Вампиры. Опасные связи

Когда Дэвид вернулся (он отсутствовал шесть минут — Пенни засекла время), она мыла посуду, намеренно создавая побольше шума и расплескивая по сторонам воду. Когда-то, еще до болезни, он обещал ей купить посудомоечную машину. Теперь, конечно, никакой посудомойки не будет. Они не могут себе этого позволить. Она швырнула в мойку очередную тарелку, и в этот момент муж подошел к ней сзади и обхватил за талию.

— Оставь это. Я помою утром. — Он прикоснулся губами к ее затылку. — Пойдем в постель.

«О боже, опять».

— Я устала, — ответила жена. — Давай сегодня дадим себе передышку, ладно?

Дэвид рассмеялся:

— Ни за что. Я хочу тебя. Пойдем, дорогая; отказа я не принимаю.

«И никогда не принимал». Пенни незаметно для него скорчила гримасу и вздохнула. Спорить не было смысла; она только потратит силы и время; лучше дать ему то, чего он хочет, — снова. Она сняла хозяйственные перчатки, швырнула их на сушилку для посуды и пошла за мужем наверх.

Дэвид всегда крепко засыпал после секса, и, убедившись, что он ничего не слышит, Пенни поднялась и направилась в ванную. Включив небольшую лампочку у зеркала, она принялась пристально разглядывать свое отражение. На первый взгляд, она выглядела неплохо для сорока трех лет, но сейчас у нее было далеко не оптимистическое настроение, и она изучала свое лицо подробно и придирчиво. Зачатки «гусиных лапок» в уголках глаз. У рта уже залегли складки. Подбородок начинает отвисать; едва заметно, но она это знает. Она не была натуральной блондинкой, поэтому не могла сказать, есть ли в волосах седина. Седина украшает мужчину, но старит женщину.

«У Кармин нет седых волос, помнишь? Кармин может зачать от него ребенка. А я — нет».

Не то чтобы она так уж хотела детей. На самом деле никогда и не хотела; она не была создана для материнства. Но сейчас дело было в принципе, и мысль о том, что Кармин и Дэвид могут сделать то, чего не может она с Дэвидом, бесила ее до невозможности. Из этой мысли, вполне естественно, вытекала следующая: если они могут, им ничего не стоит это сделать. Может быть, сегодня она наблюдала начало любовной интрижки. А если это было и не начало, то такая возможность всегда остается.

Возможность — или неизбежность? Пенни нагнулась вплотную к зеркалу, и отражение исчезло. Хотя сейчас морщинки и седые волосы были едва заметны, скоро все изменится. «Подумай о том, что будет через три года; через пять, через десять». Через десять лет ей исполнится пятьдесят три. На горизонте замаячит шестидесятилетие, но Дэвид останется таким же, как сегодня, — молодым, красивым, полным энергии. Зачем ему шестидесятилетняя жена? Она превратится в отработанный материал, в помеху, и тогда все, конец браку, до свидания.

Дэвид не дурак; он наверняка размышляет об отдаленном будущем. Может быть, он даже обсуждал его с Кармин как-нибудь, когда Пенни не было рядом? У нее словно что-то внутри перевернулось при мысли о том, что он разговаривал с Кармин, возможно, даже встречался с ней, когда жены не было рядом, чтобы изображать дуэнью. «Или сводницу. Помнишь, как он сегодня на нее смотрел? А может быть, у них уже роман? А вдруг?»

Внезапно она почувствовала себя грязной, и ее захлестнуло непреодолимое желание вернуться в спальню, встряхнуть Дэвида как следует, разбудить его и швырнуть в лицо свои подозрения. Или пойти к телефону, набрать номер Кармин и потребовать у нее сказать правду. Да, так будет лучше. Если у них интрижка, Дэвид солжет, а она всегда поддается его обаянию и верит. Если солжет Кармин, Пенни это не обманет. Да. Так лучше. Утром, когда Дэвид уйдет на работу, она так и сделает.

Пенни не стала звонить, как собиралась. К утру в голове у нее зародилась новая мысль, такая революционная, что поначалу Пенни была потрясена и отбросила ее прочь, найдя сотню причин, по которой идея была совершенно неосуществимой. Но к вечеру, однако, эти причины уже перестали казаться ей такими важными, а потом она и совсем забыла о них, и осталось лишь головокружительное, болезненное возбуждение, подобное тому, что испытывают маленькие дети в ночь перед Рождеством, когда не могут уснуть.

За час до прихода Дэвида она призвала на помощь всю свою храбрость и позвонила Кармин.

Кармин сказала:

— Нет. Мне жаль, Пенни, но я не могу этого сделать.

Мир вокруг начал рушиться, и Пенни завизжала в трубку:

— А почему нет, черт подери? Вы с готовностью сделали это для Дэвида, так какого черта вдруг такая разница, а? — Она с силой втянула в себя воздух. — Я понимаю, что для вас это бизнес, но я найду деньги, я…

— Пенни, послушайте меня! Вы уже говорили об этом с Дэвидом?

— Нет, не говорила!

— Тогда, я думаю, стоит поговорить. И мне кажется, я знаю, что он вам ответит.

Глаза Пенни словно застлала красная пелена.

— Проклятие, Дэвид мне не хозяин, я сама решаю за себя! И откуда, дьявол вас возьми, вы знаете, что он скажет? Вы что, телепатка? Или вы за это время так сроднились с моим мужем, что знаете его лучше меня?

— Я этого не говорила. Я просто сказала…

— Что вы такого сказали? Скажите мне хоть раз правду!

— Я пытаюсь. В вашем случае дело обстоит иначе, Пенни. Дэвид был смертельно болен, и то, что я сделала, было для него единственной возможностью избежать смерти. Но у вас не так. Вы здоровы, у вас впереди долгая, нормальная жизнь. Это не… будет неправильно превращать вас…

— Но я хочу этого! — Затем огромным усилием воли Пенни взяла себя в руки. «Не теряй голову. Убеди ее». — Послушайте. Я все обдумала, у меня нет сомнений, и я могу заплатить вам. Вам что, не нужно еще десять тысяч?

Кармин издала странный короткий смешок.

— Дело не в деньгах. Можете предложить мне хоть полмиллиона — я все равно не соглашусь. Просто все дело в том, что я не стану превращать живого человека в вампира, если на это нет очень, очень серьезной причины.

— А моя причина недостаточно серьезна?

— Нет. Откровенно говоря, я считаю, что нет.

— Понятно. Значит, вы с радостью сделали Дэвиду этот подарок, а мне — не желаете.

— Все не так, Пенни.

— Да-да, я уверена, что не так. — Затем в мозгу у нее забрезжил свет, и Пенни удивилась — какого дьявола она не подумала об этом раньше. — Ну что ж, я больше не стану вас беспокоить. Я попрошу своего мужа. В конце концов, это мой муж. Хотя, мне кажется, вы с легкостью можете забыть об этом, когда вам удобно.

Последовала напряженная пауза.

— Что это значит?

— Подумайте сами, Кармин. Вы достаточно умны, догадаетесь. — Пенни была абсолютно спокойна. «Да, Дэвид сможет это сделать. Какая же я дура: не надо было вообще ей звонить». — Не буду отнимать у вас время, — добавила она холодно. — О, и еще одно. Я не желаю больше видеть вас в своем доме.

Она не стала вешать трубку — ей хотелось услышать ответ Кармин и насладиться ее реакцией. Последовала короткая пауза, затем женщина на другом конце провода произнесла:

— Я вас поняла. Но прежде чем мы распрощаемся, думаю, справедливо будет предупредить вас о том, что Дэвид вам не поможет. Даже если он захочет это сделать — в чем я, честно говоря, сомневаюсь, — он не обладает такими возможностями. Только те, кто рожден членом, как бы вы сказали, секты, могут привлекать новых членов. До свидания, Пенни. Мне жаль вас.