Вампиры [Vampire$]

— Оперный Театр! — прошептала она.

— Да, — ответил он. — Оперный Театр.

И он огляделся в поисках газеты, которую Кот оставил скомканной на полу, открытой на Развлекательном Разделе, потому, что они подумывали сходить в кино на дневной сеанс.

Стрелок Феликс встал и подошел к ней и поднял ее и быстро пролистал.

— Ха! — закудахтал он, найдя то, что искал.

И он вернулся и наклонился к Даветт, сидящей на полу и разложил открытую газету на ковре рядом с ней и так сильно ткнул в нее указательным пальцем, что пробил газетный лист насквозь.

Они посмотрели. Это был анонс. Долгожданное, помпезное, торжественное открытие Оперного Театра Далласа. Через неделю.

— Он будет там, — шептал Стрелок Феликс и его голос скрипел словно старое мертвое дерево. — Он будет там. И они бросятся к нему и будут жать его руку и поздравлять его и любить его.

— И в свою очередь, он перережет им глотку и станет жиреть и набухать от их крови.

Несколько мгновений все молчали. Кот и Даветт не могли говорить, могли только смотреть на маниакальную усмешку сидящего перед ними, смакующего и лелеющего и загоняющего боль все глубже в свою душу. Казалось, он испытывает отвратительное наслаждение от всесокрушительной иронии всего этого.

— Да, — промолвил он через некоторое время и уже намного спокойнее.

Невероятно.

— Да, — повторил он. — Он сможет просто подойти к людям и поговорить с ними. Но они могут просто подойти к нему, в свою очередь. Даже тот, кто знает, что он такое. У него не будет подозрений. Он будет просто улыбаться им, как большой… жирный… клещ.

— Он будет абсолютно беззащитен, не так ли?

— Феликс! — выдохнул Кот. — Неужели ты имеешь в виду…

— Рок-н-ролл, Целка Кот. Разве это не то, что всегда у вас говорится в таком случае?

— Ты не можешь предлагать это серьезно!

Стрелок Феликс только улыбнулся и уставился на анонс в газете.

— Могу, Кот. Должен.

Глава 32

O! Какой торжественный вечер! O, какое событие! Все, абсолютно Все, присутствовали там. Как жаль, что это происходило летом, в эту ужасную жаркую погоду. Но эти рабочие, работающие только в положенное время и эти ужасные профсоюзы — все знали, как они это могут.

Но это было сделано сейчас. Закончено и полностью и блестяще и это было не просто чудесно! Все эти отлогие спуски и причудливые формы? Что за имя было у этого архитектора? Неважно, не имеет значения. Важно то, что все это сделано сейчас и какое событие у нас сегодня вечером. Все присутствовали там.

Даже улицы были украшены для мероприятия. С баннерами и стримерами и группой, игравшей как до, так и после шоу, так как все эти люди намереваются погулять. И, o, камеры и улица полностью блокирована и председатель Оперного Комитета прибыл в двухлошадном экипаже вместе с мэром и его женой и…

O, уличные артисты! Посмотрите на них! Разве они не симпатичны? Все эти мимы и эти шуты. Одетые в эти милые полосатые костюмы и шляпы с колокольчиками на них. И еще забавнее люди в костюмах, как в опере, продающие — что это было? Meд? Или что-то эдакое? И пироги с мясом. И индейка на палочке. И эти два ремесленника, облаченные в эти милые кольчуги и продающие это старинное оружие, которое было гарантированно аутентичным, но разве они не должны были окрасить пластиковые детали, ха ха?

Пожалейте об оперной части за всем этим. Это было красиво, конечно — прекрасны, некоторые из этих костюмов. Но все это ужасно затянуто, не так ли? Конечно, оперы должны быть длинными и известно, что это Великое Искусство и все такое, но все же возникает один вопрос — возможно, это могло бы быть просто немного покороче? И если бы мы могли понять, о чем они пели? Возможно им нужно просто поговорить об этом? Но тогда это будет не опера, не так ли?

Разумеется, это не стоило бы субсидировать тогда, так или иначе, но не стоит думать об этом сейчас, потому, что это заканчивается и все, Все, пробудились от своей маленькой дремы и… O! Закуски! Все эти восхитительные закуски! Потому, что это был такой Важный Повод, такая Культурная Веха! Как Новогодняя Ночь, не так ли? Со всеми лимузинами и мэром, прибывшим в маленьком кабриолете и не правда ли, теперь стало намного лучше, когда спустилась прохлада и жаркое солнце зашло? Люди не выглядят так… увядше, как-то. Никогда не следует увядать в официальном платье — как аляповато! И мужчины, как они красивы в своих смокингах. O, они всегда жалуются и стесняются, но по-секрету, всем известно, что они любят наряжаться. И они действительно такие красивые. Ничто не поможет мужчине выглядеть столь респектабельно, как черный галстук, даже тем мужчинам, которые имеют — как мы это сформулируем? — солидность в годах и размере? Как вверху так и внизу? Ха ха!

Как этот статный седовласый парень, который сейчас спускается по ступенькам, в одиночку идет между новыми медными опорами, поддерживающими навес, направляющийся к этому лимузину с таким высоким шофером, придерживающим дверь.

Как его зовут?

— Кеннеди! — рявкнул Стрелок Феликс, занимая позицию со своим «аутентичным арбалетом».

Вампир обернулся и улыбнулся и арбалетный болт, размером с бейсбольную биту, прострелил его прямо сквозь белоснежную рубашку, сияющую из-под смокинга и брызнула прозрачная жижа и из спины вылез наконечник, раскрывшийся словно зонтик с заусенистыми спицами и мгновенно застрявший в жертве.

И все мгновенно, только Феликс, привязывающий трос к толстой медной опоре, двигался. Все остальные застыли, слишком испуганные, чтобы вздохнуть. Не веря. Это было невероятно, не так ли? Или это часть шоу? Трюк? Убийство? Слишком сюрреалистично…

Даже монстр замер на середине шага, он широко раскинул руки от удара, его красные глаза фокусировались на деревянном коле, пронзившем его почернелую душу.

На мгновение…

Затем он поднял взгляд и из широко раскрытого рта полезли клыки и начался вой…

И Кот выступил слева и выстрелил и его болт засел глубоко, крест-накрест с первым, и когда он бросился привязывать свой трос к другой медной опоре, монстр… взорвался…

Вой, безбожный, нереальный вой выстрелил сквозь толпу и эхом отдавался по улице и маниакальное бешенство было невероятно яростным и безумным. O, Боже! Воющий, визжащий, неистовый звук…

И наблюдающие эту картину люди первыми подумали: убийство. Убийство! Убийство!!.. сразу подумали, Что это? Кто это! Это не может быть человек! Не может быть! Не может человек издавать такой звук! Животное? Какое животное может…

Коловращения и рывки и визг и шипение выплеснулись на них и первая медная опора затряслась, когда злодей отчаянно попытался освободиться и его усилия заставили вторую опору закачаться и заскрипеть и навес над ним зашатался, но второй трос был привязан надежно и монстр, угодивший в капкан, бесновался от страха и… и гнева.

… пылающей ярости …

… на этого молодого человека, посмевшего напасть на бога!..

И вместо того, чтобы вырываться, монстр рванулся вперед, к Феликсу.

И в него полетели воздушные шарики.

Это были не просто воздушные шарики, они лопались, расплескиваясь по его лицу и груди, что-то с ужасным запахом затекало в его разинутый блестящий рот.

Они были наполнены бензином. И они лопались, один-два-три, заливая его тело и пропитывая его одежду и в руке Кота уже вспыхнула сигнальная шашка и он швырнул ее и она врезалась в трепыхающуюся грудь и отрикошетила, но не раньше, чем…

Пламя разбегалось и обвивало и охватывало его, его одежда и волосы и кожа вспыхивали, это пламя не могло быть такого цвета, не могло быть таким ярким и трескучим и когда наконец он начал плеваться черной желчью, он полыхал.