В тылу врага

Встретились они с Петром Афанасьевичем уже перед рассветом. Увидев его, Мариана сразу повеселела. Теплее на душе стало от мысли, что она не одна. Но дядя Петя пришел с пустыми руками. Без рюкзака, без оружия, а главное – без сумки с комплектом радиопитания. Это удивило и обеспокоило Мариану. Все же она искренне обрадовалась и крепко пожала руку напарника.

– Вы все спрятали, чтобы легче двигаться? – спросила девушка, ласково глядя на дядю Петю. Ведь теперь на занятой врагом земле этот человек был для нее самым близким, самым родным.

Тот молчал.

– У вас хороший ориентир? Не потеряете направление? – спросила Мариана, уже подозревая что-то неладное.

И действительно, случилось то, чего Мариана не могла и предположить.

– Эх, какой там ориентир! Пропали мы с тобой, дочка, – дядя Петя безнадежно махнул рукой, присел в сырую стерню и обхватил руками колена.

У Марианы похолодело в груди.

– Что такое? Где батареи, автомат? Что вы сделали с парашютом? – вскрикнула она.

– Не шуми, милая. Слишком молода, чтобы кричать на меня. А насчет амуниции… Как завидел я, что лечу на железную дорогу, сразу пробудился, как от спячки. Посмотрел вниз и понял: там мне и могила. Ну, и побросал, значит, все, что на мне нацеплено было. Пусть меня лучше фрицы поймают, в чем мать родила. Все же шанс на жизнь какой-то останется. А ты, я вижу, бодришься?

В темноте Мариана не видела его лица, но в голосе уловила ядовитые нотки и вздрогнула, как от прикосновения змеи.

– Перестаньте паясничать! Скажите лучше, что вы решили? Может, отправитесь в гестапо и доложите, что вот, мол, мы, советские парашютисты, прибыли сюда разведкой заниматься, но решили сдаться и просим вас не обижать… Так?

– Не говори глупостей! Я советский человек и никогда не продам свою Родину. Но… и подыхать, как собака, или висеть на столбе тоже не охота. Вот я и решил и тебе советую – давай вернемся назад. Какой из нас тут толк? А там еще пользу можем принести.

Мариана вскочила, голос зазвенел от гнева:

– Гадина, вот кто ты, а не советский человек. Такое доверие, оказали, а вы? Предатель… А еще туда же старшим шел.

– Предатель? Да ты что? За такие слова, знаешь…

– Трус – то же, что и предатель. Жаль, не разглядели вовремя… А ну, руки вверх!

Петр Афанасьевич растерялся. Он не ожидал такого поворота.

– Доченька! Я ведь, я…

Молчать!… Жаба в болоте тебе “доченька”…

– Пожалей старика. Грешен я, не проверил своих сил, не знал, что нервишки у меня никуда не годятся.

– Зачем же тогда согласился? Насильно никто ведь не заставлял?

– Не знал себя, видать… Не приходилось такое переживать. Сам же я попросился. А оно, выходит, что человек смел, пока не видит своими глазами смерть, – оправдывался Кравченко.

– Не человек, а тварь, – прервала его Мариана. – Такое дело доверили, а он о своей шкуре печется.

– Родину ты лучше не трожь, а не то… Я за себя не ручаюсь. Нервы мои израсходовались – вот она причина-то проклятая.

“Что делать? Оставить его – опасно, – думала Мариана. Попадет в лапы первому встречному немцу, – выдаст с головой… Скоро рассвет. А ну, как найдет кто-нибудь парашют или батареи, что тогда? Не миновать беды… Нет, его от себя нельзя отпускать”. Ну, нечего отсиживаться. Пошли… Куда же идти? Тут на каждом шагу рискуешь головой!

– Куда велю, туда и пойдете.

Так начался первый день разведчицы в тылу у врага. Вокруг царила мертвая тишина, каждый шорох настораживал. Но все же это была своя земля. “А в своем доме и стены помогают”, – вспомнилось Мариане. Она шала, что на оккупированной гитлеровцами территории находились сотни и тысячи советских граждан, готовых прийти на помощь Красной Армии. Многие из них искали связи с партизанами, помогали им, укрывали. Ей рассказывали, что люди, заслышав в ночи звук советского самолета, не сбросившего бомбы, выходят встречать парашютистов. И все-таки надо быть очень осторожной. А дядя Петя, как назло, то громко чихал, то кашлял. Он часто спотыкался, ему все мерещились немцы…

– Кто-то перешел дорогу, – испуганно шепнул он, останавливаясь. Остановилась и Мариана. Они притаились на кювете. Долго длились минуты ожидания. Мариана не выдержала:

– Что вы панику зря поднимаете? Возьмите, наконец, себя в руки. Предупреждаю, чтобы это было в последний раз…

Они разулись и в одних чулках двинулись дальше. Мариана шла, согнувшись под тяжестью груза. В одной руке она держала наготове браунинг. Впереди шел дядя Петя. Он как-то семенил и был похож на наказанного мальчишку.

Наступил рассвет. Парашютисты двигались уже около четырех часов. Стороной обошли первое селение. По всем расчетам, от места приземления их разделяло примерно восемь-девять километров. Компас показывал, что держались они нужного направления.

– Утром пойдем на встречу с “Тополем”, – предупредила Мариана своего напарника, невольно занимая место старшего. – Но смотрите, если и там струсите, первый же фашист, который нас заметит, арестует наверняка. Тогда уж, действительно, не миновать того, чего вы страшитесь.

– Ладно, не беспокойтесь! Будь по-твоему, – ответил он, оправившись немного от первых приступов страха

На востоке загорелась утренняя заря. Парашютисты свернули с дороги и укрылись в зарослях кукурузы.

– Отдохнем немного и сориентируемся…

Дядя Петя растянулся на земле, а Мариана присела на рюкзак и задумалась. Не верилось, что только вчера она была среди своих, расхаживала свободно, разговаривала громко, не боясь, что ее услышат. А сейчас надо глядеть в оба, остерегаться каждого кустика. Да еще с напарником повезло, как утопленнику… “Забрали б лучше его обратно и дело с концом”, – подумала девушка, с отвращением взглянув на бледное лицо Кравченко.

– Надо двигаться дальше, пока окончательно не рассвело.

Кравченко неохотно повиновался.

К селу, раскинувшемуся в широкой долине, подошли уже утром. Кое-где над хатами дымились трубы. Прохладный ветерок доносил острый запах горелого кизяка.

– Укройтесь вон тут, за кустом, и ждите, пока я разыщу какую-нибудь яму или другое подходящее место, – приказывала Мариана.

Дядя Петя не заставил себя долго просить и сразу вытянулся на жухлой, покрытой инеем траве.

– Смотри, не заблудись, упаси бог, – напутствовал он девушку, заботясь не то о себе, не то о ней. В его словах звучала неподдельная тревога.

Мариана смягчилась. “Может, он все же преодолеет страх”, – с надеждой подумала она. Вслух сказала:

– Не беспокойтесь. Только не подымайтесь и не демаскируйтесь. Я вас найду.

Вернулась она спустя полчаса.

Они закопали мешок с батареями. Затем Мариана набрала немного глины в мешок. В другом месте зарыла рацию, гранаты, автомат. Пистолет она вложила в небольшую сумку, которую спрятала в мешке с глиной. Покончив с этим, разведчица раскрыла карту.

Вот и две церкви: одна в середине села, другая в северной части. Северо-западнее Диканьки находилось другое село – Васильково.