В сетях феноменологии. Основные проблемы феноменологии
Шрифт:
<§ 2. Тело и пространственно — временное окружение >
Теперь взглянем на тело и на окружающую тело пространственно — временность (Raumzeitlichkeit). Каждое Я находит себя в качестве обладающего органическим телом. Тело, в свою очередь, — это не Я, а пространственно — временная «вещь», вокруг которой группируется вещное окружение, уходящее в бесконечность. Соответственно, Я обладает ограниченным пространственно — временным окружением, которое оно непосредственно воспринимает, или, соответственно, о котором оно вспоминает в непосредственном, ретенциальном воспоминании. Но всякое Я «знает», уверено в том, что окружение, полагаемое в модусе непосредственного созерцания в качестве наличного сущего, является лишь созерцаемым фрагментом [некоего] тотального окружения (einer Gesamtumgebung), и что в бесконечном (Евклидовом) [379] пространстве за одними вещами следуют другие; равным образом, что актуально воспоминаемый временной фрагмент наличного бытия является лишь частицей бесконечной цепи наличного бытия (Daseinskette), которая простирается назад в бесконечное прошлое, с другой стороны, протягиваясь вглубь бесконечного будущего. Я знает, что вещи есть не только тогда, когда их воспринимают, и были не только тогда, когда их воспринимали. Вещи, которые суть налицо (da sind), суть сами по себе (an sich) и были сами по себе, и сами по себе будут, пускай даже они и не наличны непременно в окружении актуального опыта,
379
Позднее «Евклидовом» вычеркнуто. — Прим. нем. изд.
Как можно заметить, мы описываем только то, что обнаруживает каждое Я как таковое, что оно непосредственно видит или косвенным образом мнит с достоверностью, а именно, это достоверность должна быть таковой, чтобы каждое Я могло превратить ее в абсолютную [380] очевидность. Всякое Я знает, что, тогда как в единичном случае оно может ошибаться, всеобщее, высказываемое в высказываниях выделительного тина, все же есть или может стать для него очевидным. Нас, как описывающих, в данный момент ничуть не заботит то, как обстоит дело с окончательной истинностью всего этого. С другой стороны, на этот счет следует выразить по меньшей мере сомнение.
380
Позднее «абсолютную» вычеркнуто. — Прим. нем. изд.
До этого замечания с моей стороны было бы корректно сказать еще и следующее: всякое Я само по себе не только воспринимает, обладает не только переживаниями, полагающими наглядное наличное бытие, — оно обладает также более или менее ясным или же запутанным знанием, оно мыслит, оно предицирует, и в качестве человека науки занимается наукой. При этом оно знает себя как порой судящего правильно, порой же — заблуждающегося, как в одном случае сомневающегося и сбитого с толку, в другом же — вновь пробивающегося к ясному убеждению. Но оно также знает или уверено в том, что, несмотря на это, этот мир наличного бытия (Daseinswelt) есть, и само оно — посреди этого мира и т. д., как мы подробно описали это прежде.
Далее можно было бы, скажем, отметить: вещь, обнаруживаемая всяким Я в качестве «своего тела», выделяется среди всех других вещей именно как собственное тело (Eigenleib). Она всегда и неустранимо налична в сфере актуального восприятия, она воспринимается особым, заслуживающим более подробного описания, образом и является постоянным центральным членом постигаемого вещного окружения. Все, что не является телом, кажется имеющим отношение к телу, имеет относительно него известную пространственную ориентацию, которую Я постоянно осознает: как «справа» и «слева», как «спереди» и «позади» и т. д. Точно так же во времени — как «теперь», как «прежде», как «после».
<§ 3. Локализация переживаний в теле>
Также и Я-переживания, вообще специфическое достояние своего Я каждый соотносит с телом. Так, он локализует их в теле; он делает это то на оснбвании прямого [381] «опыта», непосредственного [382] созерцания, то на основании непрямого, согласованного с опытом или аналогизирующего знания. Эта локализация — локализация совершенно своеобразная, она совсем не такая, как та локализация, которой по мере созерцания обладают части вещей и моменты в вещи, будь то чувственно наглядные или физикалистские определенности. Радость и печаль не находятся в сердце так, как в сердце находится кровь, осязательные ощущения не находятся в коже, словно кусочки ее органической ткани; так это, согласно изначально смыслодающему представлению о локализации психического, а значит, согласно тому, что может поведать об этом непосредственный или опосредованный опыт, — что, правда, не исключает того, чтобы первоначальный смысл от случая к случаю игнорировался. Однако на этом не стоит задерживаться.
381
Позднее добавлено: «психологического». — Прим. нем. изд.
382
Позднее добавлено: «психологического». — Прим. нем. изд.
Еще мы укажем, что Я-переживания расцениваются — на основании опыта (который производит всякое Я и который сообщает определенность акту его суждения) — как в известном, не определенном точнее, объеме зависимые от тела, от его телесных состояний и процессов [383] .
<§ 4. Вчувствование (Einfiihlung) и чужое Я>
Всякое Я находит в своем окружении, и даже чаще — в своем актуальном окружении, вещи, которые оно рассматривает как тела, — однако четко противопоставленные «собственному» телу в качестве чужих тел такого рода, что всякому такому телу, в свою очередь, принадлежит [некое] Я, но Я иное, чужое (оно рассматривает тела как «носители» Я-субъектов (Ichsubjekten), однако оно не «видит» чужих Я в том же смысле, в каком оно видит, обнаруживает в опытном постижении себя само. Оно полагает их в модусе «вчувствования» [384] , стало быть, «обнаруживает» также и чужие переживания (fremdes Erleben), чужие свойства характера; однако они не являются данными, обладаемыми в том [же] смысле, что и собственные): Я, которое равным образом имеет свою «душу» [385] , свое актуальное сознание, свои предрасположенности, врожденные свойства характера; которое равным образом обнаруживает свое вещное окружение, среди [вещей] его обнаруживает также свое тело как свое и т. д.; и при этом окружение, которое обнаруживает чужое, но противостоящее нам как будто в меру восприятия (quasi wahrnehmungsmassig) Я, условимся считать [386] , в целом, тем же самым, что и наше окружение, а тело, которое мы в нашем окружении постигаем как его тело, условимся считать [387] тем же самым, которое в его окружении постигается им как собственное тело. И то, что относится к актуальным окружениям [различных] Я, которые таким образом взаимно обнаруживают друг друга и взаимно вписываются в свои окружения, — относится и ко всему миру. Каждое Я схватывает себя как относительный центр [388] одного и того же пространственно — временного мира, который в своей неопределенной бесконечности является тотальным окружением всякого Я. Для всякого Я другие Я являются не центрами, но точками окружения (Umgebungspunkte) [389] , в меру своей телесности они занимают различные пространственные и временные положения в одном и том же универсальном пространстве (Allraum) или, соответственно, в одном и том же мировом времени.
383
Позднее
изменено на: «как непосредственного в своем роде». — Прим. нем. изд.384
В 1924 г. или позднее последующее предложение было заменено Гуссерлем следующим образом: «Еще мы укажем, что Я-переживания постигаются в опыте самим Я как известным, по большей части неопределенным точнее образом, зависимые от собственного телесного корпуса (Leibkorper), от корпоральных состояний и процессов последнего». — Прим. нем. изд.
385
В 1924 г. или позднее вставлено: «восприятия — чужого и опыта — чужого (Fremdwahrnehmung und Fremderfahrung)». — Прим. нем. изд.
386
В 1924 г. или позднее «условимся считать» изменено и дополнено до: «является в смысле восприятия — чужого». — Прим. нем. изд.
387
В 1924 г. или позднее «условимся считать» заменено на: «является». — Прим. нем. изд.
388
в 1924 г. или позднее «относительный центр» дополнено до: «центр ориентации». — Прим. нем. изд.
389
В 1924 г. или позднее заменено на: «Для всякого Я другие Я первично даны не как центры, но как точки окружения». — Прим. нем. изд.
<§ 5. Феномен пространства и соответствие явлений, [принадлежащих] различным субъектам, в [условиях] нормальности (Normalitdt)>
Всякое Я обнаруживает себя [390] в качестве центра, так сказать, нулевой точки системы координат, с каковой позиции [391] оно рассматривает, упорядочивает и познает все вещи мира, уже познанные или не познанные. Но всякое [Я] схватывает этот центр как нечто относительное; например, оно телесно изменяет свое местоположение в пространстве и, всякий раз говоря «здесь», оно знает, что это «здесь» — в каждом случае локально иное «здесь». Всякое Я различает объективное пространство как систему объективных пространственных местоположений (мест) от феномена пространства как способа, каким пространство является [нам] со [своими] «здесь и там», «впереди и позади», «справа и слева». И точно так же в рассуждении времени.
390
В 1924 г. или позднее вставлено: «первично». — Прим. нем. изд.
391
В 1924 г. или позднее вставлено: «(это есть пра — система координат, благодаря которой все системы координат обретают смысл)». — Прим. нем. изд.
То же самое относится и к вещам. Каждый имеет вокруг себя один и тот же мир, и бывает так, что несколько [человек] видят одну и ту же вещь, один и тот же фрагмент мира; но каждый обладает своим явлением вещи, одна и та же вещь является каждому в соответствии с [его] положением в пространстве, которое [у каждого] различно, по — разному. Вещь имеет свое «спереди» и «сзади», свое «вверху» и «внизу». И мое «спереди» вещи для другого может оказаться «сзади» и т. д. Однако это — одна и та же вещь с одними и теми же свойствами.
Каждая вещь может изменить свою нынешнюю пространственную позицию (свое место) на любую другую, в бесконечном объективном пространстве, но только в непрерывном движении; разные вещи не могут занимать одной и той же пространственной позиции (как и части [вещей]), однако они могут меняться друг с другом своими пространственными позициями в непрерывном движении. А значит, это применимо также и к телу. Если одно тело меняется своей объективной пространственной позицией с другим, то принадлежащие соответствующим Я явления вещей, постигнутых [этими] Я в опыте, непрерывно изменяются, а именно — таким образом, что эти явления после обмена телесными позициями в идеальном случае оказываются поменявшимися. Здесь господствует известная идеальная возможность под названием некоей, но лишь идеальной, нормальности, в соответствии с которой каждый из двух нормальных индивидов, в том случае, если они поменяются своими местами, [на самом деле] или мысленно, и телом находятся в идеально — нормальном состоянии, находит в своем сознании точь — в–точь те же явления, что раньше были реализованы в сознании другого. Если я и другой имеем «нормальные» глаза, то мы и видим одно и то же, если одни и те же неизменившиеся вещи представляются нам с одной и той же объективной пространственной позиции, которая может быть занята нами поочередно. И каждый из нас всегда имел бы те же самые явления, если бы смотрел с той же самой позиции, что и другой, и если бы, далее, тождественными были бы не только все пространственные отношения положения глаз, но и глаза и все тело находились бы в одинаковом «нормальном органическом состоянии (Verfassung)». Это идеальные рассуждения. Но в общем — то каждым предполагается приблизительное соответствие между собственными явлениями и явлениями других [людей], а встречающиеся отклонения, именуемые болезнью и тому подобными вещами, рассматриваются как исключение или, во всяком случае, как возможность.
И во всех этих вопросах между [различными] Я или, скажем, между людьми царит взаимопонимание. Каждый проделывает свои опыты применительно к вещам, являющимся ему то так, то этак, и на основании этих опытов выносит суждения и обменивается, в [процессе] взаимоуразумения (Wechselverstandigung), этими суждениями с другими [людьми]. Если ничто не побуждает его рефлектировать над явлениями, если в прямом опытном постижении (geradehin erfahrend) он обращен к предмету, то судит он при этом не о явлениях, а о вещах; если он описывает вещь, то эта вещь для него одна и та же, скажем, неизменившаяся, наделенная неизменными качествами, и как о таковой и высказывается он о ней, хотя, двигая в пространстве головой, глазами, всем телом, он в то же время получает все новые и новые явления: то явление — издали, то явление — вблизи, то явление — спереди, то явление — сзади и т. д.
<§ 6. Обобщение предшествующих рассуждений>
В последней лекции мы начали описывать естественную установку, и делали мы это таким образом, что пытались всеобщим образом описать то, что обнаруживается в такой установке. На этот раз было бы неплохо обстоятельно обобщить все это.
Каждый из нас знает себя в качестве Я. Что обнаруживает каждый в себе самом и во взаимосвязи с самим <собой> в той самой установке, в которой он обнаруживает себя как Я? Тем самым мы начали описание такого рода, что каждый должен был сказать: «Я», и на это накладывается все остальное. Лучше всего при этом пользоваться единственным числом и, следовательно, продолжать [так]: я полагаю [392] себя самого в качестве сущего и в качестве этого здесь сущего, в качестве сущего с таким — то и такимто определенным содержанием. Я полагаю себя в качестве переживающего то — то и то — то, я имею такие — то и такие — то состояния и акты. Однако себя я не полагаю [393] , себя самого я не нахожу в качестве состояния или акта.
392
В 1924 г. или позднее заменено на: «обнаруживаю». — Прим. нем. изд.
393
Позднее «не полагаю себя» вычеркнуто. — Прим. нем. изд.