В теле пацана 6

Остаётся заманить побольше тварей сюда, чтобы они завязли, и вдарить из катапульт. Мы уже всё рассчитали!

Нанесём максимальное поражение и свалим по долине вверх по реке. План таков.

Проконтролировав отдельные моменты, я завалился спать в своей палатке на главном левом холме. И сразу же вырубился, уйдя в глубочайший анабиоз.

Сколько проспал, так и не понял. Но меня растолкали, и подорвался я с ощущением, что только — только закрыл глаза. Оказалось, что прошло уже шесть с половиной часов.

— Крис, идут, — раздалось от Лихетты слишком уж спокойное. Уселась рядом.

В палатке мы сейчас одни. Посвежевшая, чистая, снова блондинка, умылась видать в речке. Глазища зелёные с грустью смотрят. Двух павших сестёр мы придали огню.

Как ни прискорбно, но это лишь начало.

— Далеко? — Интересуюсь, усаживаясь на матрасе и принимая от неё жирный только что сжаренный кусок мяса.

Проголодался, что готов корову сожрать. Вцепляюсь зубами, как зверь, ещё не получив ответа.

— Проходят ущелье, — отвечает суккубка. — Но очень осторожно, пускают по одной, две гарды. Занимают позиции прикрытия на обеих высотах.

Удивительное решение с его стороны. Всё же Вейзевул повёл войско через поле отравленных тел, неужели так сильны его ментальные команды. Он подаст сигнал вампирам, и те захлопнут пачки? Или он всё же не догнал в чём вся сложность ситуации?

Ситуации, в которой он уже растерял образ жуткой и непобедимой орды.

Посмеиваюсь.

— Что? — Улыбается и Лихетта.

— Как что? Новость великолепная, — отвечаю с набитым ртом.

— Это почему?

— Да они нас боятся. Зачем такой орде так осторожничать? Ломанулись бы всей толпой. А нет, ссут, что скалы схлопнутся. Ждут от нас очередного чуда.

— Здесь я с тобой соглашусь.

— Если они так продолжат, то будут просачиваться ещё часов шесть, можно вообще хорошенько выспаться.

— Я так и не уснула, — брякнула Лихетта на выдохе.

Приобнял её за плечи.

— Всё будет хорошо, — шепнул на ухо.

Обхватила руками в ответ.

— Я знаю Крис, — раздался её сладкий голосок.

— Береги девочек, — наставляю.

— Я пытаюсь…

Отпряла. Немного помолчали.

— Запей, — протягивает флягу.

— Спасибо, мам.

Лихетта улыбнулась, но посмотрела на меня с укором. Вышло очень эротично. Но всё сбила её следующая фраза:

— Крис, это… твоя синеволосая девка сказала, что никуда не уйдёт. Маг она, конечно, отличный, но неуравновешенный.

— Она потеряла последнего родного человека, — отвечаю на выходе.

Лихетта молчит. Суккубы явно проще к такому относятся.

Вываливаюсь наружу вперёд сестры. На площадке, обрамлённой с двух сторон скальными срезами от полутора до трёх метров, стоит ещё шесть палаток и горит три костра, у которых сидят скукожившиеся солдаты и командиры. Половина бойцов спит прямо на земле, укрывшись шкурками и тканями, вторая бдит и дежурит.

Чуть выше и ниже уровнем ходят с факелами часовые. По склону горят десятки мелких костров, лучи светодиодных фонарей повсюду разрезают тьму.

Где — то издали доносится чириканье сверчков, под холмом визгливо лает собака. Лошади тихо и опасливо ржут прямо под площадкой, скрипят колёса повозок ещё ниже по дороге, катятся сорвавшиеся камушки, доносится треск от костров. Слышно даже, как шумит река, хотя она с другой стороны холма.

Умиротворение пожирает, и вдруг сердце начинает долбить чаще.

Потому что это всего лишь затишье перед бурей. Совершенно немыслимо, что вскоре и здесь будет жарко.

Увидев меня, воины поднимаются, приветствуя. Киваю всем с улыбкой. Один уносится докладывать, что генерал проснулся. Я вижу Ревекку в лёгком крестьянском платье, немного испачканном кровью, чёрная пантера в обличии человека уже какое — то время дожидается меня у костра с солдатами. Мои боевые самки быстро обмениваются приветливыми кивками. Взаимное уважение женщин, как это греет сердце.

Суккубка уходит, передавая меня во внимание оборотня.

— Что с раненными? — Спрашиваю сходу.

— Мы справляемся хорошо, госпожа Райна с шестью лекарями из Леванта очень нам помогают. Ещё сюда прибыли шестнадцать боевых адептов, тоже из Леванта. Но это уже не мои вопросы, — докладывает Ревекка.

— Отличная новость, — потираю ладоши.

Не думал, что король позволит забрать дворцовых магов. Похоже, Гунуа и не спрашивал. Если Райна согласится, функции главы госпиталя я передам ей, освободив от лишних забот Ревекку.

Глава разведки кивает на стойло, где привязаны две огромные молчаливые чёрные лошади с красными глазищами, от которых шарахаются солдаты. Каким — то чудом воинам удалось угнать из ущелья таких аж полсотни. Дотащить насильно буксиром, оседлать, или сами увязались, не знаю. Лошади всадников Боргула уже без брони не такие уж и страшные. Главное, чтоб не кусались.

— Зачем они тебе понадобились? — Интересуется Ревекка настороженно.

— Лучше не спрашивай, — говорю уже жёстко и иду к ним.

Я угробил уже достаточно своих лошадей, чтобы пополнять Камни и заряжать браслет огневика. Пора попробовать на этих. Животных жалко всегда, но соратники, которых я могу спасти своей магией, важнее.

В среднем мне хватало одной лошади на Камень Дракона. Но у одержимой оказалось на порядок больше жизненных сил. Когда коснулся ладонями неестественно горячей шеи с двух сторон, тварь даже не дрогнула. Энергия пошла через пальцы, наполняя внешний резерв сперва медленно, но вскоре уже стремительными потоками.

Спустя минуту, когда обычная лошадь уже валится без сил, эта ещё стоит. Только глаза начинают понемногу тускнеть. На третьей минуте тварь валится, как подкошенная замертво, ломая оградку стойла и поднимая пыль.

Другую выпиваю с таким же цинизмом, заряжая ещё и браслет огневика. Вторая не дохнет, опустившись на коленки ещё пытается встать обратно. Больше всего больно от этой ситуации, когда я вижу, что безвинная тварь мучается. Эти молчат и даже не рыпаются, но мучения их я чувствую кожей.