Вампиры: Когда ночь сменяет день. Книга 1
Шрифт:
Я выронила тарелку и, зажав в ладони свою склянку, отпрянула от него.
– Отойди от меня, не смей ко мне приближаться!
– Почему?..
Я беспомощно огляделась. Гости, расположившиеся на диванах и креслах, вели себя на удивление вяло. Никто и не повернулся в нашу сторону. Ни Толлака, ни Акеми поблизости не было…
– Посмотри на меня,- шептал Эдред.- Я хочу видеть твои глаза… Твой взгляд завораживает, я теряю способность мыслить здраво…
Я пятилась, пока не наткнулась на стену. Дальше отступать было некуда.
– Мой взгляд тут ни при чём! Ты и без него не в состоянии мыслить здраво, невменяемая тварь!
Выражение
– Другого я бы заставил об этом пожалеть. Но твои губы пленяют, даже произнося злые слова…
Мертвенное лицо наклонилось к моему, рот приоткрылся… Трясясь от отвращения, я скользнула вниз по стене и быстро откатилась в сторону. Эдред бросился за мной, но дорогу ему преградила невысокая гибкая фигура, и её обладатель немного жеманным голосом поинтересовался:
– Чем это ты тут занимаешься, Эдред? Ну посмотри, что ты натворил! Напугал бедную девочку до полусмерти.
Я с удивлением смотрела на новое действующее лицо, появившееся так своевременно. Скорее всего, это был Лодовико. Обратив на меня тёмные светящиеся глаза, он протянул руку, видимо, намереваясь помочь мне подняться. Но я поспешно отодвинулась и поднялась на ноги самостоятельно.
– Что тебе здесь надо?- прорычал Эдред.
– Акеми послала узнать, не забыл ли ты о приличиях,- Лодовико поправил густые вьющиеся волосы, собранные на затылке в хвост.- Оказалось, она как в воду глядела.
– Убирайся прочь!
Лодовико сдул с ногтей несуществующую пылинку.
– Выбирай выражения. Я ведь могу и оскорбиться.
Заметив приоткрытую дверь в противоположном конце зала, я начала осторожно отходить к ней. И мне показалось, Лодовико нарочно бросился на Эдреда именно в тот момент, когда я до неё добралась. Закрыв дверь за собой, я осмотрелась. Нет, здесь задерживаться не стоило. Другая дверь вывела в тускло освещённый коридор, заканчивавшийся лестницей. По ней я поднялась на второй этаж и, заглянув за две или три двери, осталась в небольшой комнате с удобным на вид диваном. Не включая свет, упала на диван и нервно рассмеялась. Я считала исчадием ада Арента, пока не узнала Доминика. Потом меня кидало в холодный пот при одной мысли о Толлаке. А теперь и он казался чуть ли ягнёнком по сравнению с Эдредом…
Тихий шорох заставил меня подскочить. Возле окна стояла Акеми. В полумраке её фарфоровое личико казалось безжизненной маской, сверкавшие из-под полуопущенных век глаза производили жутковатое впечатление.
– Твой друг появился очень вовремя, спасибо,- не придумав ничего лучшего, выдала я.- Толлак тебя попросил?
– Я старалась не ради него.
Она подошла ближе, с любопытством меня разглядывая.
– Ты действительно очень красива. Но Толлака твоя красота не тронет.
– Что ты имеешь в виду?
– Не делай вид, что не понимаешь. Я знаю, кто ты, и не сомневаюсь, что ты, в свою очередь, знаешь, что тебя ждёт.
Я едва удержалась, чтобы привычным жестом не вцепиться в склянку с освящённой землёй.
– Ты знаешь, кто я? Откуда?
– Моя сестра обладала тем же даром. Я безошибочно узнаю тебе подобных. Даже если они благоразумно пытаются скрыть свою способность.
– Остальные тоже знают?
– Пока нет.
Я напряжённо наблюдала, как она обходит вокруг меня.
– И что стало с твоей сестрой?
– То же, что станет с тобой. Жаль лишь, что не мне выпадет это сделать. Толлак жесток.
А я бы позаботилась, чтобы твой переход в иной мир был мягким и ласкающим, как поцелуй ангела.– Теперь мне почти захотелось умереть,- усмехнулась я.
– Если бы Эдред добился своего, тебе бы этого точно захотелось.
– Для чего ты это говоришь?
– Зачем ты здесь?- она продолжала кружить вокруг меня, словно стервятник.
– Зачем тебе это знать?
– Не так часто встречаешь подобного тебе. Да ещё и ищущего смерти так безрассудно.
– Я не ищу смерти.
– Нет? Тогда – бессмертия?
Расхохотавшись, я рухнула на диван. Акеми присела на журнальный столик напротив.
– Эта встреча с Толлаком для тебя явно не первая. И одно то, что ты до неё дожила, удивительно. Он давно одержим идеей найти смертного с твоими способностями. Только вот зачем?
– Что, если я пришла именно ради этого? Узнать.
Она изучала меня, склонив голову набок.
– Это очень глупо. Живой тебе отсюда не уйти.
– Я всё же постараюсь.
Акеми пожала плечами и, легко поднявшись со столика, направилась к двери.
– Почему ты помогла мне?- не выдержала я.- Ты вмешалась дважды.
– Каждый из тебе подобных напоминает мне о сестре. А о том, что сделал бы с тобой Эдред, тебе лучше не знать. Я этого не хотела.
– Ты всё ещё помнишь о своей сестре? Откуда ты родом?
– Эдо[3].
И я осталась в комнате одна. В действиях Акеми было что-то почти человеческое, и у меня мелькнула мысль, что, возможно, отец Энтони прав, и душа не может умереть совсем…
Вытянувшись на диване, я смотрела в окно, думая о Винсенте. Днём он пытался мне дозвониться, но я ограничилась парой коротких сообщений, что со мной всё хорошо и у меня садится батарейка. Прошлым вечером я действительно забыла зарядить мобильник, и теперь он отключился… Потом я подумала о Доминике и улыбнулась, представив, в какое бешенство его приведёт моё исчезновение. Я не видела его со времени нашей ссоры под стенами собора. Не то чтобы Доминик не появлялся совсем – я ощущала его присутствие каждую ночь. Он просто не показывался. Наверное, мои угрозы покончить с собой всё же возымели действие, и он решил дать мне передышку. Знал бы он, на какой риск я пошла, только чтобы узнать способ его прикончить! Мысли продолжали вести в голове медленный хоровод, я не заметила, как закрыла глаза…
Из забытья меня вывели голоса за дверью. Щелчок – и дверь начала открываться. Подхватив сумку, я мигом скатилась с дивана и притаилась на полу за креслом. Два голоса были женскими. Но вот раздался третий голос, и внутри меня всё оборвалось. Это был хрипловатый голос Эдреда… Женщины, бормоча что-то нечленораздельное, одна за другой попадали на диван, потом послышалась какая-то возня, а за ней приглушённый стон. Он повторялся снова и снова, постепенно переходя в сдавленный вопль, как если бы женщине зажимали рот. Скорчившись за креслом, я слышала судорожные всхлипывания, звуки ударов и опять этот жуткий стон. Не знаю, сколько это продолжалось, я потеряла счёт времени… Вдруг что-то бухнулось на пол совсем рядом, и в просвете между креслом и стеной возникло измученное лицо девушки. Из её рассечённой щеки сочилась кровь, губы беззвучно шевелились, взгляд казался остекленевшим. На мгновение её глаза встретились с моими, и в них мелькнуло осмысленное выражение. Царапнув ногтями по полу, она судорожно сжала ладонь и прошептала: