В ритме гоор

– В каком смысле – к матери? Замуж вышла, уже ребёнка ждёт… Не сильно-то горевала, видать, его мать. Как будто Магомед оставит его в своём доме! Ты в своём уме? Даже если оставит, он всегда будет ненавидеть его! Нет, нет, здесь ему будет лучше.

– Тогда я возьму его к себе. Айшат будет приходить ко мне и навещать его.

– А в чём разница-то? Пусть сюда приходит. Я ей не запрещаю.

– Ребёнок убегает от неё, не разговаривает с ней. Я заберу его, и они потихоньку поладят.

– Нет, ты его не заберёшь! Это ты его выгнала из дома! Дитя пришло ко мне вне себя от горя. Выгнали его словно собачку какую-то, а теперь, видите ли, хотят вернуть. Он что вам, кукла? И потом – где гарантия, что его опять не выгонят, а?!

– Я прошу тебя, успокойся. Я осознала свою вину, и ты не повторяй мою ошибку!

– Не повторять?! – вышла из себя Зульхижат. – О, нет! Я-то уж никогда не повторю. Никогда я не выгоню дитя из дому. Он теперь мой и только мой! Ясно тебе?! И он сам не хочет видеть ни тебя, ни твою дочь.

– Как ты можешь быть такой жестокой?

– А ты? Ты как смогла, а?!

– Верни ребёнка матери, Зульхижат!

– Я что, отнимала его?! Забрала силой?! Вы сами, по своей воле от него отказались! Если захочет, сам пойдёт. Я его силой не держу.

– Как же он вернётся, если ты сидишь и день ото дня вдалбываешь ему о том, как его выгнали и как он никому не нужен? – не выдержала Асият и тоже повысила голос.

– Что есть, то и говорю! И не говори, что этого не было.

– Ты испортила жизнь моей дочери, не порть хотя бы этому ребёнку…

– Я? Я испортила? Это твоя дочь сбежала при первой ссоре. Что она, не могла потерпеть хотя бы ради ребёнка? Как я тебя просила помирить их, ты забыла, как мне отказала?

– Я отказала потому, что мулла сказал нам, что пути назад нет. Талак 7 был произнесён все три раза. А ты не сказала мне, что твой сын против этой свадьбы! Что ты его обманом заставила жениться на моей дочери. Это твоя вина!

7

Талак – исламский эквивалент развода. Мужчина может развестись со своей женой, используя слова «талак» или «развод», после троекратного произношения развод считается окончательным. Талак может выдать только муж.

– Да, так получилось. Знала бы, что так будет, вовек к вам не пришла бы свататься. Но я хотя бы ребёнка не выгоняла из дома, не такая жестокосердная. И никого я не верну. Моё последнее слово тебе… Он будет со мной, а если захочет к вам, то сам придёт. Я ни подговаривать его пойти к вам, ни отговаривать не буду. Он сам выберет, как ему лучше.

– Ах ты проклятая ведьма! – в ярости крикнула Асият. – Это ты наговариваешь ему про мать, и он даже разговаривать с ней отказывается.

Асият быстро схватила Саида за руку, дёрнула к себе и приказала: «Идём, Саид!»

Саид смотрел то на одну, то на вторую свою бабушку и не смел двигаться.

– Не смей! – кинулась к ней Зульхижат и отодвинула Асият.

– Саид, ты хочешь пойти к бабушке Асият? – обратилась она к растерянному Саиду.

– Не-е-ет, – заплакал Саид.

– Не хочет он вас видеть! Ясно тебе? – холодно сказала Зульхижат.

– Будь ты проклята! И будь проклят твой сын! Чтобы не было в вашей жизни и дня счастливого! – вне себя от злости прокричала Асият.

– Да обрушатся на твою голову все проклятия этого мира, и да не выпрямишь спину от тягот, – в тон ей ответила Зульхижат, загораживая Саида своим крупным телом. – Уйди из моего дома и больше никогда не приходи!

– И не приду! Доживай век, старая дура, на том свете ответишь за всё.

– Все ответим! И ты в том числе – всё также загораживая Саида своим телом и слегка держа его рукой, бросила ей вслед Зульхижат.

Асият ушла, хлопнув дверью. Зульхижат села и снова занялась сушкой абрикосов. Чуть погодя…

– Саид, – позвала Зульхижат.

– Что? – раздался голос из задней комнаты.

– Саид, сынок, иди сюда, – снова позвала она.

– Да, ба, – подошёл Саид.

– Ты мой маленький, ты мой хороший. Никому тебя не отдам! – обняла Зульхижат внука, не касаясь запачканными руками, и заплакала.

– Видел свою бабушку Асият?

– Да, – кивнул Саид.

– Видел, какая она плохая? Сколько плохих слов наговорила? Даже не разговаривай с ней. Слышишь? Никогда. Она злая и плохая, и твоя мать такая же. Они причинят тебе боль. К тому же у твоей матери будет другой ребёнок, и ты ей больше не нужен. Ясно?

Саид склонил голову.

– Ясно? – всматриваясь в его глаза, переспросила Зульхижат.

– Угу, – пробубнил Саид и убежал обратно в комнату.

Глава 3. Бабушка Зульхижат

Текут ручьи, то убавляя свой ход, то прибавляя скорость. Минуты, дни, месяцы… человек стареет. И чем становишься старше, тем яростнее хочется жить. Слово «смерть» закрасили белой краской… Но от этого сама смерть никуда не делась. Просто люди захотели обмануться: смерть всегда приходит к другим, но только не к тебе. Саид уже вырос, и уже ходит в седьмой класс.

Худощавый, с длинным, характерным для многих кавказцев носом с горбинкой, с взъерошенными и часто нечёсаными волосами, с тонкими губами и карими глазами – то блестящими от громкого смеха, то томящимися от глубокой печали.

В школе среди сверстников он пользовался авторитетом: некоторые даже подражали ему. Однако учителя и родители считали его плохой компанией для своих детей, называли его зачинщиком всех драк и неприятностей.

На школьной вечеринке Саид вместе с одноклассниками впервые выпил пива, который он ещё неделю назад стащил из ящика отца.

Он зашёл домой как можно тише, боясь расспросов бабушки, однако она не спала.

– Саид, ты?

– Я, – отозвался он и замер на месте.

– Вырос уже совсем, а я и не заметила… И выпил уже… Да, время летит быстро…

– Ба, я совсем чуть-чуть, только пригубил.

– Поступай как знаешь, я тебе нотаций не читала и не буду. Отца-то твоего всё учила-учила, а вон как вышло… Я разве думала, что так будет? Нет, даже в мыслях себе не представляла. Только сейчас я понимаю, что слишком опекала, контролировала каждый его шаг, – бабушка помолчала, погрузившись в воспоминания, и продолжила: – Я гордилась им. В школе отличник, институт окончил с красным дипломом. Эх… – улыбнулась она и застывшим взглядом уставилась в пол. – Я ведь даже в город за ним поехала, чтобы его оберегать, – глаза пожилой женщины наполнились слезами, она присела на стул. – Всё было вроде ничего, а только влюбился мой птенец… И в кого? – возмущалась я. Не уважали их семью в селении, считали самыми последними, они не были из семьи узденов. Их тухум обзывали «хама» 8 . Люди из рода узденов на них не женятся. А он захотел жениться именно на ней, как будто других достойных девушек не было. Как сейчас помню, подходит он ко мне, обнимает нежно-нежно и говорит: «Мама, я тебя очень люблю, но без неё я тоже жить не могу. Прошу тебя, умоляю, засватай её за меня!»

8

Хама (авар.) – то же, что неуздены, дословно – «осёл».

– Сейчас бы я всё отдала, лишь бы вернуться назад, в тот момент, и позволить ему жениться на ней. Может, тогда всё сложилось бы по-другому. Может, он был бы счастлив. – Она не смогла больше вымолвить и слова, обняла Саида и зарыдала. Зарыдала со всей болью и безысходностью.

– Я не позволила, ввела его в заблуждение, – чуть успокоившись, вновь заговорила женщина сквозь слёзы. – Всё вышло из-под контроля…Только после своей свадьбы он узнал, что Марина вовсе и не засватана ни за кого. Он ненавидит меня… Портит свою жизнь назло мне… Это так ужасно. И я ничего не могу поделать, ничего не могу изменить. Одна моя ошибка – и сын пьяница, внук без отца и матери… Прости хоть ты меня, сынок, всё из-за меня.