Валентинка на память

Ее киска сжимается вокруг моего члена, а затем у нее хватает наглости толкнуться своей попкой назад на меня.

— Пожалуйста, Аспен. Я так близко.

— Черт возьми, принцесса.

Я крепко зажмуриваю глаза и прижимаюсь к ней, когда ее киска сжимает меня, словно кулак. Она такая теплая и влажная, что каждый сантиметр моего члена пульсирует от желания, и я долго не продержусь.

— Вот так, — шипит она, и следующее, что я понимаю — она заставляет меня кончить вместе с ней.

Я ударяю кулаком по стене, пока она волнами выдаивает из меня сперму. Я забываю о том, что нужно вести себя тихо, и о двух сотнях гостей, которые ждут нас неподалеку. Мы находимся в задней части церкви, в чулане, но это не совсем уединенное место.

Не уверен, что она громче, чем я, потому что все, что я слышу, — как кровь стучит у меня в ушах. Это горячий порыв, и когда все заканчивается, мы оба тяжело дышим.

— Это все твоя вина, — говорю я любимой, а затем неохотно выхожу из ее тепла. Я вижу, что оставил след спермы у нее между бедер, и ухмыляюсь, снимая с нее трусики и засовывая их к себе в карман.

— Моя вина. — Мина выглядит шокированной, когда опускает платье и тщетно пытается разгладить все складочки, которые мы только что на нем оставили. — Это ты увидел мои сиськи и сошел с ума.

— Именно. Это твоя вина, что у тебя такие великолепные сиськи. — Я притягиваю ее к себе, затем зарываюсь лицом в ложбинку между ее грудей и облизываю их.

— Негодник! — дразнит она, и я улыбаюсь.

— Тебе это нравится. — Я целую ее в губы, на этот раз медленно и нежно. — И я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, — говорит она в ответ, и тут раздается громкий стук в дверь.

— Если вы там наконец закончили, мы все ждем, — произносит кто-то по ту сторону двери, и глаза Мины расширяются.

— Это Райан, — шипит она.

Сначала я подумываю убить его, но он здесь, потому что, должно быть, услышал, как я трахаю свою почти жену, и это кажется мне победой. По крайней мере, это не моя тетя или, что еще хуже, мой дядя, который пришел сказать нам, что уже пора.

— Сейчас выйдем, — говорю я через дверь, и Мина нервно хихикает.

— Не могу поверить, что мы только что занимались сексом в церкви, — говорит она мне, поправляя мою бабочку.

— Думаю, беременность до свадьбы уравновешивает это, — поддразниваю я, и она закатывает глаза.

— Где мои трусики? — она оглядывается по сторонам, а я пожимаю плечами.

— Понятия не имею, но нам нужно идти.

— Аспен, я не могу выйти замуж без трусиков. — Она тянет меня за руку, даже когда я открываю дверь и вытаскиваю ее наружу.

— Дальше ты мне скажешь, что ты не можешь выйти замуж, пока моя сперма на внутренней стороне твоих бедер, но это происходит, принцесса. — Я подмигиваю ей, и она издает очаровательный рык разочарования.

— Все узнают. — Она склоняет голову, когда я веду ее по длинному коридору, которые возвращают нас туда, где мы должны были быть.

— Что я трахнул тебя в кладовке? Вероятно, но, как я уже сказал, это твоя вина. — Я пытаюсь немного поддразнить ее, чтобы она не переживала из-за всех присутствующих здесь людей. Если она хоть немного разозлиться на меня, то не будет думать о том, что все взгляды устремлены на нее.

— Ты пытаешься отвлечь меня, — фыркает она и сжимает мою руку. — Спасибо.

— Это моя работа. — Я подношу ее руку к своим губам и целую ладонь, и чувствую, как напряжение покидает ее.

— А вот и вы. — Найя подбегает, когда видит нас двоих. — Все ждут. — Она смотрит на раскрасневшиеся щеки Мины и помятое платье, а затем поворачивается ко мне. — Я же говорила тебе держать руки при себе до окончания церемонии. — Она шлепает меня по руке, и я притворяюсь, что мне больно.

— Думаю, мне нужно поискать шерифа Анджелу в толпе и сообщить о преступлении. — Я потираю место на руке, и она закатывает глаза.

— Единственное преступление, которое может здесь произойти, — если вы двое не потащите свои задницы к алтарю, потому что у нас двадцать килограмм креветок во льду.

— Укажи нам правильное направление, — говорю я ей, и Найя, наконец, улыбается и хватает букет Мины со стола неподалеку.

— Ты такая красивая, — говорит Найя Мине, и они быстро обнимаются. Фрейзер тут же подходит и тоже обнимает ее.

— Готова? — спрашивает он Мину, и она кивает. Она попросила Фрейзера проводить ее к алтарю, и этот здоровяк прослезился.

— Думаю, мы увидимся в конце прохода? — говорит мне Мина.

— Считаю секунды. — Я целую ее в последний раз, прежде чем она официально станет моей навеки.

К счастью, проходит всего двести семьдесят три секунды, прежде чем я снова заключаю ее в свои объятия. С этого момента она никогда не уйдет от меня.

КОНЕЦ!