Вампиры – дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов
Шрифт:
Лайонел сердито стиснул зубы. Ждал ли от нее верности? Несомненно. Ведь ему самому не хотелось ни одну другую женщину, и сейчас, смиряя гордыню, он осознавал, что его чувства куда сильнее, глубже, чем ее чувства к нему. И огненный бес был способен пойти на измену, а если так, то с прошлым тот окончательно решил порвать.
«Я буду всегда тебя ждать», - прозвучал в голове ее звонкий голос, от чего сердце как будто легонько кольнуло. Лайонел выступил из-за стены пятиэтажки, где все это время стоял, но что-то заставило его обернуться. Он не сразу понял, что не так в знакомом до мелочей дворике,
Молодой человек медленно пошел по родной улице - длинной и пустынной. Вдали призывно манили желтым светом фонари, а тут - царил полумрак, рассеиваемый лишь белым сиянием луны.
Молодой человек мельком взглянул на темные окна своего дома, затем вытащил из кармана телефон и сухо сказал в него:
– Все отменяется.
Летучая мышь расправила крылья и радостно взмыла в воздух, а когда вернулась на плечо, провозгласила: «Таким как ты, Лайонел, не нужны глупые девицы с их нежностями! Только пожелай и у тебя будет любая, даже самая красивая и недоступная!»
Он снисходительно посмотрел на Орми.
– Таким, как я, дорогая, любая не подходит. Мне нужна та единственная, которую я не могу получить.
Глава 22
Катя попыталась приподнять лиф платья, полагая, что то слишком откровенно. Белое, в греческом стиле, с открытыми плечами, длинное, покрытое алмазной пылью, точно засахаренное.
– Не нужно, - мягко убрала ее руки от лифа Ксана, - все прекрасно.
Катя смиренно уселась на пуф, позволяя служанке заняться волосами. Та долго расчесывала их гребнем, девушке даже хотелось поторопить ее, но она не решилась. С того дня, как выпросила у Ксаны прощение и предложила стать подругами, ту словно подменили. Она постоянно улыбалась, напевала себе под нос и старалась предупредить ее малейшее желание. Девушка терялась в догадках. Что произошло с вампиршей, бесконечно раздражавшей ее? Ксана теперь не казалась хищной дрянью, от нее исходила одна лишь положительная энергия. И ненавидеть ее, как прежде, уже не получалось.
– Ах, - вздохнула Катя, - неужели некому было больше устроить прием, кроме этой мерзкой Тьеполо! Я не могу ее видеть, просто не могу!
Ксана тактично не прокомментировала ее слова, лишь проронила: «Последний прием весны, большое событие». Тогда девушка повернула голову и, подняв глаза, полюбопытствовала:
– Тебе нравится Анжелика?
Служанка помолчала, а потом уточнила:
– Как женщина?
Катя недоуменно вскинула брови, а Ксана поспешила ответить:
– Нет, не тот тип, который мне симпатичен.
Ненадолго повисло молчание. Катя смотрела на бриллиантовое колье - подарок Лайонела, лежащее на столике. Она старалась поменьше думать, вспоминать, но чаще всего какие-то вещи, попавшись на глаза, сметали на пути к мыслям о Лайонеле все преграды.
– Какую прическу будем делать?
– бодро спросила Ксана.
– A-а, оставь так, - передернула плечами девушка, вырываясь из плена
воспоминаний, куда ее утягивал лед холодных голубых глаз, так часто возникающих перед ней.– Не хотите прическу?
– огорчилась служанка, но послушно отложила гребень и с каким-то непонятным Кате благоговением провела ладонями по ее волосам от затылка до конца спины.
– Вы очень хорошенькая сегодня.
– Благодарю, - несколько растерялась девушка, продолжая сидеть на пуфе, глядя на туалетный столик.
– Ой, совсем забыла, - вскрикнула Ксана, хватая колье. Она долго возилась с застежкой и, чувствуя осторожные прикосновения ее пальцев на своей коже, Катя никак не могла расслабиться.
– Вы очень напряжены, - разминая ей плечи, заметила служанка. Когда ее прикосновения стали больше походить на поглаживания, девушка напряглась еще больше. В поведении Ксаны было явно что-то не так.
– Довольно, - хрипловато попросила Катя. Уже некоторое время, находясь рядом с Ксаной, ее преследовало ощущение, словно она уже все это видела и понимает происходящее. Но от чего-то сама суть каждый раз ускользала, заставляя нервничать и ломать голову.
Руки служанки съехали по плечам.
– Вы такая хорошенькая, - повторила Ксана.
И тут до Кати дошло, кого все время ей напоминала служанка - Вильяма. Тот тоже пытался предупреждать все ее желания и никогда не упускал возможности прикоснуться к ней. От ошеломительной догадки внутри все сжалось, Катя в упор посмотрела на Ксану и пробормотала:
– Что с тобой?
Служанка не сразу поняла смысл вопроса, с минуту она молча улыбалась, просто глядела на хозяйку. А потом вздохнула и, отводя взгляд, с тихим смехом сказала:
– Как же долго вы не понимали.
Катя хотела подняться, но Ксана нежно положила руку ей на плечо и проведя пальцами по шее, прошептала:
– Вы так ревновали к Лайонелу и видели во мне только врага…
Девушке хотелось убрать от себя руку, ласкающую ее шею, но ей было ужасно неловко, поэтому она продолжала сидеть, во все глаза глядя на служанку.
– Вы спрашиваете, нравится ли мне Анжелика.
– Ксана чуть наклонилась вперед.
– Когда-то давно от ее красоты у меня захватывало дух, но то же я могу сказать и о Лайонеле, он так неописуемо хорош собой. А вы другая… - Она приподняла прядь кудрявых рыжих волос и пропустила их сквозь пальцы.
– Когда я вижу вас, мне кажется, мое сердце снова бьется. Да так сильно, можно задохнуться. И ваше безразличие ранит меня, как ни ранили бы даже самые изощренные оскорбления от кого-то другого. Я видела, что совсем, совсем не нравлюсь вам и мне хотелось вас возненавидеть, но я не могла.
– Господи, - все, что сумела выдавить из себя Катя. Некоторое время, глядя на свои руки, сложенные на коленях, она молчала, пока ее не поразила одна вещь.
– Но зачем ты взяла туалетную воду Лайонела? Я думала, ты фанатично влюблена в него!
Служанка пожала плечами.
– Хотела привлечь ваше внимание. Вы совсем не замечали меня…
– О-о-о… А Лайонел, он знает, что ты… - Катя запнулась и сконфуженно умолкла.
Ксана засмеялась, став при этом совсем юной. Круглолицая и курносая, не сказать, что красавица, но улыбка ее источала свет и тепло.