Вампиры. Опасные связи
Шрифт:
Кармин первой повесила трубку.
Пенни не стала рассказывать мужу о телефонном разговоре, не стала просить его сделать то, что ей было нужно. Вместо этого она, как следует запомнив слова Кармин, принялась бесконечно повторять их про себя, пока царапина не превратилась в незаживающую язву. «Дэвид не может». Правда ли это, или Кармин зачем-то солгала ей? «Сомневаюсь, что он захочет». Откуда она знает, чего он захочет, а чего — нет? Они что, это обсуждали? И как часто? Насколько интимно? «Ваша причина недостаточно серьезна». Кармин Смит, так же известная, как Господь Бог. Ну что ж, ее мотивы очевидны, верно?
Весь вечер Пенни была погружена в мрачные мысли, черной пеленой застилавшие ее сознание. Дэвид, должно быть, заметил, что что-то не так, но ничего не сказал, и она увидела в этом подтверждение его вины. Вечером она отказалась заниматься любовью (и он, что было необычно, не настаивал слишком сильно), спала плохо и, когда настало время вставать, продолжала лежать молча, неподвижно, делая вид, что не слышала будильника. Она обманула Дэвида; он молча оделся и спустился вниз, чтобы приготовить себе завтрак, — в последнее время она отказывалась делать это.
Вдруг раздался телефонный звонок. Им никогда не звонили так рано, и Пенни подняла голову от подушки. Дэвид взял трубку на кухне, которая находилась прямо под спальней, и поэтому жена хорошо слышала его слова.
— Дэвид Блайт… О, привет. Не ожидал вас услышать… Нет-нет, ничего… Что? Когда?.. Ну, я не… Ах. Ну ладно, может быть, стоит… Хорошо; в двенадцать сорок пять вас устроит?.. Отлично. Встречу вас там. — Щелчок. Конец разговора.
Когда он позавтракал и вернулся в спальню, Пенни зевнула, потянулась и сонным голосом спросила:
— Кто это звонил?
Дэвид, стоя к ней спиной, завязывал галстук. В зеркало он не смотрел — в этом не было смысла.
— Я не рассказывал тебе про нового клиента?
— Нет.
— О. Ну, в общем, это был его секретарь, хотел перенести встречу. Чтоб он пропал — у меня сегодня как раз куча дел. — Обернувшись, он бросил на жену быстрый взгляд. — С тобой все в порядке?
— Конечно.
«Иди, уходи. Мне нужно кое-что выяснить, и я не хочу, чтобы ты в это время болтался рядом».
Через несколько минут он ушел. Пенни прислушалась к реву старой машины, никак не желавшей заводиться (чертов драндулет — мы ведь знаем, куда делась новая, правда?), и, когда Дэвид уехал, подбежала к телефону и нажала кнопку определителя, чтобы узнать, кто звонил на самом деле.
Номер был местный, но незнакомый. Может быть, это и правда секретарь какого-то клиента. Тем не менее… Пенни набрала код, препятствовавший определению ее номера, затем принялась нажимать на кнопки. Послышались длинные гудки.
Щелчок.
— Кармин Смит.
Пенни повесила трубку. Кармин. Это не рабочий телефон — очевидно, домашний. Ну что ж, теперь все ясно. Новый клиент. Как же, как же.
— Ублюдок! Двуличный, лживый, неверный, хладнокровный ублюдок!
Именно в этот миг, хотя сама она осознала это несколько позднее, все и началось.
Она наблюдала. О, она наблюдала, и подслушивала, и при любой возможности обыскивала одежду Дэвида, его
бумажник, все, что он неосторожно оставлял в пределах ее досягаемости. Шесть дней ее старания оставались безрезультатными. Затем, вечером седьмого дня, пока муж принимал душ, последнее доказательство его вины было найдено.Пенни не знала, радоваться ей или рыдать, когда она прочла несколько слов, нацарапанных на последней странице его ежедневника: «Кармин, „Крик“, пятница, 12.30». Это была не прошлая пятница — с тех пор она уже заглядывала в записную книжку. Сегодня четверг. Значит, завтра. «Крик» был новым минималистским кафе; Пенни предлагала Дэвиду пойти туда, но он презрительно отверг эту идею, сказав, что это безумно дорогая забегаловка для жертв моды. Теперь она понимала истинную причину его отказа. Не очень разумно приводить жену туда, где встречаешься с любовницей…
Она услышала из ванной звуки, говорящие о том, что Дэвид собирается выходить, и торопливо спрятала книжку во внутренний карман его пиджака. Завтра, в двенадцать тридцать. Отлично. Это будет последним доказательством.
Дождь дал ей возможность остаться неузнанной. Она ждала рядом с кафе, спрятав лицо под большим черным зонтом и делая вид, что разглядывает витрину. Ей повезло; все шло как по сценарию. Дэвид пришел пешком; когда он толкнул дверную ручку, подъехало такси, и появилась Кармин. С гулко бьющимся сердцем Пенни искоса наблюдала, как они приближаются друг к другу, и увидела, что Кармин потянулась к ее мужу, чтобы поцеловать его. Это был не дружеский поцелуй, и Пенни не стала больше ждать — она развернулась, тихо и незаметно, и пошла прочь.
Поэтому она не видела, как отреагировал на поцелуй Дэвид; не видела, как он положил руки на локти женщины и мягко отстранил ее. Кармин застыла на месте, пристально глядя ему в лицо, и то, что она увидела, заставило ее изменить поведение. Она слегка улыбнулась и с сожалением, почти извиняясь, пожала плечами. Затем они вместе вошли в кафе.
— Прости. — Кармин помешивала ложечкой в чашке с кофе, но не проявляла ни малейшего желания его пить. — Да, признаюсь, я надеялась, что у нас с тобой может… что-нибудь быть. Не буду лгать — ты показался мне очень привлекательным, и поскольку мы оба… В общем, это выглядело некоторым образом логично.
Дэвид подумал, что это не слишком высокоморально, но ничего не сказал.
— Извинения принимаются, — произнес он. — Но, может быть, при других обстоятельствах…
— Благодарю, что ты тактично отнесся к этому… Но я переступила черту. Я просто не поняла, как сильно ты привязан к Пенни.
— Я люблю ее, — сказал Дэвид, — И не хочу ее потерять. Когда ты позвонила в первый раз и рассказала мне о ее просьбе, я был потрясен. Я раньше не думал об этом; не задумывался о последствиях своего превращения, о том, что с нами будет в дальнейшем. Но сейчас…
— Ты хочешь, чтобы я это сделала. — Кармин опустила взгляд на скатерть.
— Да. Тогда мы с Пенни никогда не расстанемся. — Дэвид не переставая постукивал пальцами по столу. — Я понимаю, что прошу слишком многого, Кармин; особенно, если учесть, что ты… ну, что я тебя разочаровал. — Он быстро мотнул головой. — Боже, как это глупо звучит; я не хотел…
— Забудь. Я бы не прожила такую долгую жизнь, если бы не обзавелась довольно толстой кожей. Да, ты просишь многого. Но ты просишь ради любви, и совесть не позволяет мне воспользоваться любовью в качестве причины для отказа.