Валентинка на память

Она не произносит ни слова, пока я заезжаю на подъездную дорожку и паркую машину. Обойдя машину и отстегнув ремень безопасности, я решаю облегчить нам обоим задачу и перекидываю ее через плечо. Мина визжит и пытается дрыгать ногами, но когда я шлепаю ее по заднице, это ее немного успокаивает. Черт возьми, сколько раз мне хотелось сделать это?

Занести ее в дом — настоящее удовольствие, потому что в последний раз она была здесь, когда все только строилось. Я знал, что окажись она здесь, это будет опасно, и не ошибся. Как только я переступаю порог, я ставлю ее на ноги и прижимаю к себе.

— Ты действительно собираешься оставить меня в наручниках? — огрызается она, и в ней снова вспыхивает огонь.

— Пока. — Все, что я могу сделать, это улыбнуться ей, наклониться и прижаться губами к ее губам.

Она издает звук, похожий на разочарованное рычание, но как только мой язык касается ее губ, он превращается в стон. Затем она открывается для меня, и я использую это в своих интересах. В то время как мои губы завладевают ее губами, мои руки перемещаются к изгибам ее бедер и прижимают ее к себе.

Когда мои губы спускаются по ее шее к нежной коже прямо под ухом, она ахает от удивления.

— Аспен, я думала… о боже, прямо здесь. — Я прикусываю нежное местечко, а затем облизываю его, потираясь о ее живот. — Подожди, я думала, ты не хочешь меня?

Она почти задыхается, выдавливая из себя вопрос, но все, что я могу сделать, это опуститься на колени.

— Не хочу? — слова вызывают горечь во рту, и я качаю головой. — Я никогда ничего так сильно не хотел, принцесса.

Опустившись на колени, я задираю ее узкую юбку-карандаш вверх по бедрам, пока не вижу трусики. Мы вошли в дом всего на десять шагов, и я не могу оторваться от нее. Положив руки ей на ноги, я слегка отодвигаю ее назад, так что ее попка оказывается на подлокотнике дивана. Затем я раздвигаю ее пышные бедра.

— Мы действительно делаем это? — в ее голосе слышится смесь страха и возбуждения, когда я поднимаю на нее взгляд.

— Так и должно было быть: ты и я. — Я цепляю пальцем серединку ее трусиков и оттягиваю их в сторону. — Это было и всегда будет моим.

Я зарываюсь лицом в ее киску, потому что не могу больше ждать ни секунды. Первый вкус ее сладости сводит меня с ума, и я вдыхаю ее аромат. Я словно получил порцию адреналина, когда закинул ее ноги себе на плечи и прижался к ней лицом так сильно, как только мог. Мой язык был повсюду, когда я облизывал ее клитор, а затем посасывал половые губки, прежде чем опуститься ниже и скользнуть языком внутрь. Затем я скольжу языком вниз до ее задней дырочки и обратно, не пропуская ни сантиметра.

Все это время Мина хнычет и повторяет мое имя, что только заставляет меня больше стараться. Я так возбужден, что мне больно, и, кажется, в какой-то момент я даже начинаю хныкать. Но она такая сладкая на вкус, а ее киска так приятна на ощупь, что я не могу остановиться.

— Аспен, я сейчас кончу. Не думаю, что мне следует делать это тебе на лицо, — скулит она и пытается отстраниться.

У меня вырывается неожиданное рычание, когда впиваюсь пальцами в ее задницу так, что она не может отодвинуться ни на миллиметр.

— Если ты не кончишь мне на лицо, я выброшу чертов ключ от этих наручников.

— Но, но… — ее протест затихает, когда я посасываю клитор, и все, что она может сделать — сидеть и принимать это. Следующее — она выкрикивает мое имя и прижимается бедрами к моему лицу.

— Это моя девочка, — говорю я, а затем облизываю ее круговыми движениями, чтобы продлить ее оргазм.

Мина словно скачет на моем языке, пока сильно кончает, и каким-то образом это дает мне небольшое облегчение. Конечно мой член другого мнения, пока истекает в моих штанах, но что-то в том, чтобы заставить Мину кончить, удовлетворяет мою потребность. Это то, что я всегда хотел сделать, и теперь я планирую делать это снова и снова.

Прежде чем она успевает полностью отдышаться, я вскакиваю на ноги и расстегиваю ремень.

— Ты нужна мне, — это все, что я могу сказать, мои руки трясутся, и я, наконец, достаю член.

— Я прямо здесь. — Ее глаза прикрыты, и если бы я не знал ее лучше, сказал бы, что она выглядит немного пьяной, когда приглашающе раздвигает ноги.

— Ты все еще не принимаешь таблетки, не так ли? — спрашиваю я, одновременно проводя головкой члена по ее желанию. Когда она качает головой, я киваю. — Хорошо, потому что я буду трахать тебя без защиты.

Она издает еще один тихий стон, когда я проталкиваюсь в нее на несколько сантиметров, но мне удается удержать ее на месте, прежде чем я полностью погружаюсь в нее. Ее маленькая киска такая мягкая и теплая, что мне приходится задержать дыхание, чтобы не кончить.

— Черт возьми, какая узкая киска, — стону я, выходя из нее, а затем спешу внутрь. — Блядь, принцесса, ты так долго сохраняла ее такой сладкой для меня. Не так ли?

— Да, — с трудом выдыхает она, когда я снова погружаюсь в нее.

— Вот так. Не для кого, кроме меня, не так ли?

— Только для тебя, — соглашается она, когда я трахаю ее жестко и размеренно.

— Я хочу трахать тебя, пока все не поймут, что ты занята, потому что ходишь так, будто у тебя между ног моя сперма.

— О боже. — Мина сжимается вокруг меня, и ее глаза закрываются от удовольствия, когда я протягиваю руку между нами.

— Я буду держать тебя на своем члене до тех пор, пока ты не сможешь сесть, не задавшись вопросом, почему я не внутри тебя. — Я поглаживаю ее клитор большим пальцем, когда погружаюсь глубоко, и она начинает кончать. — Вот так, принцесса. Прими все, чтобы попало туда, куда нужно.

— Аспен. — Она пульсирует вокруг моего члена, пока я наполняю ее, и когда оргазм проходит, ее тело обмякает.

— Думаю, пришло время снять наручники, — говорю я, затем целую ее в губы и завожу руку ей за спину. — На этот раз я хочу ощущать твои руки на себе.

Глава 5

Мина

— Аспен. — Когда я переворачиваюсь и протягиваю руку, то обнаруживаю, что его сторона кровати пуста. Мои глаза распахиваются в момент паники, потому что я столько раз мечтала о том, чтобы быть вместе, а просыпалась одна.

В последний раз это случилось год назад, после того, как он закрылся. Тогда я подумала, что мы никогда не будем вместе так, как я мечтала с детства. До этого я приветствовала все эти мечты.

Сев, я натягиваю на себя одеяло и ощущаю чувствительность между ног. Этого должно быть достаточно, чтобы убедиться, что прошлая ночь была не сном. Ладно, так куда же черт возьми, он подевался?

Примерно в это время открывается дверь, и появляется полностью одетый Аспен.

— Черт, — бормочет он, и паника, которую я испытывала всего несколько мгновений назад, возвращается. Он сомневается?