В теле дрища в военной школе аристо 2

Глава Теней, проникновенно посмотрев на меня, кивнул. По мановению его руки передо мной развернулась проекция. На меня посыпались расшифровки перехваченных видеосообщений, телефонных разговоров, записи допросов и расправ над дикими магами. Взмахивая рукой и тыкая пальцами в виртуальные окна, я быстро просматривал предоставленную мне выборку, краем глаза отмечая реакцию окружающих: их происходящее задевало, на лицах появлялось то отвращение, то гнев, они стискивали зубы и иногда тяжело дышали в особо жестоких местах.

Записи можно было подделать, но реакция остальных показалась мне искренней.

Да я и сам был участником операции по уничтожению диких магов. Видел, как в школе промывали мозги — до такой степени, что образ жизни последних тридцати лет воспринимался как единственно верный, хотя раньше всё было иначе. Чем моложе были люди, тем больше они верили в новую идеологию, особенно после гипноуроков — я помнил качаюшийся золотой маятник и шёпот, которому сумел противостоять. И изменения в характере моих друзей — я мог бы стать таким же, не будь моих сил. Возможно даже сам бы побежал докладывать на себя, считая недостойным жизни выродком. После первого урока я действительно себя возненавидел! И вдруг вспомнился император, в танце с жёнами спускающийся со звёздного неба — словно намёк на его истинное происхождение.

После всех этих материалов мне отдельно добавили нарезку роликов о нынешней жизни школы, в которой я учился: ученики ходили строем, их глаза не выражали ничего, кроме тупой рабской покорности. Я видел знакомые лица, и груди разгоралась злость. Не со всеми у меня были хорошие отношения, но их состояние меня не радовало. Каждый отряд возглавлял офицер с зеркальным шлемом отряда псикорпуса. А потом показали нового директора: Борея Ветрова. На этих кадрах я попросил поставить на паузу, разглядывая его высокомерное лицо с чуть вздёрнутым уголком губ.

Я смотрел в это ненавистное лицо, а глава Теней пояснил:

— Сейчас все маги империи, прошедшие через переподготовку гипноуроками, находятся под внушением. Мы не можем действовать открыто. Силы слишком неравны. Мы слишком поздно поняли, что произошло, и когда попытались поднять первые восстания, это было очень трудно. Сейчас поднять восстание просто невозможно. Всё, что мы можем — это решить эту проблему своими силами. От нас зависит судьба Земли. Только мы можем спасти всех.

— Можете выключать, — попросил я.

Проекция с изображением довольно ухмыляющегося Борея Ветрова исчезла.

Как всё изменилось за время моего отсутствия. Если они говорят правду, то у нас осталось совсем мало времени до того, как нас полностью лишат возможности хоть что-то изменить.

Глава клана Теней сцепил руки в замок:

— Ну что, избранный богами. — Он несколько манерно обратился ко мне по значению моего имени. — Согласен рискнуть и выполнить это невероятно сложное задание?

И снова в комната наполнилась осязаемого напряжения: все ждали моего ответа.

Глава 42

Настороженность, надежда, недоверие, страх — были всякие эмоции, только равнодушия в направленных на меня взглядах не было. Я сам понимал важность принимаемого решения.

И понимал, что это задание при любом исходе может стать для меня смертельной ловушкой. Я всё ещё не был уверен в том, что с наёмным убийцей (а я в этом случае выступаю именно наёмным убийцей) станут расплачиваться троном доминирующей в мире страны.

Это слишком-слишком сладкий кусок для человека без поддержки большого клана. Я же сейчас от семейной поддержки отрезан. Но:

— Конечно, я согласен выполнить задание. Мне кажется, в данном случае просто не может быть иных вариантов.

Лицо главы клана Теней разгладилось, но глаза почернели, придавая ему жуткий вид. Он сразу опомнился, проморгался и решительно кивнул:

— Отлично! Эликсир примешь под присмотром научного отдела, там тебя уже ждут.

Напряжение, пронизывающее всё вокруг, уменьшилось, и взгляды стали мягче. Но расслабляться не только рано, наоборот, чем дальше, тем опаснее ситуация. Пока я не создам вокруг себя окружение из верных мне людей и не обзаведусь силами, способными противостоять многочисленным противникам, я не смогу чувствовать себя в безопасности.

Подошедший ко мне учитель взмахом руки закрутил чёрную воронку перехода.

Мне определённо нравится эта способность теней, надеюсь получить такую. Вслед за учителем я уверенно шагнул в чёрные пронизывающие пространство завихрения.

Зал совета Теней сменился холлом. Я прошёл несколько шагов по инерции. Учитель остановился возле двери с надписью: «Медицинский кабинет».

Это же то жуткое место с кучей всякого оборудования и колбами с частями человеческих тел. Из кабинета доносились стук, шарканье, топот и голоса.

Сзади зацокали каблуки, я обернулся: по коридору, покачивая бёдрами, приближалась девушка в белом комбинезоне. Пистолет в белой кобуре мерно покачивался в такт её движениям. Лицо её по-прежнему скрывалось за непрозрачным забралом шлема. Она остановилась перед учителем и недовольно отчиталась:

— Повторить эликсир не удалось, мы не смогли определить даже состав. Все мои познания во внеземных технологиях оказались бесполезны против этого крепкого орешка. Складывается впечатление, что это творение не из нашей вселенной.

— Разве такое возможно? — учитель отступил от слишком близко стоящей девушки.

— Ничто не может быть исключено.

Учитель открыл перед ней дверь. Девушка, словно не заметив его галантности, прошла в кабинет.

Мы проследовали за ней.

Человек пятьдесят в чёрных халатах стаскивали из соседних комнат оборудование, выставляли мониторы, настраивали непонятные аппараты. И вся эта суета творилась вокруг поставленной под свет софитов посередине кушетки. Именно на неё направляли датчики, к ней стягивали провода.

Девушка в белом комбинезоне, так разительно отличавшаяся от чёрных халатов, ждала меня у двери. Указала на кушетку:

— Раздевайся и ложись туда.

— Совсем раздеваться?

— Нижнее бельё можешь оставить. Туда датчики цеплять не будем.

Телекинезом стащил с себя комбинезон, ботинки и отправил всё это на свободный стул в углу. Прохладный воздух окутал меня до лёгких мурашек. Не желая возиться с разбросанными по полу проводами и воспарил в десяти сантиметрах над полом. Научные работники стали с недоумением коситься на меня.