Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2

* * *

Наверное, в другое время года, когда всё цвело и зеленело, местность вокруг монастыря производила поистине незабываемое впечатление. Хотя сейчас она тоже не была лишена очарования. Пологие холмы вдали, раскидистые деревья, окружавшие монастырь своеобразным кольцом, и живописные развалины древнего строения неподалёку покрывал слой продолжавшего сыпаться снега. Под пушистыми снежными шапочками домики прилегавшей к монастырским стенам деревеньки казались игрушечными. Стряхнув снег с грубого деревянного молотка, я постучала в ворота. В открывшемся просвете мелькнула внушительных размеров фигура и недоумённо блеснувшие глаза.

— У меня поручение от отца Энтони, — проговорила я. — Он ещё здесь?

— Меня предупреждали, что вы появитесь этим или следующим вечером. Входите, дитя… Бог мой!

В последнем восклицании послышался неподдельный ужас, я тут же остановилась.

— Вы с ума сошли выходить на улицу в таком виде! — прежде чем я успела возразить, он накинул мне на плечи плотную шерстяную накидку. — Или хотите подхватить воспаление лёгких?

Я в самом деле не подумала о местном климате: на мне было только лёгкое платье, совсем не подходившее для снежных сугробов севера Англии. Едва я закуталась в накидку, навстречу нам вышел другой монах и, услышав о цели моего визита, пригласил следовать за ним. В зале, освещённом дюжиной свечей, он, не останавливаясь, подошёл к камину, поворошил кочергой угли и повернулся ко мне. Я всё гадала, насколько далеко зашла откровенность отца Энтони в отношении меня, но преподобный брат сам вывел меня из затруднения.

— Можете снять это, если так вам удобнее, дочь моя, — он махнул на мою накидку. — Знаю, что вы не чувствуете холода.

Я послушно опустила накидку на потёртое кресло. Он тоже скинул капюшон, открыв редкие седые волосы, выпуклый лоб и проницательные серые глаза.

— Я — брат Клеомен. В следующий раз вам стоит быть осмотрительнее. Не все братья посвящены в вашу тайну.

— Отец Энтони здесь?

— Уехал этим утром. Неотложные дела требовали его срочного возращения.

— Значит, он вернулся домой, цель его путешествия достигнута…

Зябко поёжившись, преподобный брат снова поворошил угли в камине.

— Всё не могу согреться. Годы берут своё… Так что именно рассказал вам отец Энтони?

— Откровенно говоря, мне бы хотелось сначала узнать, что именно он рассказал вам, — осторожно возразила я.

Лицо брата Клеомена сразу помрачнело.

— Он принёс весть о конце. О конце, который вы пытаетесь предотвратить. Да поможет нам Бог…

— Что именно он рассказал обо мне?

— Что вы никому не причините вреда. Это всё, что мне нужно о вас знать.

— И, наверное, что могу появляться только после заката?

Впервые с момента нашей встречи брат Клеомен улыбнулся.

— Это тоже.

— По телефону отец Энтони упомянул, что здесь я найду помощь. И ещё о ребёнке с особым даром.

— Патрик, — брат Клеомен произнёс это имя с заметной теплотой. — Он сирота, живёт в приюте при монастыре.

— И в чём заключается его дар?

— Это трудно объяснить… Хотите его увидеть?

— Если можно, — с готовностью подхватила я.

На всякий случай снова закутавшись в накидку, я последовала за братом Клеоменом через вереницу тёмных комнат. Под конец мы остановились в одной, просторной и освещённой лучше других. Вдоль стен высились книжные стелажи, а за ближайшим ко входу столом, согнувшись над книгой, сидел мальчик. Увидев брата Клеомена, он вскочил из-за стола, бросился к нему, но тут же в нерешительности остановился. На вид ему было лет двенадцать. Очень худой, с копной тёмно-рыжих волос и слегка веснушчатым лицом.

— Патрик, — ласково обратился к нему брат Клеомен. — Поздоровайся с нашей гостьей.

Мальчик поднял на меня большие светло-зелёные глаза, и в них мелькнул страх.

— Не бойся, Патрик. Эта девушка здесь для того, чтобы помочь нам.

Но взгляд Патрика, остановившись на мне, буквально застыл, лицо бледнело всё больше. Меня это разозлило, и я довольно резко бросила:

— Он что, немой?

— Не сердитесь, дочь моя. Он очень стеснителен при посторонних.

Я посмотрела в расширенные немигающие глаза Патрика и холодно заключила:

— Так вот, в чём заключается его дар. Он может видеть существ, подобных мне.

Брат Клеомен погладил мальчика по встрёпанным волосам.

— Мне нужно поговорить с этой девушкой. Помоги пока брату Томасу. Я ещё позову тебя, прежде чем ты отправишься ко сну.

Мальчик ничего не ответил и, продолжая таращиться на меня, попятился к двери.

— Он может не только видеть существ, подобным вам, — тихо пояснил брат Клеомен, когда Патрик скрылся за дверью. — В нём течёт кровь подобного вам существа.

— Вы хотите сказать, он наполовину… Но это невозможно, мы не можем иметь потомства, это особенность людей…

– Пожалуй, я неточно выразился, — поправился брат Клеомен. — До недавнего времени я не делал различий между подобными вам и… другими. Но не только люди способны иметь потомство от людей.

Начиная что-то понимать, я невольно покосилась на дверь, за которой исчез Патрик. Закрыта она была неплотно, и я различила смутно белевшее лицо подслушивавшего мальчика. Ребёнок вызвал во мне неприязнь, и я сознательно не стала смягчать свои слова, испытывая злобную радость, что он услышит то, от чего брат Клеомен явно пытался его уберечь:

— Значит, этот мальчик — отпрыск демона? И вы решились оставить это отродье в стенах монастыря?

Преподобный брат всё же бросил опасливый взгляд на дверь, но и щель и притаившийся за ней Патрик оставались для него незаметны.

— Прошу вас, дочь моя… Он всего лишь невинное дитя…

— Наполовину, возможно. Но другой его половине невинность чужда, как снег пустыне!

— Вы ошибаетесь, — горячо возразил брат Клеомен. — Я воспитываю его почти с рождения, и, поверьте, немногие полностью человеческие дети способны на преданность и доброту, какие выказывает этот ребёнок.

— Дайте ему время подрасти.

— Возможно, он и изменится, но не из-за своего происхождения. Сколько людей отклоняются от пути добродетели, имея самых благообразных родителей. А это бедное дитя было покинуто всеми…

— И не без причины. Его демоническая кровь ещё даст о себе знать. Я зря надеялась на помощь: это существо не пойдёт против себе подобных!

Мне показалось в узком просвете приоткрытой двери что-то тускло блеснуло, я даже не сразу поняла, что… Влажный след слезы на щеке Патрика — демонический ребёнок плакал…

— Отец Энтони знает? — моя злость на это странное создание внезапно улеглась.

Брат Клеомен кивнул.

— И чем же ваш воспитанник может помочь?

— Чуть больше года назад у Патрика начались видения…

— Видения? Вы шутите?

Брат Клеомен явно предпочёл не замечать моего тона:

— Не просто видения. Они повторяются с определённой закономерностью, смысл которой мы пока не можем разгадать.

— И причём здесь апокалипсис?

Преподобный брат направился к шкафчику в противоположном конце комнаты и, вынув тёмно-серую папку, подошёл к столу, за которым только что сидел Патрик. Я с любопытством наблюдала, как он аккуратно раскладывает слегка потрёпаные листы.