Вальсирующие, или Похождения чудаков

Тогда эта дуреха сунет вам немного денег, по-быстрому, словно сто франков жгут ей руку… может быть, двести, к чему мелочиться? Ей же хочется жить со спокойной совестью!.. Держите, малышка… Удачи вам… Заходите без страха… Если возникнут проблемы, не оставайтесь одна, вам не следует оставаться в одиночестве, наш дом всегда открыт для вас, мы сохраним самые лучшие воспоминания о вас… Устройте себе отпуск… Вы поели? Вы пришли в себя?.. Она вручает вам даже рекомендательное письмо. Очень лестное… Вы благодарите даму: спасибо, мадам, спасибо за все. На всякий случай спрашиваете, есть ли у нее друзья, которым… Она поднимает глаза к небу… Говорит: «бедняжка», еще «бедняжка», если бы вы знали людей!.. Когда они узнают, откуда вы вышли… Запомните, не все такие, как мы… У мужа связи, но вам этого не понять… Она знаком поясняет, какие это высокопоставленные люди, какие шишки. Так вот, ее мужу приходится, в его положении это совершенно необходимо… И вы уходите на цыпочках, благодаря тысячу раз, и уже никогда не позвоните в эту дверь, вам известно, что она всегда будет закрыта для вас и что сменившая вас прислуга или сторожиха неизменно ответят: «Мадам больна. Мадам на каникулах». Вам ничего не остается, как уничтожить рекомендацию. Но если бы вы остались у них, ничего бы не выиграли, кроме ссадин на руках от мойки посуды, чистки сортиров и стирки белья!

Я совершенно выдохся от этой длинной речи… Дождь продолжал поливать нас как из ведра. Ручьи так и стекали с наших волос. Моя беглянка, вся в потеках, напоминавшая водосточный желоб, смотрела на меня. Промокшее платье прилипло к телу. Было видно, как выступают худенькие и острые плечи. Хрупкие вены бились на запястье. Чулок на ней не было. Острые коленки почти трогали меня. Мне хотелось согреть их руками.

В конце концов она заговорила:

– Я согласна с тем, что вы сказали.

Улыбаюсь ей:

– Сами видите…

– Но мне интересно знать, что предлагаете взамен…

– Все! Мы с другом поступаем в ваше распоряжение. У нас есть машина и деньги. Вот они (вытаскиваю купюры и сую ей под нос, но она даже не смотрит на них). Перед вами два типа, которые ждут ваших приказаний.

Она тоже улыбается:

– А не слишком ли это?

О, я едва не выложил все, что думаю (да катись ты, дерьмо, чего цирк устраиваешь? Разве мы не ведем себя классно? Разве ты найдешь таких, как мы, которые предлагают кучу денег, по-простому, без показухи, ты давно смотрела на себя в зеркало?), когда услышал, что позади меня остановилась машина со знакомым мотором. Я оборачиваюсь – «диана»? С Пьеро? Нет, в машине двое, опускается стекло. Чья же это рожа расплывается в улыбке?..

– У вас неприятности? – спрашивает бабенка.

Я неловко встаю… Она смотрит на меня как-то странно, и ее парень за рулем тоже…

– Нет, – отвечаю. – Спасибо. Вы очень любезны… У нас маленькая авария… Ничего страшного, большое спасибо.

Те смотрят друг на друга… Затем вокруг, на обочину, дорогу впереди, сзади, они ищут машину и не находят. Нет машины, и это их сбивает с толку, весь строй их мыслей поколеблен. Я чувствую, как четыре глаза подобно прожекторам впиваются в меня.

– У вас авария? – повторяют они.

– Да, – отвечаю. – Безделка…

– Но… Где ваша машина?

– В гараже…

В их глазах опять беспокойство:

– А вы… Вы тут… Под дождем?

Я сую руку в плащ, стараясь не торопиться и не поступать поспешно.

– Спасибо, дамы-господа… Все действительно в порядке…

Но те продолжают упорствовать.

– А ваша дама? Ей неохота укрыться?

Да, этой старой скотине охота, и она пользуется случаем, чтобы встать и подобрать чемодан. Удерживаю ее за рукав. Ничего не поделаешь, приходится вытащить пушку.

– А ну сваливайте побыстрее, – спокойно говорю им.

Они безропотно отъезжают, не требуя дополнительных объяснений. Парень так торопится, что запутывается в педалях, в скоростях, жмет на газ и дает задний ход. Машина чихает, я не могу удержаться от смеха… Женщина рядом тоже смеется. Я чувствую, как напряглась ее рука… Она смотрит на меня, я на нее… И тут уж мы оба не можем сдержать сумасшедший смех. Господи, как легко становится от этого! Отдаю ей револьвер.

– Держите. Оставьте его себе. Но поехали вместе…

Она засовывает его в сумку на перевязи.

– Он заряжен?

– Да.

Счастливый, улыбаюсь ей… А тут подъезжает и наша «диана», на сей раз с Пьеро… Открываю дверцу, чтобы она села… «Нет, я лучше сзади». Как угодно. Она усаживается, и я мягко закрываю дверцу. Сажусь рядом с Пьеро.

– Давай в объезд, – говорю. – Поехали назад. Тут к нам привязались какие-то типы. – И рассказываю. Он хохочет.

– Когда они нужны, эти придурки ни за что не остановятся, – говорит он.

Снова катим. Проезжаем всюду одинаково мерзостные пригороды. В машине все молчат. Краем глаза вижу, как наша гостья достает револьвер и проверяет, действительно ли он заряжен. Сухой щелчок вставленной обоймы. Пьеро привскакивает и оборачивается. Ну и балда!

– Следи за дорогой, – говорю ему. – Врежешься в тротуар!

– Она вооружена?

– Да нет, кретин! Не бойся… Спокойно! Это наш пистолет!

– Что? – И внезапно тормозит.

– Ну и что такого? Я отдал ей, чтобы она успокоилась. Теперь она нас не боится…

Я поворачиваюсь к ней:

– Не правда ли, теперь вы спокойны, да?

– Ладно уж, – только и отвечает… Она еще не полностью расслабилась. Но есть надежда на выздоровление.

Подавленный Пьеро делает пессимистический вывод (уже несколько дней он все видит в мрачном свете):

– Ты совсем свихнулся. Я связался с непредсказуемым психом и опасной уголовницей. Не жди ничего хорошего.

– Заткнись, – говорю. – Будь хотя бы любезным. В машине дама!

– Следует знать (это она говорит, дама, которую его слова совсем не тронули, запихивая пистолет в сумку)… Следовало бы знать, что все приключения плохо кончаются… Есть только один выход… – Но какой, она не называет.

Пьеро трогает с места, вздыхая. Меня тошнит от него, но сейчас не до этого. Я смотрю на нашу пассажирку. Ее глаза избегают моих. Она сжимает сумку на коленях.

– Вы позволите мне узнать ваше имя?

– Номер семьсот шестьдесят семь, – отвечает. – Бирка номер семьсот шестьдесят семь.

Пьеро награждает меня растерянным взглядом (может, вылезем тут? Бросим ее? Высадим на тротуаре?). Я улыбаюсь моему дружку. Какой же он еще мальчишка!

– Тогда давайте по порядку, номер семьсот шестьдесят семь. Чего бы вам сейчас хотелось?

– Мне? Ничего…

– Понятно, но мне зато охота знать, не будем же мы кататься целыми часами без цели… Куда едем?

– Это не мое дело… Я у вас ничего не просила. Вы настояли, чтобы я села, так вот я и села в машину… Наверное, у вас есть какое-то предложение. Но не рассчитывайте на меня, чтобы принимать решение вместо вас. – Все это она произносит на одном дыхании беззвучным голосом, совершенно безразлично поглядывая на дождь за окном.

Спокойствие.

– Вы правы, – говорю. – Извините меня… Вы не считаете, что первым делом не мешало бы купить вам теплые вещи?

Ответа нет.

– Разве вам не холодно?