Вакханка

– Правда? А я вообще ни разу на них не каталась, - неуверенно проговорила, проверяя защитные крепления.

Ты никогда не каталась на горках?
– не поверил своим ушам мужчина.
– Как же удачно я выбрал место для первого свидания. Тебе понравится, я уверен.

Что-то в его низком, вдруг завибрировавшем голосе показалось мне странным. И тут мы тронулись.

Ветер засвистел в ушах, кабинка затряслась, а я с каждой секундой боялась все сильнее. Нас подкидывало на поворотах, роняло в пропасть, уносило в бездну.

И вдруг, улыбнувшись своей опасной полуулыбкой Лекс опустил руку к моей юбке. Я испуганно посмотрела на него, схватившись за ладонь, как за спасательный плот. Но он лишь мягко высвободился, проникнув под неплотную ткань, поглаживая мои бедра.

– Эй, ты что делаешь?
– слегка покраснела я.

Рот вдруг наполнился слюной, в голове помутилось.

– Тебе не кажется, что время для скромности прошло чуть раньше?
– с тонкой улыбкой спросил он.

А потом двинулся ещё выше, коснувшись места, которое должно было быть скрыто нижним бельем.

Поезд медленно набирал высоту на очередной горке. Округлившимися глазами я следила за крадущимися движениями кабинки, одновременно чувствуя, как горячие пальцы проникают сквозь мягкое сопротивление двух половинок моего цветка, надавливая на холм заветной долины.

Я тяжело вздохнула, когда его рука стала легонько двигаться вверх-вниз, мгновенно пробуждая мою чувственность. Тело среагировало моментально, возбуждение от его касаний смешивались с возбуждением от катания на горках, превращаясь в мгновенно охватывающий меня пожар.

Низ живота скрутило судорогой восторженного желания. И тут поезд ринулся вниз, наконец преодолев очередную возвышенность. Я ахнула от испуга, одновременно почувствовав, как его пальцы вошли в мою глубину.

Головокружительное падение слилось с нервными острыми приступами удовольствия. Я словно падала в бездну, одновременно двигая бедрами, чтобы он мог проникнуть глубже, лаская меня сильнее, быстрее. Очень быстро его движения слились для меня в один сплошной восторг, который мгновенно привёл к оргазму. Я закричала от удовольствия, и мой голос потонул в визге других людей, наслаждающихся лишь поездкой. Это столь сильно увеличивало пульсирующий в крови адреналин: на аттракционе, полном народу, не скрывать собственного оргазма и при этом не бояться, что кто-то увидит.

– Моя вакханка, - улыбаясь, прошептал Лекс.

Я тяжело дышала, не веря, что все это происходит со мной.

Когда мы, наконец, покинули горки, моё сердце билось уже не так быстро. Но такое катание я абсолютно точно запомню надолго.

– Ну и как тебе поездка?
– спросил мой кавалер, игриво улыбаясь.

– Очаровательно, - кивнула я, чуть покраснев.
– Боюсь, без тебя теперь даже в Парк Горького мне идти не захочется.

– Я рад, что сумел угодить даме, - весело сказал он, шутливо кивнув головой.
– А ты знаешь, что в Америке эти горки называются “русскими”?

– Правда? Забавно, - ответила я, задумчиво улыбаясь.
– Но, как ни назови: американские, русские… Если к горкам не будет прилагаться тебя, я на них больше не пойду, так и знай.

Лекс улыбнулся.

– Я согласен.

– Ну что, куда теперь?
– поинтересовалась я.
– Может в Комнату страха?

Лекс отрицательно качнул головой.

– Нет, там слишком темно и совсем нет людей.

– Ты боишься темноты?
– попыталась ухмыльнуться я. Но внезапно натолкнулась на синий взгляд, загоревшийся опасным огнём.

Лекс резко прижал меня к себе, властно поднял мой подбородок пальцами, быстро коснулся губами и отстранился, словно дразнил жертву. Скользнул рукой по бедру, чуть приподнимая и так короткую юбку, голодным движением сдавил нежную кожу.

Я почувствовала чужие любопытные взгляды, направленные на нас. Мне стало неловко от того, что он так эротично касается меня у всех на виду, что моя юбка все сильнее задирается, а нижнего белья на мне нет…

– Я боюсь, что во мраке и тишине Комнаты страха мне будет не так просто себя сдержать, Мила, - сказал он низким требовательным голосом, обволакивающим своей странной вибрацией.
– А жесткий секс среди отрубленных голов, пусть и бутафорских, - не самый лучший выбор, как считаешь?

– Нннаверно, - чуть дрожащим голосом ответила я. Его сила и желание были столь откровенными и яркими, что я мгновенно теряла самообладание.

Услышав мой ответ, Лекс спокойно выпустил меня из объятий и повёл к выходу. Словно ничего и не произошло. Передо мной снова был мой улыбчивый, мягкий тигр, перешедший от опасных игр к благодушному лежанию на траве.

– Я хочу отвезти тебя в одно интересное место, - сказал он, протягивая мне шлем.
– Но сперва нам придётся заехать ко мне домой. Я должен переодеться.

– Что за место? И зачем переодеться?

– Потому что в мото-экипировке в ресторан не пускают.

– Ресторан?

– Ну я же обещал принцессе ресторан и байк вместо бухла и дорогой тачки, - улыбнулся он.

Мы снова сели в его огромный мотоцикл и поехали распугивать автомобили на дороге. Музыка звучала громко, заглушая шум двигателя и биение наших сердец. Странное, неведомое прежде ощущение лёгкости и свободы накрыло меня с головой.

На этот раз нас сопровождал лирический тенор Валерия Кипелова. Ария с детства была моей любимой группой, и я в который раз поразилась, сколько общего с каждым днём обнаруживается между мной и Лексом. Это заставляло сердце биться быстрее, но я все ещё не могла поверить, что это может быть правдой.

“Открой глаза, коснись меня,

Ты пахнешь соблазном и медом,

Исчезнет грязь осколков дня,

Ударит в гонг природа,

Крадется ночь, как чёрный зверь,

Вибрирует в лунном свечении,

Скребется в дверь, стучит в окно,

Ей холодно одной. Холодно одной.

Лаская ночь, коснись меня, имя тебе - Искушение…”

(с) Ария “Искушение”

Я вздрогнула, проникнувшись моментом, и сильнее прижалась к широкой спине Лекса. Мужчина передо мной, словно почувствовал моё стремление оказаться ближе, и чуть замедлил движение байка, расправив плечи, еле-еле откинувшись назад.

Я просунула руки под его распахнутую куртку, нащупав ткань рубашки. Провела по гладкой материи, а потом осторожно вынула её полы из штанов, забравшись прямо к его телу.

Шелковистая горячая кожа мягко демонстрировала мне округлости мускулов, косых мышц живота, кубиков пресса. Я чуть облокотилась шлемом о его спину, закрыв глаза, стараясь глядеть кончиками пальцев…

Лекс вздрогнул, когда мои руки стали чуть более настойчивыми, опускаясь к его штанам и ловко забираясь под них. Трепетно вздохнув от предвкушения я коснулась его естества. Оно оказалось твердым и напряженным, как камень. Вспомнились слова Жана Сагадеева из одноимённой песни: “Как фреза под 30ХГСА”. А последний набор букв и цифр, как можно догадаться, был маркой стали.