В. В. Емельянов РИТУАЛ В ДРЕВНЕЙ МЕСОПОТАМИИ

Зло удаляется в заклинании потому, что оно столкнулось с образцом совершенной сакральной значимости. Обычной ситуативной формулы «как…, так и…» здесь нет, но она присутствует в структуре текста: первая часть — указание на возникшее препятствие, угрожающее абсолютной цельности и чистоте; вторая — противопоставленный ему идеальный сакральный объект, несущий в себе всю полноту и цельность мира; третья — заклятие сакрального объекта; четвертая — удаление нечистого от одного присутствия в мире такой абсолютной чистоты. Действенность цельного и чистого заключена сперва в его бытии, а затем уже в обрядовом заклятии,

В Цилиндре Б Гудеа «тамариск, быком Аном по–рожденный» служит одним из средств при освящении восстановленного храма Нингирсу. А в диалоге «Плуг и Мотыгам последняя также хвалится тем, что ее рукоять, сделанная из тамариска, создана самим Аном, Тексты, восходящие к традиции Эреду, часто упоминают некое дерево кишкану,скорее всего тутовник [77] . В заклинаниях местом произрастания этого дерева считается «устье двух рек» — сакральный топоним, обозначавший место протекания наиболее чистой воды, набираемой храмами с целью освящения различных культовых объектов, В аккадском эпосе о Гильгамеше туда поселяют вавилонского праведника Утнапиштима и его жену, чтобы уподобить их богам. Там же произрастает растение бессмертных, названное в том же эпосе «Старый человек помолодел». Дерево кишканунеизменно связано с Энки и является центром его работ по восстановлению, регенерации плотской жизни, в силу обстоятельств подвергшейся порче или даже погибшей. Еще одно священное дерево шумеров — хулуппу(разновидность тополя Populus diversifolia), известно оно из текста о Гильгамеше и Подземном мире, и культ его, вероятно, должен быть связан с Уруком и Инанной. В первой части повествования оно стоит на берегу Евфрата, затем его ломает проносящийся мимо Южный Ветер. Сломанное дерево переносят в Урук, где оно подвергается десекрации: в дупле его ствола поселяется злой демон, в корнях — «змея, не знающая заклятья», в ветвях — львиноголовый орел, определяющий судьбы. Инанна приказывает Гильгамешу изгнать непрошеных гостей, а из дерева сделать трон, кровать и, по–видимому, барабан с палочками. Гильгамеш выполняет приказ, и с помощью барабана все жители Урука ввергаются в непрерывную пляску, нарушающую покой жителей Подземного мира.

77

Ботаническая идентификация проведет доктором биологических наук М. И. Кирпичниковым в 1993 г.

Приведенные выше сюжеты, связанные со священными деревьями в шумерской магии, содержат убедительное свидетельство изменений в месопотамских представлениях о сфере сакрального. В заговорах из Шуруппака дерево почитается как космическая субстанция, несущая в себе всю полноту мироздания, существовавшую до космического брака и возникновения бытия [78] . Магия дерева в это время может быть сопоставлена с шаманской, хотя свидетельств путешествия по такому дереву мы не знаем. В более поздних текстах дерево ценно уже не само по себе, а только как атрибут определенного божества, связанный со сферой его влияния. Наконец, в последних текстах шумерской цивилизации (каковым, предположительно, является песнь о Гильгамеше и Подземном мире) дерево и его культ противопоставлены антропоморфному божеству. С ним борются доя упрочения власти городской хозяйки, но, уничтожив его, оказываются в еще большей беде. На этом этапе священное, прежде связанное с деревом, начинает самостоятельное существование — теперь оно исходит от живого космоса с тремя его сферами (Небо — Средний мир — Подземный мир), и любое нарушение порядка в какой–либо из сфер влечет дисгармонию во всем мировом устройстве.

78

О сотворении мира, как отделении Неба от Земли с их последующим браком см.: Емельянов В. В. Древний Шумер, Очерки культуры. СПб., 2001. С. 103–117,

Помимо священного дерева с его частями–сферами мира эталонами святости для шумеров были тростники, мыльный корень (употреблявшийся вместо мыла), воды подземных источников, воскуряемые ароматные смолы, возжигаемый факел и даже сладкие наливки на медовой основе. За всеми этими эталонами стояли покровители магии Энки и Асаллухи (в вавилонское время — Эа и Мардук), дающие их людям с целью очищения и приобщения к изначальной святости мира.

Все заговоры консекрации устроены одинаковым образом и существенно отличаются от целительных заговоров. Они начинаются со вводной части, в которой дается указание на эталон святости. При этом эталон считается существующим вечно (или столько же, сколько существуют боги). Затем может следовать формула равного знания — обращение Мардука к Эа с просьбой помочь человеку или предмету приобрести святость — и традиционный ответ Эа: «То, что я знаю, знаешь и ты!» Однако данная формула может и опускаться, а непосредственно за вводной частью появляются формулы трисскрации и изгнания демонов. Демоны изгоняются одновременно с приближением к человеку духов–хранителей, и полностью конечная формула заговора звучит так: «Злой язык пусть в стороне стоит! Добрый шеду,добрая ламассупусть приблизятся!» Ниже мы приводим несколько примеров типичного консекративного заговора.

Освященная вода

Заговор. Воды священные, воды Тигра вставшие, Воды Евфрата, что на чистом месте [созданы], Воды, что в Апсу заботливо установлены, Светлые уста Эа очистили. Сыновья Апсу — семеро их — Воду освятили, воду очистили, воду сиять заставили. Перед отцом вашим Эа, Перед матерью вашей Дамкиной Пусть светла, пусть чиста, пусть сияет! Слова (эти) перед сосудом эгиббу [79] трижды ты прочтешь.

79

Сосуд для освященной воды.

Священный кедр Surpu IX

Заклинание. Высокий кедр, из великой горы растущий, Чью судьбу в горах, месте чистом, определили, В горах кедра хашур,что неба коснулись, Чей аромат простирается над полями. Что денно и нощно в прекрасный день, в благоприятный день для возливания воды, из горы поднимается! Уста человека этого ты очищаешь, сиять заставляешь! Злой язык пусть в стороне стоит! (4)

Священный тростник

Светлый тростник, чистый тростник, на священном болоте растущий! Корни его в земле глубоки.! [хх] все он выносит! [Его …боги] очищаются! Асаллухи, сын Эреду, Взял его, прочел заклинанье, Рот бога очистил, сиять заставил. Пусть бог, как Небо, светел! Пусть, как Земля, он чист! Пусть, как Середина Неба, он сияет! Злой язык пусть в стороне стоит! (7, 101)

Приведенные нами заговоры совершенно однотипны. Можно подставлять в формулу любое слово (тростник, река, мыльный корень, вода и т.д.) и ничего дальше не заменять. Именно так и поступали заклинатели Древней Месопотамии. Они варьировали употребление формулы в зависимости от ситуации. Например, формула трисекрации могла употребляться как в процессе исцеления больного человека или заболевшего царя, так и в процессе освящения царской короны или трона. Соответственно в каждом из этих случаев в нее добавлялись различные оттенки смысла. Например, такой:

Энки, царь Абзу, Асарлухи, Сын Эреду, Руки мои пусть светлыми сделают, Уста мои пусть чистыми сделают, Ноги мои пусть сиять заставят! Злой язык пусть в стороне стоит! (5)

Как видим, здесь каждая часть человеческого тела должна уподобиться части мироздания.

Единственный раз ритуал консекрации встречается в клинописной литературе в составе текста об омовении и отверзании уст бога. Здесь он дан в виде очень большого заговора с сильным повествовательным началом. Нам явно решили рассказать и в подробностях показать, как проходит консекрация. Мы неоднократно переводили этот ритуал–заговор, но с сожалением вынуждены были констатировать, что конец его разбит. И только теперь, после публикации всех фрагментов таблички К. Уокеррм и М. Диком, можно ознакомить читателя с полной версией этого замечательного текста. Перевод претерпел небольшие изменения.

Мис Пи (таблица 6/8)

Заклинание. Когда он шел по площади, Когда Асаллухи шел по площади,. Когда он шел по улице, Когда он пересек улицу, — (Жрец–экзорцист) в пролитую воду омовения ступил, Свои ноги в нечистую воду погрузил, В воду немытых рук посмотрел, Женщину с нечистыми руками обнял, На девушку с нечистыми руками позарился, Ведьмы рукой коснулся. Человека с нечистыми руками обнял; Кого–то нечистого телом коснулся, Рука его нечистого телом коснулась, Асарлухи это увидел, Своего отца Эа в Абзу спрашивает: «Отец мой! Жрец–экзорцист в пролитую воду омовения ступил, Свои ноги в нечистую воду погрузил, В воду немытых рук посмотрел, Женщину с нечистыми руками обнял/ На девушку с нечистыми руками позарился. Ведьмы рукой коснулся, Человека с нечистыми руками обнял, На кого–то с немытыми руками посмотрел, Кого–то нечистого телом коснулся, Рука его нечистого телом коснулась, Что ты делаешь, покажи мне!» Эа сыну своему Мардуху отвечает: «Сын мой! Чего ты не знаешь? Чем тебе помочь? Мардук! Чего ты не знаешь? Чем тебе помочь? То, что я знаю, знаешь и ты! Ступай, сын мой Мардук! Возьми пористый сосуд, вынутый из большой печи, Из устья двух рек воды зачерпни! Тамариск, мыльный корень, сухушшу,тростник плетения, Превосходную щелочь карнану,уста богов отверзающую, […] манну, таскаринну,ароматы сосны, тербентина,белого можжевельника, […] древесное масло, первосортное масло, аромат Нинурты, белый мед, В Страну привезенные, […] жир священных коров, в священном загоне выращенных. Что на светлом ложе созданы, Червонное золото, топаз, белый свинец, серпентин, карнеол, сердолик, лазурит В (сосуд для) освящения воды брось! Освященную воду Эреду изготовь! Обряд Абзу соверши! Заклинание свое благое произнеси, Воды эти ритуально чистыми сделай» Уста светлые заклятием освяти! Два черпака бандуддуи anyвозьми, Воду эту в (сосуд) эгуббувылей! Святая вода освящает дом богов, Святая вода очищает дом богов, Святая вода заставляет сиять дом богов! Святая вода — омовение уст богов! Святую воду — чтобы город освятить,— Святую воду — чтобы город очистить, — Святую воду — чтобы город сиял — Возьми и город окропи! Площадь города окропи! Улицу и переулок окропи!

Две строки разбиты. Формула трисескрации повторяется еще два раза,

[Злой язык пусть в сто] роне ст [оит]!» (7, 210–223)

Статуя Асарлухи, проходя по улицам города, замечает, что один из жрецов ступил в грязную воду, а также коснулся оскверненных людей рукой и телом. Произошло нарушение святости, которая должна отличать божественную процессию, и Асарлухи обращается за помощью к своему отцу Энки. Как и положено в данном случае, он получает рецепт — но не рецепт собственного исцеления от скверны и не рецепт восстановления собственной святости. Энки советует Асарлухи очистить от скверны весь город! Сделать это можно только путем разбрызгивания освященной коды. Саму воду нужно брать в устье двух рек, т. е. там, где живет бессмертный праведник Утнапиштим, спасшийся от потопа, и растет священное дерево кишкану.Достав воду, в нее погружают множество целебных растений и минералов, а также масло и коровий жир. Затем двумя черпаками наливают освященную воду в специально предназначенный для нее сосуд и уже из этого сосуда начинают методично распрыскивать воду по всем улицам, которых касалась стопа бога. Завершается этот замечательный текст — то ли ритуальный, то ли заговорный —формулой изгнания демонов. Город, застигнутый скверной, одновременно освящается и исцеляется, как больной человек.