Вальс в чистилище
Шрифт:
Мэгги засмеялась, и они сидели, размышляя о различных плюсах и минусах того, чтобы быть тем или супергероем.
— Ладно. Итак, ты не знаешь, каким супергероем ты бы стал. Но что, если бы ты мог выбрать любую способность, например, читать мысли, видеть будущее или…
— Возможность есть все, что захочу, и никогда не толстеть? — Мэгги оборвала его.
— Это такие девчачьи слова. НЕТ! Ты должна выбрать настоящую суперсилу. У меня уже есть никогда не толстеть, и это не все, чем кажется, поверь мне.
— Это типично мальчишеские слова.
— Ну же, Мэгс! Что бы это было?
— Я
— Мэгс! Сосредоточься. Это серьезно. — Шад выглядел очень взволнованным.
— Серьезно? — Мэгги была немного удивлена его настойчивостью. — Хорошо. Думаю, я бы останавливала время, или, еще лучше, путешествовала во времени. — Тогда она могла бы вернуться назад и не пускать Джонни в школу в ту ужасную ночь, и осталась бы с ним в пятидесятых.
Они с Ирен могли бы быть молодыми вместе, и она никогда бы не позволила ей выйти замуж за Роджера.
— Это было бы круто… — Шад задумчиво кивнул. — Но я черный, знаешь ли, и чем дальше в прошлое, тем хуже для нас. Думаю, я останусь здесь.
— Так что бы ты выбрал? Суперсила, верно? Нет… суперскорость!
Шад трезво покачал головой на оба ее предположения.
— Нет. Думаю, тоже не подходит. — Мэгги ткнула его локтем в тощие ребра, и он захихикал, как прежний Шед.
— Так что бы это было?
— Иногда… мне просто хочется исчезнуть. — Прошептал Шад, все следы смеха исчезли из его голоса.
Мэгги ошеломленно молчала.
Шад продолжил, его лицо озарилось каким-то далеким взглядом.
— Тогда я мог бы приходить и уходить как мне заблагорассудится. Никто никогда не сможет остановить меня или сказать, что я не принадлежу себе. Я мог бы зайти в любой ресторан, — Шад начал перебирать на пальцах, — любой ночной клуб, съемочную площадку, игру НФЛ, Игра NBA, самолет или страна в мире, и никто не узнает об этом. Полная свобода, Мэгс. Мне не нужны были бы ни деньги, ни вещи. Я бы просто брал то, что мне нужно. Я не жадничал бы и не брал бы у тех, кто не может себе этого позволить.
— Это не свобода. — Мэгги подумала о Джонни, со всеми его способностями, поражающими воображение, и абсолютно никакой свободы. — Быть невидимым — это значит иметь много трудностей и ограничений.
Как насчет того, что ты влюбился или устал быть невидимым и захотел хорошего разговора или друга, но никто не знал о твоем существовании?
— Черт возьми, Мэгги. Сейчас никто не знает о моем существовании! Единственный раз, когда кто-то замечает меня, это когда им нужно к кому-то придраться или пристыдить.
Мэгги вздохнула, полностью все понимая.
— Может быть, невидимость — это не то, что я бы выбрал, — сказал Шад, подумав. — Может быть, я бы просто хотел бы быть кем-то другим — например… может быть, я мог бы выбрать жизнь и просто прыгнуть в нее. Как ты думаешь, Коби или ЛеБрон будут против, если я займу их жизнь?
— Возможно… и я бы скучал по тебе.
— Правда… ты бы скучал? — В голосе Шада было столько надежды, что Мэгги стало больно.
— Да, Шад, я бы скучала. Почему бы тебе просто не сделать свою жизнь самой лучшей, какой она может быть? Есть так много возможностей. Ты живешь в прекрасной стране, ты здоров, молод, умен — черт возьми, у тебя уже есть суперскорость и суперсила. — Мэгги ухмыльнулась
Шаду. — Ничто не тебя не сдерживает. Почему ты хочешь исчезнуть или стать кем-то другим?— Потому что… тогда… может быть, ты полюбишь меня так, как я люблю тебя.
Только не это! Стремясь к терпению, Мэгги очень тщательно подбирала слова.
— Я действительно люблю тебя, Шад. Но тебе четырнадцать, и у тебя впереди вся жизнь, прежде чем ты привяжешь себя к одной женщине. Ты, вероятно, собираешься влюбиться еще миллион раз. Когда-нибудь кто-нибудь обязательно влюбится в тебя по уши, Шадрах Джаспер, и тогда ты не захочешь ни с кем меняться местами. Ты даже не будешь вспоминать обо мне. Будет казаться, что я просто исчезла.
Шад резко встал, отчего качели затряслись из стороны в сторону. Мэгги издала удивленное ик и ухватилась за цепи, поддерживающие качели, чтобы не свалиться на крыльцо. Шад смотрел на нее сверху вниз, выражение его лица было свирепым, а голос яростным.
Он потряс своим тощим пальцем перед ее лицом, ругая ее.
— Никогда так не говори, Мэгги! Я иногда беспокоюсь, что ты исчезнешь. Джонни Кинросс унесет тебя в свой невидимый мир… и ты никогда не вернешься. — Шад был близок к слезам, и он снова опустился рядом с ней, заставив качели покачиваться и трястись снова и снова.
— Шад, правда? Будь серьезен. — Сердце Мэгги странно колотилось; шагнуть в мир Джонни — это то, о чем она мечтала много раз. Осторожно, она протянула руку и взяла руку Шада в свою. Он крепко сжал ее и положил голову ей на плечо. Его голос был приглушен ее рукавом, когда он наконец заговорил снова.
— Просто… оставайся здесь, хорошо, Мэгги?
— Не волнуйся, Шад. Я никуда не уйду. — И, к сожалению, Мэгги боялась, что ее слова были слишком правдивы.
Глава 14
Холодное, холодное сердце
Тони Беннетт — 1951
К пятнице мысли о Джоне настолько ее поглотили, что она не могла сосредоточиться на танцевальном номере, который репетировала со своей командой. Ее мелкие ошибки вызывали гнев Дары, и Мэгги снова задалась вопросом, почему капитан команды так ее ненавидит. С самого начала она проявляла злость. В тот вечер, когда проходили отборочные соревнования танцевальной команды, Мэгги жила у тети ровно две недели и совершенно никого не знала. Тем не менее, ей всегда хотелось попасть в танцевальную команду, и она, услышав об отборе, решила пойти на него. Вечером, после пробных выступлений, Дара заявила Мэгги, что у нее ужасные очки и ей бы не помешал хороший макияж.
Критикующие замечания Дары привели ее в недоумение, но Мэгги лишь пожала плечами и рассмеялась, не подавая виду, что ее это очень задело. Если бы Мэгги хотела, она могла бы ответить, что глаза Дары расположены слишком близко друг к другу, а подбородок слишком маленький, но она никогда не стала бы указывать на эти вещи; это было бы злобно и беспардонно, как и сама Дара. Но она думала об этом.
— Мэгги О'Бэннон! — Дара вскрикнула и зашагала к магнитофону, нажимая на паузу с преувеличенным пылом. — Ты сбиваешь с толку остальную команду. Это тройной пируэт, а не двойной. Если ты не сможешь удержаться на ногах, дверь там. — Дара скрестила руки под своими фальшивыми сиськами и нетерпеливо постукивала напедикюренной ножкой.