В.И.Чапаев - новые истории

– - Он в мине валенок кинул, - пожаловался он.
– И не попал. Но я все равно на него обидемши.

– - Ладно!
– сказал начальник бодро.
– Найдем и без него - ЧК все-таки!

Обшарив все дома, только на следующее утро чекисты нашли дом, в котором обитал Петька вместе с Анкой.

Фурманов жил рядом, в сарае.

В тот момент, когда чекисты гуськом пробрались через батарею крынок и кувшинов и вошли внутрь дома, мерно и ритмично раскачивалась металлическая кровать.

Служащие деликатной организации Где Надо также деликатно дождались момента, после которого можно было начинать беседу.

– - Скажите, уважаемый, - вкрадчиво начал начальник.
– Как ваше фамилие?

– - Вроде с вечера был Исаев, - сказал Петька настороженно, затягивая с пола под одеяло кальсоны отнюдь не первой свежести. Анка нахмурилась и принялась поигрывать бицепсами.

– - Гм... Вот вас-то мне и надо!

– - А чего я сделал-то такого?

– - Вот чего не знаю - того не знаю... У меня приказ: сопроводить!

– - Куда?!

– - Для беседы.

– - Для какой-такой беседы?!

– - К самому товарищу Ленину!

– - А кто это?

– - Гм... Опасный вы человек, товарищ Исаев!

– - Не, ну правда, кто это?

– - Это вождь всего мирового пролетариата, знать бы пора!

– - Чего пристал-то, восемнадцатый год на дворе... Вот лет через пять-шесть может...

– - Лет через шесть, может... Ну ладно, не будем об этом. Собирайся, товарищ П. Исаев!

– - Бить будете?
– осведомился Петька.

– - Не знаю, - лукаво сказал начальник.
– Пока что написано "сопроводить".

– - С бабой можно попрощаться?

– - Прощайся сколько угодно!

– - Еще два раза - можно?

– - Э, нет... Пять минут на все - и давай, привет!

– - Ну ребяты...

– - Никакие ребяты! У меня приказ... Во, читай. Читать умеешь? Ну во, "сопроводить".

Петьку провожали всей дивизией, под гармошку, которую мучал конюх Митрич, и свирель, над которой надрывался Пьер Безухов. Обнявшись со всеми подряд, Петька взглянул на небо, вздохнул и залез в черную машину.

Чекист, сидящий за рулем, нажал на педаль, и...

. . .

– - Здгасте, товагищ Петька!

– - Привет, - сказал Петька хмуро.

Владимир Ильич насторожился.

– - Что-то вы не больно ласковы с вождем мигового пголетагиата...
– сказал он.

– - Да уж, - сказал Петька.

– - И что ж вы так, батенька? Я с вами, понимаете, хотел побеседовать... Люблю, знаете ли, этих ходоков - смотгишь на них, они ходят! Хогошо! Сегдце, знаете ли, гадуется... Ходят... ходят... по кругу полоса-атенкие такие. Гм. М-да, ну ладно же, садитесь, давайте побеседуем...

Петька равнодушно сбросил с кресла мышеловку и сел, положив ноги на журнальный столик.

Владимир Ильич удивленно поднял брови и задумчиво перемешал в чашечке кофе.

– - Я вам кофе не пгедлагаю, - сказал он.
– Пголетагии его обычно не любят...

– - Подавись, - сказал Петька мрачно.

Владимир Ильич вздрогнул и уронил ложечку на пол.

– - М-да, - сказал он после некоторого молчания, достав ложечку и очистив ее от налипшей паутины.
– Ну вот, что я хотел вам сказать... До меня дошли слухи, что вы лично не то поймали немецкого шпиона, не то белого...

– - Белогвардейца одного хватанул, - сказал Петька, смягчаясь.

– - Вы не путаете? Бегогвагдейца?

– - Не, не путаю... Что я, старый склеротик, что ли?

– - Гм... М-да-с... Жаль, что не немецкого, очень жаль, батенька... Мы бы могли его пегевегбовать, и у нас... А кстати, не хотите ли вы сами быть гезидентом Советской Госсии в Гегмании?

– - Кем?!

– - М-да-с, я вижу, до этого еще очень далеко, батенька! И немецкий выучить, и манегы... Был у нас там один шпион... Или, вернее, не у нас, и не там, и не один... Гм. М-да, надо посоветоваться с товагищами Дзегжинским и Кгжижановским!

– - А я?

– - А вы пока подождите. Вас пговедут, - и Владимир Ильич дернул за веревочку за портьерой. Появились двое чекистов, тут же вставших навытяжку.

– - Пговодите товагища Петьку на отдых!
– сказал Владимир Ильич.
– И Феликса мне сюда, и вот еще - попгосите его пгинести папигос - а то я забыл сегодня зайти в туалет, выловить окугки...

Пока Петька отсиживался в одиночке на Лубянке, в Кремле проходил совет.

– - Побеседовал я сегодня, знаете ли, с товагищем Петькой... М-да, батенька, очень интегесный был газговог... Не заслать ли нам его в Гегманию нашим агентом?

– - Хм... А зачем, Владимир Ильич, вы же сами нам все рассказываете, что же более?

– - Гм. Ну, знаете, Феликс Эндмундович, я же, пгаво, не вечный... Хогошо я пока... Гм... Ну да. В общем, вот вам мой завет: выучите этого охламона, отпгавьте его в Гагвагд или Оксфогд, но чтобы лет через десять-пятнадцать у нас был отличный агент в Гегмании... Попомните мои слова, нам еще понадобится свой человек в этой пготивененькой местности! Вот так-то, батенька... Ну, не забудьте пго товагища Исаева - он, конечно, молод еще, зелен, но уже пога что-то делать...

– - А почему именно его, Владимир Ильич? Есть же много других и талантливых и из рабочих...

– - А, не знаю... Чутье, батенька. Ну, что вы уставились, завет есть завет... Ленин я или не Ленин?

– - Хоть Олин, - произнес Дзержинский вполголоса раздраженно.

Владимир Ильич сделал вид, что не расслышал.

– - Ну, вы поняли меня... Я пгослежу! Чтобы через неделю, максимум - две он уже учился в Гагвагде!

– - Будет исполнено, Владимир Ильич...

– - И еще, товагищ Дзегжинский, это вы, я думаю, бгосаете окугки в унитаз?

– - Гм... Виноват, Владимир Ильич, я... Выговор себе объявить?

– - Да нет, не стоит... Батенька, вы бы бгосали их хоть гядом - это же чегт знает что, как тгудно высушивать, а потом еще гаскугивать...

. . .

Прошло пятнадцать лет.

В кресле под портретом самого себя на том самом месте, где проходила описанная несколько выше беседа Владимира Ильича с Дзержинским, сидел товарищ Берия и с интересом вчитывался в личное дело товарища Петра Иваныча Исаева.