Раздраженно щелкая пультом, Кривцов перебирал канал за каналом, которых было довольно много — то ли двадцать, а то ли все тридцать. Но везде было одно и то же: реклама обычная, реклама политическая, информационные выпуски, мультики; как вариант — старые фильмы. Таковым оказалось лицо реального мира — и было оно отнюдь не приятным, даже не человеческим.

Выключив злополучный ящик, Валька снял с полки первую попавшуюся книгу… однако через час вынужден был отложить и ее. Кривцова едва хватило на десять страниц, вдобавок показавшихся ему донельзя скучными и незанимательными. А ведь, если верить аннотации, автор книги слыл одним из самых интересных в современной литературе. Реклама, черт бы ее побрал…

Вздохнув, Валька просто прошелся по комнате — сначала в одну сторону, потом в противоположную. На ходу мозги работали лучше… по крайней мере, быстрее рождали новые мысли. И одна из таких мыслей — как ответ на вопрос «чем себя занять», не преминула пожаловать в Валькину голову.

Валька вспомнил неоднократные упреки родителей в том, что он не интересуется противоположным полом. Хотя пора бы, вроде как… Нет, сверстницы-вертихвостки не особенно волновали его и сейчас. Однако вариант под названием «найти себе девушку» Кривцов посчитал для себя безошибочным в плане использования освободившегося времени.

Взяв мобильник и полистав телефонную книжку, Валька едва не взвизгнул от радости. Среди номеров родителей, какой-то малознакомой родни и вообще незнакомых записей, добавленных незнамо кем и зачем, обнаружился номер Оксаны Маркушевой. Хорошенькой одноклассницы, которой Валька однажды давал списать контрольную. Давно, в классе, наверное, шестом — пока проклятая Игра еще не поглотила его.

Дрожащей рукой Кривцов нажал на кнопку вызова и приложил телефон к уху.

— Алло, — услышал он тонкий и слегка капризный, но все же приятный, голосок.

— Алло, привет. Это Валька… Кривцов. Одноклассник, — в спешке и дрожащим голосом выговорил Валька.

— При-ветик, — ответила Оксана, как показалось, с насмешкой, и все же доброжелательно, — как дела… Валька?

— Да ниче так. Я тут подумал, — голос Кривцова продержался всего одну фразу, а затем задрожал вновь, — мы ведь с тобой почти не общаемся. Хочешь… сходим куда-нибудь?

— И куда же? — вопросила его собеседница и, не выдержав, прыснула.

— Ну… куда обычно водят девушек? В кафе… в ресторан.

Теперь уже Оксана действительно смеялась. Громко. Заливисто. От души. Звонкий смех звучал в трубке, буквально обжигая Валькины уши.

— Прости, — это слово было лишь данью формальной вежливости, не более, — ну какой с тебя ресторан? Уморил… Да у меня, кстати, и так есть, кому приглашать.

«И всяко лучше, чем ты, задрот», — именно такой подтекст Валька услышал в последней фразе. От злости он швырнул телефон на пол; тот, к счастью, уцелел — благодаря ковру и особенностям конструкции. Старая бы модель наверняка разлетелась вдребезги…