В шкуре главного злодея

– Стой! – чуть ли не крикнула она, когда я направился в её сторону. – Да, я теперь твоя собственность! Да, ты вправе делать со мной что вздумается! Но…

– Но?

– Мои чары, – она опустилась на пол, закрыв лицо руками. – Дура… сама виновата…

– Вивьен, – я подошёл к ней, попытался коснуться, но суккуб тут же схватила меня за руку.

– Ваше высочество, хотите, чтобы я подчинила их вашей воле? Мне достаточно всего лишь коснуться их!

– Что ты говоришь?

– Тогда, во время штурма Найтмара, вы спасли меня от Рэймонда и Эдвина… чуть было не убили Феранаила… всё, ради меня, какой-то дурнушки… вы… вы единственный, кто не смотрел на меня, как на чудовище…

– Вивьен, – я присел рядом.

Девушка заплакала:

– Я… я не умею себя контролировать… кровь Владыки Тьмы… Реван, прошу, не покидайте меня… мне страшно, я боюсь себя…

– Тише, – прошептал, прижав дурную к себе. – Всё хорошо…

– Почему я сбежала? Мне страшно… мне было очень страшно… папа, он хотел обратить меня в вампира, как и сестёр… но вы… только вы прервали ритуал, только вы исцелили меня… Реван, я пила вашу кровь, она спасла меня от становления монстром… с тех пор, с тех самых пор я и думала только о вас… в ту ночь на источнике… я… Реван, вы же не выйдете за Розалию? Но, если полюбите… прошу, не прогоняйте меня… позвольте хотя бы быть рядом… я очень боюсь, Реван, я очень боюсь боли… позвольте и дальше быть под вашей защитой…

– Вивьен, – я посмотрел в заплаканные глаза девушки, в очередной раз, чувствуя странную горечь во рту. – Всё хорошо, я рядом, тебя никто не обидит…

– Правда?..

– Правда.

– Честно-честно?..

– Честно-честно.

– Спасибо, – и прижалась ко мне, всё так же тяжело дыша.

Реван-Реван, что же ты наделал в прошлом? С последствиями, каких ещё поступков мне придётся столкнуться?..

Глава 7

– Почему ты стал злодеем, Реван? Ведь ты герой, такой же, как Рэймонд. Почему на твоих руках кровь? Ведь ты поклялся защищать. Реван, любил ли ты когда-нибудь? Ведь ты человек, такой же, как и остальные. Чувствуешь ли ты хоть что-то в груди? Ведь ты – Алый принц, не знающий пощады.

– Нет, я не Реван! Я… я…

– Каждый человек пишет свою историю Реван. И далеко не каждый чувствует себя в ней главным героем. Помни об этом…

***

Чёрт, второй день в городе, и вторую ночь провожу на полу, как какой-то бедняк. Спина так и просит эвтаназии, прямо, как и шея…

– Дожили, – вздохнул я, обнаружив на своих коленях мирно спящую Вивьен.

Девушка лежала, тихо посапывая, изредка что-то изображая тонкими пальчиками. Я погладил её по голове, провёл руками по шелковистым волосам с фиолетовым отливом, столь ярком в лучах утреннего солнца. Наши вещи, принесённые сюда Годриком (как бы ни старался этот демон, а пару кровавых следов на багаже оставил) ещё вчера, так и не были разобраны. Удручённо вздохнул. Хоть до занятия и оставалось четыре часа, я решил поторопиться. Взяв девушку на руки, унёс её в спальню, уложив на мягкую и свежую постель. Сам же воспользовавшись моментом, направился в душ.

– Да уж, – снова вздохнул, рассматривая потемневшую впадину на месте глаза. – Зато обошлось без серьёзных потерь…

Остальные раны давно затянулись, оставив после себя лишь еле заметные следы на месте старых. И ведь точно, старые раны… их ведь нанёс тот самый первый противник, генерал армии Тьмы…

– Мой меч, и как мог я забыть, – ударил себя по голове, стоя под струёй прохладной воды.

Мой меч – мой первый трофей. Этим мечом сражался генерал армии Тьмы. Этим мечом из чёрной стали были нанесены эти раны, зажившие страшными шрамами. Забавно, что в истории никто не видел оголённого тела Ревана. Никто, кроме меня… а теперь и Вивьен…

– Реван? – на выходе из душа меня встретила пара удивлённых фиолетовых глазок.

– Утречка, – с улыбкой поприветствовал я Вивьен. – Выспалась?

– Прости за вчерашнее, – раскраснелась она. – Можно я сегодня займусь порядком?..

– Хорошо, – обошёл ещё раз покои. – Значит внизу…

– М? – суккуб сползла с постели и почапала в мою сторону, потирая глазки.

– Ты ведь хотела печенье?

– Угу, – кивнула она.

– Сейчас принесу, – накидывая рубашку и запрыгивая в сапоги, произнёс я.

Оделся и выскочил в коридор. Пусто и тихо. Спустился по скрипящей лестнице вниз, прошагал в столовую, остановился, чуть не врезавшись в Ричарда.

– О, утро доброе, – засмеялся мужчина, синяки, под глазами которого в этот раз выглядели лучше.

– Утречка, – ответил я. – Печенье осталось?

– М? – потёр глаза мужчина. – А… да.

Поблагодарил, пройдя в общую кухню.

– А чего вчера не спустились? – зевая, мужчина прошёл за мной.

– Утомились после боя с мышью.

– Понятно, – кости Ричарда хрустели как снег под ногами. – Кофе?

– Благодарю, – принял я чашку.

– А вот и печенье, – он протянул тарелочку с забавными печеньками в форме человечков. – Моника специально для вас припрятала.

– Кстати, а где все? – уже собираясь уходить, спросил я.

– Учителя? – переспросил Ричард. – Кто где, но большая часть в отпуск свинтила, в основном это всякие магические инженеры, кузнецы, чаровальщики и прочие шарлатаны. Солдатня, вроде нас, либо в академии, либо в казарме лето проводит…

– Но ведь ещё только май?

– А, да? – Ричард забавно вытаращил глаза. – Вот пи… кхм, в следующем году тоже отпуск возьму. Или лучше отгул на время фестиваля…

– Фестиваля?

Ричард посмотрел на меня так, будто увидел фиолетового крокодила: и так что-то неестественное в местном окружении, так ещё и неестественно неестественное.

– Господин Реван, на последней неделе мая проходит фестиваль алых огней, главное любовное мероприятие года, как такое забыть можно? Может, вам тоже пора отдохнуть?

– Видимо, – вздохнул я, уже идя по лестнице.

Так, ручного суккуба покормил, можно и за готовку основного завтрака приступать. Пока рогатая разбирала вещи, я вновь спустился на кухню, в очередной раз застав там Ричарда, спящего без задних лап на стуле. Казалось даже, будто он умер.

– Ричард? – потормошил я его.

Ответа не последовало.

– А вы молнией попробуйте, – сзади раздался женский голос, а после яркая вспышка света ослепила меня.

– Ох, ёпть! – когда я прозрел, Ричард уже стоял на ногах с взъёрошенными, будто одуванчик, волосами. – Моника, я тебе голову откручу! – начал бухтеть он.

– Ой, себе хотя бы не ври, – женщина с ярко-синими волосами прошла к двери погреба. – Господин Реван, доброе утро!

– Доброе, – кивнул я, когда гром-баба скрылась в погребе.

Дамочка где-то слегка за тридцать в хорошей форме, судя по стилю, очень любит платья, подчёркивающие формы – вот она, Моника Линнегрейм.

– И так каждый раз? – глянул на Ричарда, тщетно собирающего наэлектризованные волосы в хвост.

– Ага, – ответил он, заметно взбодрившись, – уже предлагал ей подработку персональным будильником.