Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2
Шрифт:
— Примерь.
Всё ещё недоумевая, я переоделась. Жёсткий корсаж со сложным узором переходил в длинную до пола юбку из золотой парчи. Обнажённые плечи и руки прикрывала накидка с длинными рукавами, настолько лёгкая, что я едва ощущала её на теле. Она окутывала фигуру подобно мерцающему облаку, придавая мраморно-белой коже прозрачность фарфора. Подобрав волосы, я с повернулась к Доминику, не сводившему с меня завороженного взгляда.
— Красивая, как богиня… — только и прошептал он.
Я ласково погладила его по щеке.
— Что вдруг заставило тебя передумать?
— Не хочу, чтобы ты считала,
[1] Cirque du Soleil (франц.) — "Цирк Солнца" был основан в 1894 году в Канаде. Насчитывает более 4000 артистов и выступает со зрелищными представлениями в разных странах мира.
Глава 14
Я самозабвенно крутилась перед зеркалом, добавляя последние штрихи к костюму: длинные серьги, массивные золотые браслеты, ещё пара шпилек — мои кудри должны были целиком уместиться под "короной", чтобы исключить малейшую возможность узнавания.
— Если бы мог дышать, у меня бы перехватило дыхание, — за плечом возникло улыбающееся лицо Винсента. — А что может сказать бессмертный? Ослеплён? Лишился дара речи?
— Не преувеличивай, — улыбнулась я в ответ. — Иначе заподозрю тебя в неискренности.
Винсент подошёл ближе, восторженно блестя глазами.
— Ты ведь видишь своё отражение, так в какой неискренности можно меня заподозрить?
— Ты тоже смотришься более чем впечатляюще.
В пышном костюме Винсента сочетались цвета изумрудный и золотой. Головной убор, который он держал сейчас в руках, чем-то походил на мой, только павлиньи перья были настоящими. Вроде бы разные по отдельности, вместе наши костюмы удивительно дополняли друг друга. Таковы были неписанные правила маскарада — пары должны были явиться на бал в костюмах, объединённых общей темой. И, каким бы невероятным это ни казалось, Винсент был моей "парой" на эту ночь. Не знаю, чего стоило Доминику пойти на подобную крайность, но, очевидно, забота о моей безопасности перевесила все остальные соображения. Меня радовала возможность перекинуться парой слов с Винсентом, не опасаясь при этом ожогов от яростных взглядов Доминика. Но при этом я понимала, что самое трудное Доминику ещё предстояло: воочию увидеть светящегося от удовольствия Винсента рядом со мной. И, думая о его мучениях, я никак не могла избавиться от уколов совести: ведь именно из-за моего желания побывать на маскараде он подвергал себя этой пытке.
— Странно, что Доминика до сих пор нет, — Винсент как будто прочитал мои мысли. — Я ведь здесь уже больше трёх минут. Наедине с тобой.
Сделав вид, что не заметила насмешку, я кивнула в сторону "короны":
— Он обещал помочь с этим сооружением, так что, думаю, должен скоро появиться. Кстати, где он сейчас?
— В Венеции. Наверное, занят последними приготовлениями. Но, если нужна помощь, у меня уже есть опыт в обращении с подобными штуками, — Винсент махнул на свой убор, небрежно брошенный на кресле.
— Я ещё не совсем справилась с причёской, — поспешно возразила я.
Винсент задержался взглядом на моём запястье, на котором вместо его часов красовался тяжёлый золотой браслет.
— Здесь, — пошевелив пальцами,
я блеснула кольцом с крупным камнем, скрывавшим щепотку освящённой земли. — Но только на одну ночь. Твои часы — мой любимый оберег.— Доминик ещё не потребовал, чтобы ты от них избавилась?
— Ты бы на его месте заставил меня избавиться от некогда принадлежавшей ему вещи, если бы она мне нравилась?
Вопрос переходил границы, которые я определила для себя в общении с Винсентом, я тут же пожалела о том, что его произнесла. Винсент смотрел на меня не мигая.
— Не знаю. Меня бы смущало, что тебе нравится некогда принадлежавшая ему вещь.
К счастью, появление Доминика прекратило разговор прежде, чем он успел стать неприятным. Я бросилась ему навстречу, даже не пытаясь скрыть облегчения. Доминик наклонился к моим губам, но, вспомнив, что на мне освящённая земля, досадливо выпрямился. От меня мгновенно посуровевший взгляд устремился к Винсенту, голос прозвучал по-деловому:
— Несколько последних советов.
— Ты уже вчера напичкал меня советами, как повар рождественного гуся — яблоками, — закатил глаза Винсент. — Прекрасно ведь знаешь: ради неё я пойду на что угодно.
— Вообще-то я исхожу из того, что никуда идти не придётся, — вставила я.
— Старайтесь как можно меньше говорить, постоянно мешайтесь с толпой, — проигнорировал наши реплики Доминик. — Держитесь ближе друг к другу, но не настолько, чтобы было заметно, что ты не можешь к ней прикоснуться. И не думай о том, чтобы пытаться. Теперь оставь нас.
Винсент сверкнул мне подчёркнуто нежной улыбкой и исчез.
— С каким бы удовольствием я свернул ему шею, — процедил Доминик.
Быстро очертив круг из заранее заготовленной земли, я сняла с пальца кольцо и проворковала:
— Ты обещал помочь водрузить эту штуку. Без тебя я и не пробовала.
Тут же оказавшись рядом, Доминик молча прижал меня к себе. По мере приближения маскарада, я всё больше впадала в радостное возбуждение. Доминик же, наоборот, становился всё мрачнее, и, глядя на его потемневшее лицо, я просто стыдилась своей весёлости.
— Доминик… Если хочешь, я могу остаться здесь. Честное слово, мне ничего не стоит…
Он ласково чмокнул меня в лоб.
— Ты так и светишься от радости. Не хочу тебя этого лишать.
— Причина радости не та, что ты думаешь. В такие моменты мне легко представить, что ни демонов, ни исходящей от них угрозы, ни Арента не существует. Мы собираемся на бал, чтобы весело провести время, а не предупредить об апокалипсисе. И я одеваю маску ради развлечения, а не из необходимости. И рядом со мной ты, а не Винсент…
Губы Доминика впились в мои, прекратив дальнейшее развитие этой фантазии.
— Когда всё закончится, я не выпущу тебя из рук. Ни на миг… Где бы ни был, что бы ни делал, не расстанусь с тобой ни на единое мгновение моего существования…
Обвив руками его шею, я заглянула в горящие нежностью желтоватые глаза.
— Договорились.
Водрузить убор на мою слегка растрепавшуюся причёску оказалось проще, чем я думала. Маска не была его неотъемлемой частью, а вставлялась в специальный канал и плотно защёлкивалась. Но даже без неё я казалась сделанной из золота статуэткой и, качнув головой на своё отражение, неуверенно обратилась к Доминику: