Вампиры: Когда ночь сменяет ночь Книга 2

– Среди них были и древнейшие, — как бы про себя констатировал Юнг-Су.

— Если и это не служит доказательством…

— Однако ты была уверена, что выберешься из западни.

— Совсем не была. Но как ещё я могла вас убедить?

— Что именно ты ожидаешь от нас?

— Вас самих. И ваших умений — в магии и военном искусстве. Не знаю, как насчёт магии, но, если остальные владеют мечом хотя бы на треть так, как ты, наши шансы на выживание увеличатся очень и очень заметно.

— Большая битва, о которой ты говорила. Где и когда она произойдёт?

— В ночь ноябрьского полнолуния этого года в месте, где небо встречается с землёй.

— И где это?

— Пока мы не знаем. Но сейчас главное — союзники. Согласись, знание места не принесёт особой пользы, если отправиться туда будет некому.

Юнг-Су задумчиво ковырял мох остриём своего меча.

— Кстати, я ещё не поблагодарила за то, что ты вызвался со мной идти, — медовым голоском пропела я.

— Это было только справедливо.

— Что будет с Акеми?

— Она нарушила клятву, это карается смертью — без исключений.

— Если бы не она, апокалипсис застал бы вас врасплох — вы бы погибли, не успев обнажить мечи. Неужели это не заслуживает элементарной благодарности и… исключения?

Юнг-Су рывком опустил меч в ножны.

— Решать её участь будет совет. Я могу лишь обещать, что буду свидетельствовать в её пользу.

Он протянул мне руку, и спустя какие-то доли секунды мы стояли посреди разукрашенного зала с золотыми драконами. Увидев запачканную кровью и грязью одежду принца, король даже поднялся на троне, но Юнг-Су успокоил его несколькими фразами. Я нашла глазами Акеми, застывшую в центре очерченного круга. Её лицо было спокойно, в горящем тревогой взгляде читался вопрос. Но мы не успели перемолвиться ни словом. Перекрывая пробежавший по рядам шёпот, зазвучал суровый голос короля, и перед нами тотчас выросли две женские фигуры в бледно-розовых одеяниях.

— Мы должны следовать за ними, — Акеми красноречиво посмотрела на окружавшую её черту освящённой земли. — Принц Юнг-Су созывает совет. До того, как они примут решение, мы остаёмся здесь.

Рассеянно махнув ногой, я нарушила линию круга. Мы миновали вереницу раздвижных дверей и остановились в небольшой комнате с невесомыми стенами из деревянных украшенных резьбой пластин. Посреди комнаты стоял низкий инкрустированный перламутром столик. Сопровождавшие нас девицы указали на подушки, валявшиеся вокруг столика прямо на полу. Акеми опустилась на одну из них. Я последовала её примеру. Девицы поклонились и замерли возле высокой, чуть не в человеческий рост напольной вазы.

— Они будут торчать здесь всё время? — вполголоса спросила я. — Опасаются, что мы сбежим?

— Сбежать мы не сможем. Никто не покидает этот мир без позволения хозяев. Но кисэн здесь по другой причине: оставить гостей в одиночестве было бы невежливо.

— Невежливо? А собираться их прикончить, соответствует всем нормам этикета, так что ли?

— Что ты показала принцу?

— То, что он хотел увидеть — доказательства.

Я рассказала об измерении проклятых, о вероломстве старой ведьмы, о жестокой схватке Юнг-Су с демонами и последовавшей за тем беседе. Акеми покосилась на мою шею, но промолчала. И только когда я упомянула о намерении Юнг-Су заступиться за неё перед советом, даже приподнялась на подушке.

— В самом деле? Он обещал?

— Да, но что с того? Ты же сама говорила, что без разрешения совета они и шагу ступить не смеют.

— Принц Юнг-Су — страший сын вана, да ещё и его любимец. Его влияние на совет очень велико, к словам прислушаются…

Я пожала плечами. На какое-то время в комнате повисла тишина. Нарушила её Акеми.

— Не думала, что тебе удастся их убедить.

— Для чего тогда ты меня сюда привела?

— Из-за Лодовико. Твои слова не шли у меня из головы. Когда эти существа вырвутся из своего склепа, а мы попытаемся их остановить, в схватке погибнут очень многие. И если это случится с Лодовико… а я, из страха за себя, не сделала ничего, чтобы помочь…

Положив на столик часы Винсента, я осторожно коснулась рукава её кимоно.

— Я рада, что ты передумала, Акеми. И очень понимаю твои колебания теперь, когда сама познакомилась с кланом. Надеюсь, наши старания оправданы…

Она посмотрела на меня со странным выражением — что-то среднее между восхищением и неприязнью.

— Ты очень напоминаешь мне ногицунэ.

— Кого?..

Лисицу-демона. В старину верили, они принимают облик красавиц, чтобы позабавиться с людьми. Хитрые, подвижные и озорные, они полны очарования, способны свести с ума и увлечь за собой на верную гибель. Совсем как ты.

— Совсем как… — я запнулась от возмущения. — По-твоему, я забавы ради…

— Ты умеешь увлечь за собой. К тому же обладаешь редкой способностью найти тропинку даже в непроходимом лесу. Но те, кто следуют по тропинке, видимой только для тебя, могут и не выбраться из чащи. Запомни это на случай, если захочешь позвать за собой кого-то, чья жизнь значит для тебя больше жизни корейского принца или моей.

Я негодующе выпрямилась, но резные створки двери вдруг раздвинулись, пропустив в комнату ещё одну кисэн. Поклонившись, она что-то забормотала по-корейски. Акеми тоже склонилась в поклоне и совершенно спокойно произнесла:

— Совет принял решение.

Сопровождаемые кисен, мы вернулись в зал с драконами. Разряженные бессмертные по-прежнему стояли вдоль стен, словно так ни разу и не шевельнулись за время нашего отсутствия. Принц Юнг-Су переоделся в расшитое серебром одеяние цвета слоновой кости. Скуластое лицо не выражало ничего, зелено-карие глаза казались пустыми. Но вот раздался звучный голос вана, и тишина, до того нарушаемая лишь шелестом одежд, стала гробовой. Обращение было чётким и на удивление коротким: услышав подтверждение из уст принца, члены совета не могут игнорировать возможность надвигающейся угрозы. Но, прежде чем дать обещание открыто выступить на стороне бессмертных и тем самым выдать тайну своего существованния, клан будет следить за дальнейшим развитием событий. Избранные советом члены клана займутся сбором сведений. А о шагах, предпринимаемых во "внешнем мире", буду сообщать я — через принца Юнг-Су, с которым мы будем встречаться раз в месяц в определённом месте. Я, со своей стороны, должна дать ряд клятв, что сохраню в тайне, всё, о чём узнала сегодня, включая и факт существования клана. Что до той, которая привела меня сюда… — я глянула на уставившуюся в пол Акеми — совет признаёт исключительность ситуации, вынудившей её пойти на клятвопреступление. Смерть — неизбежная кара в любом другом случае, заменяется более мягким наказанием: с этой ночи и до конца времён ей запрещается ступать на территорию клана. Если когда-нибудь, неважно по какой причине, она нарушит запрет, смерть её будет неминуемой. На подобный прецедент совет идёт только благодаря заступничеству принца Юнг-Су и только в этот раз — первый, последний и единственный. Я подняла глаза на принца, наши взгляды встретились, и я поклонилась — впервые за весь вечер.

Когда ван замолчал, Акеми тихо заговорила по-корейски, низко поклонилась ему, Юнг-Су, неподвижным рядам бессмертных и повернулась ко мне.

— Теперь ты должна будешь пройти ритуал посвящения и дать все клятвы, которые они от тебя потребуют. Но без меня. Прощай.

Рядом со мной уже стояла совсем юная, очень миловидная девушка с затейливой причёской. Не поднимая головы, она почти шёпотом обратилась ко мне:

— Я говорю на твоём языке. Следуй за мной.

Странный иллюзорный мир, существующий в несуществующей реальности — я совершенно утратила в нём чувство времени. Даже не могла определить, сколько уже нахожусь здесь: ночь, две, три? Оставаясь в моём мире, я знала совершенно точно, сколько времени прошло в мире людей, но здесь… Здесь всё, включая время, подчинялось своим законам. Доминик уже, скорее всего, ждёт меня. Но вот сколько ещё ему придётся ждать? Я попыталась сосредоточиться на том, что происходило вокруг. Огромный зал, освещённый только оранжевыми огоньками курительных палочек, неизменные ряды бессмертных корейцев, на этот раз одетых в чёрное, их фарфоровые лица странно выделявшиеся на фоне тёмных стен, монотонные бормотания отправителя ритуала и тихий голос девушки с затейливой причёской, переводившей всё на английский. Я автоматически повторяла за ней требуемые клятвы, особо не вникая в их смысл. Что-то о том, что нельзя выдавать тайну существования и местонахождения клана, распространяться о том, что здесь видела, слышала и узнала, увижу, услышу и узнаю в будущем, что нарушение мной хотя бы одной из клятв не останется безнаказанным, и так далее и так далее. Бесконечно долгий ритуал здорово мне наскучил. Засмотревшись на струйки голубоватого дыма, поднимавшегося от курительных палочек, я не заметила, когда он, наконец-то, перешёл к завершающему этапу. Какая-то девица, склонив голову так низко, что не было видно лица, поднесла жрецу мерцавший розоватым сиянием сосуд. В руках жреца сверкнул кинжал. Окунув лезвие в сосуд, он протянул мне раскрытую ладонь свободной руки и что-то пробормотал.

— Твою правую руку, — перевела девушка мне на ухо.

— Для чего? Он собирается пустить мне кровь? Я не могу…

— Делай, что он говорит, иначе ритуал не будет завершён.

Закусив губу, я повиновалась. Может, кровопускание будет минимальным, и мне удастся сбежать к Доминику прежде, чем он начнёт сходить с ума из-за того, что пролилась моя кровь… Продолжая бормотать что-то нечленораздельное, жрец легко коснулся моей кожи остриём кинжала, но ни пореза, ни даже укола я не почувствовала. Едва касаясь, он принялся водить остриём по моей ладони, оставляя на ней слабый мерцающий след. Округлившимися глазами я наблюдала, как витиеватые иероглифы впечатываются в кожу, будто причудливая татуировка.