В шаге от любви

Единственный человек, которому я могу показаться в таком состоянии— полностью растоптанном, разрушенном, пустом и бесконечно печальном,– это Белка. Точнее, Варвара Белкина, моя лучшая подруга, жилетка для слёз, соучастница приключений и собутыльница при необходимости. Хотя в нашем случае— скорее сочаёвница. С алкоголем мы никогда не дружили, больше пили разные вкусные чаи.

Точнее, дружить–то дружили, да только Белка и в трезвом виде— ураган в юбке, а уж после бокала шампанского и вовсе превращается в масштабное стихийное бедствие, от которого нет спасения. Вроде цунами или лавины какой.

Белка ответила так быстро, словно только и делала, что смотрела на телефон в ожидании моего звонка. Я тут же заревела как корова, с Варенькой–то можно расслабиться, не стесняться. Признаюсь, на посетителей кафе и официантов мне сейчас совершенно параллельно.

Варя, конечно, ни словом меня не упрекнула, а за то, что сказала: «У него ребёнок от любимой женщины!», я бы и вовсе её расцеловала, будь она рядом. Настоящий друг— всегда поддержит, никогда не осудит, даже если будет, за что. Моя каменная стена.

А Костик… До чего слепа я была! Ведь все родные и близкие, все, кому доверяла, неоднократно говорили, что он маменькин сынок, юбочник и жить мы будем под её круглосуточным, круглогодичным присмотром. Ещё и по её рекомендациям и советам.

А я думала, всё изменится! Сперва— что мы поженимся, и она отстанет. Затем— что появится ребёнок, и она сменит гнев на милость. Фигушки!

После разговора с подругой я неожиданно легко взяла себя в руки. Настроение не поднялось до уровня «веселье и радость», но жизнь определённо перестала казаться унылой, пресной и серой.

Друг познаётся в беде. Вот и Белка… Нет, я всегда знала, что лучше неё и не сыщешь, но сейчас как–то по–особому поняла и приняла её поддержку. С такой подругой не пропадёшь.

Ну и что, что муж— козёл? Зато у меня замечательная семья, куда входит и Варвара Викторовна, пусть и не родная по крови, зато по духу— роднее всех родных! А ещё у меня есть сын. Мой сын. И фамилию ему сменю из принципа. Не хочу, чтобы он имел что–то общее с отвратительной и гадкой семьёй Корбут. Он мой и только мой.

Белка, правда, настаивает, что надо найти его биологического отца и сообщить, но я не так уверена в необходимости подобного шага.

А ведь какая–то женщина могла родить ребёнка от Костика!

Мысль ошарашила. Если перепутали материал, может, ещё одна семья в беде. Я обязана разобраться во всём и помочь им.

Домой к маме приехала с тортиком и улыбкой на лице, но мама— это мама, потому сразу усадила меня на кухне, налила чаю и потребовала:

– Рассказывай, почему на тебе лица нет.

Пока сын спал, я рассказала ей новость века и даже не зарыдала ни разу. Видимо, ниагарский водопад иссяк ещё в кафе, и новые запасы воды ещё не поступили.

– Варя сказала, мы обязаны найти отца ребёнка и сообщить ему. Не важно, какое решение он примет, но это будет честно. Я ещё подумала, что стоит сообщить и той паре, которая попала так же, как мы. Как думаешь, мам?

– Я думаю, что пока ты улыбаешься и собираешься что–то делать, всё в порядке. Главное, не раскисай. Мы с тобой. Может, у меня всё–таки поживёшь?

– Не, ма. Систер дома работает в любое время дня и ночи, ей младенец не так помешает. А тебе как на работу ходить после бессонных ночей? Да и она уже подтвердила, комнату приготовила. Не волнуйся, Белка тоже возьмёт меня на поруки и не даст грустить. Единственное, ты сможешь сидеть с Данечкой иногда? Мне придётся выйти на работу.

– Ой, да ну какая работа?– Мама всплеснула руками.– Что мы, тебя с внуком не прокормим, что ли?

– Нет, мамуль, я так не могу и не хочу. Я прилично зарабатываю, выйду из декрета, деваться некуда. Попробую договориться и частично из дома работать: шеф прямым текстом предлагал удалёнку, и до декрета я отмахнулась, а вот оно как вышло. Посмотрим. Будем надеяться, что всё получится.

– А медицинский центр, где вы всё это делали, наказать можно? Припугнуть судом, так хоть денег тебе подкинут,– предположила мама.

– Я съезжу туда, но не уверена, что это поможет. Лучше буду рассчитывать на себя и на вас, а не на чужих людей.

– Это правильно. Эх, говорила я тебе, что не по–человечески это— через медиков беременеть, но мать ведь никто не слушает,– вздохнула мама в стотысячный раз.

– Тогда не было бы Данечки.

– Тоже верно. Хоть что–то нам хорошее досталось от этих белоручек Корбутов. Хотя и не от них. А знаешь, Лизонька, я даже рада, что Данечка— не сын твоего Костика! Генетика, скажем честно, не фонтан.

– Уже не моего, мама.

– Вот и хорошо, что не твоего. Тебе нужен нормальный мужчина. Настоящий, а не этот юбочник.

– Не начинай. И про нормальных мужчин я тоже пока слышать не желаю.

Я подошла к колыбели сына. Красивый. Невероятно красивый ребёнок— пусть родился не так давно, а уже видно. Всмотрелась в черты лица, оценила ушки, маленькие пальчики на пухлых ручонках, приподняла пелёнку, которой он был укрыт, полюбовалась сладенькими пяточками.

Данечка действительно совсем не похож на Костю. Ни капли. И не будет, как оказалось; не перерастёт, как бывает.

Но это мой ребёнок! И я буду любить и оберегать его. И всё же найду его настоящего папу. Не хватало ещё, чтобы мой сын в будущем случайно женился, допустим, на своей сестре. Мало ли, всякое в жизни бывает.

Как ни хотелось прорыдаться и забыться, а время поджимает. Жить неделю с предателем своей семьи не хочу. Да и вообще, видеть не могу и не желаю. Муж называется! В горе и в радости, в богатстве и в бедности.

Если на то пошло, мы обратились в центр репродукции из–за него. У меня со здоровьем всё прекрасно, а вот его «головастики» по большей части бракованные и ленивые. Так что и вина вся на нём. Я сделала так, как нужно было для семьи. Поэтому чувства вины не испытывала и не собиралась. А вот Костик!

Не успела я вновь накрутить себя и разволноваться, как прилетела Белка. Может, мама ей позвонила, не знаю. Только вот расстраиваться и выносить себе мозг мне уже никто не дал.

– Всё, Лиза, убирай это кислое выражение с лица!– распорядилась подруга.– Ты со своим Костиком столько времени потеряла, все остальные минуты твоей жизни теперь будут счастливыми и радостными. За вещами съездим, швырнём в лицо этому недоверчивому идиоту ключи от квартиры и, громко хлопнув дверью, чтобы по всей квартире трещины пошли, уйдём с гордо поднятой головой. Ты давай, не смотри на меня так, переодевайся иди. В джинсы и маечку откровенную, пусть Мегера сдохнет от…