Валэри

– Отец?
– вскинулась Адалинда, придвинувшись вперёд и вперив взгляд в сестру.

– Да.
– нехотя признала я.
– Алекс его нашла. Понятия не имею зачем. Он мне и даром не нужен.

– Значит, её отца ты нашла, да?
– её глаза метали молнии, а голос переходил на рык.
– А моего отца искать отказалась ещё пятьсот лет назад, хотя я просила. А она нет! И как это называется? А?

– Заткнись, истеричка! Твоего отца я тоже нашла... Выдыхай.

Как-то быстро мы доехали до Елисейских, до Лувра, площади Согласия... Осознав, что мы явно едем не в Логово, а останавливаемся перед отелем Le Meurice, я в недоумении уставилась на Алекс.

– Что? Мне нужно забрать вещи из отеля и принять ванну.
– невозмутимо ответила она, глуша двигатель.

Не знаю, как остальные, я даже не слышала, общались ли они между собой. Я пялила глаза на интерьер отеля, убранство, чувствуя себя дикаркой. Такой девочкой-простушкой, оказавшейся на балу у короля.

– Ты не помнишь... Ты тогда ещё не родилась, но я не смогла устоять перед ностальгией восемнадцатого века.
– вклинилась в мои мысли Алекс, монотонным голосом.
– Я скучаю по тем временам. Но только не по корсетам.
– лёгкая улыбка тронула её губы.

– Да? А я вот не могу оценить...
– фыркнула Ада, легко толкнув сестру плечом.
– Представляешь, большую часть восемнадцатого века, как и девятнадцатого, с кусочком двадцатого, я просидела в четырёх стенах! Понятия не имею, о какой ностальгии идёт речь, но вся эта королевская тематика с элегантной роскошью мне определённо импонируют.

??????????????????????????

Номер поразил меня куда больше. Хотя я не думала, что такое возможно. Это же целый мини-замок! Мама дорогая...

Изысканная мебель в бардовом бархате, невероятные картины, серебрённая отделка стульев, рам, дверей... Господи, куда смотреть-то? Того и жди, что сейчас с одной из дверей выйдет король и позовёт стражу, чтобы прогнать нарушителей его покоя.

Разумеется, никакого короля не было. Но ощущение складывалось, что он обязательно здесь должен быть!

– Располагайтесь. Я в ванну и за сборы чемоданов.
– Алекс — сама гостеприимность, тут же откланялась, едва мы вошли. А я и вовсе ещё топталась на одном месте.

– Пойдём.
– Паша потянул меня за руку к стоящему небольшому изысканному диванчику, около которого стоял ещё один такой же, небольшой столик и пара стульев, гармонирующих друг с другом.

Я сделала шаг, послушно идя за ним. И остановилась, глядя перед собой на наши сцепленные руки. Нет, никакая стрела Амура не пронзила моё сердце, моя душа не потянулась к его душе, никакого трепета. Теплота... Не более. Но руку всё-таки выдернула. И зачем только Адалинда это сказала? До её слов я абсолютно нормально общалась с мальчиком, который с каждым годом превращался в красивого и уверенного парня, не думая ни разу в амурную сторону. А теперь? Я боюсь, что мой лишний жест парень воспримет как согласие, или ещё чего хуже, взаимность.

Огладила обивку дивана. Очень мягкая.

Живут же люди... Воображение тут же подбросили картинку, как за этим столиком пьют чай и ведут светские беседы знатные дамы, или сама королева с фрейлинами. В пышных нарядах, с высокими причёсками.

– Ты куда опять уплыла?
– спросила Ада, потрусив початой бутылкой чего-то янтарного цвета, перед моим носом.

Здесь только исторические романы писать. Прямо вижу, как муза пребывает в высшей степени наслаждения, подкидывает автору всё больше поворотов сюжета, обмахиваясь маленьким веером. А автор внемлит и ходит из угла в угол, погружаясь в атмосферу роскоши того времени с головой.

– Я никогда такого не видела...
– прошептала я.

– Ещё бы видела. В твои-то годы.

Все расселись. Ада успела где-то отыскать не только алкоголь, оказавшийся (кто бы мог подумать!) виски, но маленькие стограммовые стаканы под него. Разлив почти половину она толкнула стакан к Крису, проигнорировала возмущённое: "Да ладно тебе! Я же совершеннолетний! ", и так же толкнула стакан ко мне. В отличие от сероглазого, я не просто его поймала. Я его просто-таки схватила, проследив за его скольжением по гладкой тёмно-вишнёвой поверхности стола. Ещё не хватало такую красоту поцарапать или испортить.

С меня проржали все, кроме Паши. Я бы его поблагодарила... Но открывшийся сегодня обстоятельства... Промолчу лучше.

– Дядь, ушки закрой!
– пригубив виски, бросила Ада Крису.
– Рассказывай, что на этот раз учудила моя сестра.
– это уже мне. А, что рассказывать-то? Про охотников? А больше я ничего и не знаю. То, что Алекс пошла против Управления и так уже понятно.

Крис, который, разумеется, не послушался и не прикрыл уши, красноречиво... обиделся.

– У меня имя есть. Меня Кристиан зовут.

Я зависла. А я и не думала как-то о его полном имени. Крис и Крис. Пустоголовый. Сероглазый. А он Кристиан, оказывается.

– Хорошо.
– махнув на него рукой, даже не глядя, а вот это зря, потому что меня его надутая мордашка умиляла просто, она вновь пристала ко мне.
– Рассказывай.

– Что рассказывать? Охотники, вызов Управлению. Ты, вроде как, обо всём уже в курсе.
– невинно пожала плечами.

– А она сама как? Странно выглядит. Она объяснила, где была всё это время? Почему не появлялась?

Вопросы сыпались один за другим. Немного подумав, я постаралась ёмко ответить:

– Не совсем. Но кое о чём я могу догадаться и сама. С ней что-то делали...
– я замялась, подбирая нужные слова.
– Издевались, проводили опыты... Не знаю, как объяснить правильнее, и что из этого правда. Но она точно не по своей воле проходила через такое.
– вновь перед глазами встали ужасные снимки: лежащая на столе Алекс, вскрытая грудная клетка, расширенная какими-то приборами...
– И, я так понимаю, выбравшись оттуда, она набрела на охотников, которые, по её словам, её же спасли. От кого, или от чего я не знаю. И не догадываюсь. И вот пять лет она с ними.
– я развела руки в стороны.
– Всё, вроде бы.

– Пять?
– точно подметила Адалинда то, что насторожило и меня.

– Да.

– То есть моя сестра...
– она прищурилась, ведя внутренний диалог с самой собой, и выругалась совершенно непечатными словами. Да-да, пиздец нам только снится.
– Но почему она не вернулась к нам? Если не домой, то хотя бы в поле нашего зрения...

– Охотники.
– напомнила я, стрельнул взглядом в подозрительно довольного Криса.
– А ты чего так улыбаешься? Тебя сейчас просто разорвет от самодовольства, мебель запачкаешь.