В тени и мраке

– Зачем?

Он думал, что упоминание о его службе, заставит её смягчиться, но она осталась непоколебима.

– У меня есть к нему дело.
– сказал он.
– Он дома?

Раздражение на её лице, говорило о том, что она ничего не знала о повестке в суд. Но она неохотно отступила и пустила капитана внутрь.

Фойе было обставлено со вкусом - на полу лежал толстый тёмный ковёр, а в углу была вешалка для одежды из красного дерева. Визг и смех прокатились в зале и через гостиную пробежало четверо детей - три девочки и один мальчик, все хорошо одетые. Они остановились и оторопело уставились на него.

Родиан вспомнил, что его красный плащ был откинут, когда одна из девочек посмотрела на его меч.

– Вернитесь назад в комнату и играйте там.
– сказала их мать и погнала детей по коридору, после чего остановилась у закрытой двери и громко постучала.
– Селвин... капитан городской стражи хочет тебя видеть.

Через мгновение дверь распахнулась внутрь.

Высунулся красивый мужчина, который держал в руке бокал коньяка и судя по его диким глазам, не был готов видеть капитана. Тот встречал ростовщиков и раньше, но как правило, это были маленькие люди в очках и с бегающими глазками.

Селвин Мидтон был высоким и стройным, с персиковым оттенком кожей и светлыми шелковистыми волосами. На нём были чёрные брюки и свободного покроя белая рубашка. Он быстро пришёл в себя и улыбнулся жене.

– Спасибо, дорогая. Заходите, капитан.

Родиан прошёл в его кабинет и запер за собой дверь. Затем быстро повернулся к хозяину.

– У меня есть ещё один день!
– прошипел он, понизив голос.
– Ему не нужно угрожать ему снова!

Его светло-карие глаза были налиты кровью, а дыхание пахло кровью.

– Почему вас не было на работе два дня?
– спросил Родиан.

– Почему?..
– его глаза немного прояснились.
– Вы ходили в мой магазин?

Родиан указал на полированный кленовый стол, стоявший на суманском ковре цвета индиго и сказал:

– Вряд ли достойное место для ведения бизнеса.

Мидтон обошёл стол и плюхнулся в кресло.

– Я был занят приготовлением документов для суда. Как жаль, что наша правовая система прилагает столько усилий в преследовании меня. Всё что я делал это предоставлял необходимую помощь и услуги людям с которыми в банке не стали бы даже говорить.

– Услуги?
– повторил Родиан.

– Кто, если не я, даст людям достаточно монет, чтобы улучшить свою жизнь?

Родиан вздохнул сквозь зубы. Какой будет позор, если этого лицемера объявят завтра невиновным. Хотя это было маловероятно, потому что у него не было никакого разрешения заниматься ростовщичеством. Но и доказательства в том, что Селвин причастен к смерти двух хранителей, тоже не было.

Родиан осознавал, что хотел бы, чтобы Мидтон был виновен и в этом преступлении.

Вполне возможно, что Мидтон убил Джереми и его спутника, чтобы он сохранил молчание, а фолиант взял, чтобы инсценировать убийство. Возможно ограбление скриптории мастера Шилвайса было только случайностью. На данный момент это выглядело даже более вероятно, чем предположение Винн о благородном сыне лорда, который захотел отомстить сопернику.

Капитан хотел бы решить эти убийства сегодня и отправка этого паразита на виселицу, его бы очень порадовала. Но он сдержался. Такой ход дела противоречил его долгу, не говоря уж о расследовании истинной причины.

– Вы говорите, что готовите документы?
– начал он.
– Вы ждали молодого хранителя по имени Джереми?

Губы Мидтона дрогнули.

– Прошу прощения?

– Он помогал вам подделать бухгалтерские книги.

– Если этот мальчишка наврал обо мне, я буду жаловаться на гильдию!

Родиан внимательно наблюдал за лицом Мидтона в этот момент.

– Джереми не может лгать. Он был убит два дня назад.

Мидтон выронил бокал коньяка. Тот покатился по ковру расплёскивая коньяк.

Налитые кровью глаза Мидтона расширились в полном шоке, а потом шок сменился страхом.

– Мёртв? Но это...
– начал Мидтон.
– Вы же не можете думать... Я не имею ничего общего с этим!

– Где вы были позавчера вечером?

Мидтон резко вздохнул. Он никак не мог подобрать слов пока не вскочил на ноги.

– Я был здесь, у себя дома. Моя жена, дети, повара, все они могут подтвердить, что я не выходил из дома.

Свидетельства поваров будут иметь большой вес, гораздо больший, нежели свидетельства жены и детей. С другой стороны, Селвин Мидтон мог бы кого-то нанять для совершения убийства. На настоящий момент, вероятней всего, что был использован некий яд.

И тем не менее, как он мог знать, где найти такого человека?

Родиан всегда ставил под сомнение многое, что касалось преступления. Мидтон, безусловно, был преступником, но смерть хранителя его застала врасплох.

– Только не расспрашивайте мою семью!
– бросился на него Мидтон.
– Клянусь, я не имел ничего общего со смертью Джереми. Если вы дадите хоть намёк на это моя семья будет разрушена, моя жена...

– Послезавтра всё будет разрушено. Вы будете оштрафованы за незаконные занятия ростовщичеством. Но к вашему счастью, предположения не могут использоваться в суде и дело о смерти не будет рассматриваться.

Мидтон остановился и опёрся руками об стол.

– Я буду оправдан и никто здесь не узнает, что произошло. Моя жена ничего не знает о моём бизнесе... и ни один из детей не должен знать...

Родиан моргнул.

– Ваша жена ничего не знает о вашем магазине?

Мидтон быстро покачал головой.

– Она не в курсе. Её семья решительно выступала против нашего брака, но она хотела этого. Мне удалось купить этот дом на её приданное, но я смог обеспечить ей достойную жизнь. Когда её отец умрёт она унаследует его состояние, если не отречётся. Но любые слухи о моей причастности к убийству, может...

Он сжал челюсть и снова упал в кресло.

– Я не имею ничего общего со смертью Джереми.
– повторил он.
– Если вы будете преследовать меня публично, вы разрушите мою семью... и не получите никакой выгоды.

Намерения этого человека были ясны. Он выиграл сражение за женщину против её семьи и теперь висел на волоске, потому что ждал наследство жены.

Этот человек был паразитом, который наживался на отчаявшихся и бедных, но если его не станет, его место займёт кто-нибудь другой. И к тому же, Родиан не хотел губить детей, что играли в гостиной.