Варварская вера

Дождь пошёл на спад, а затем и вовсе прекратился. Лёгкие тучи быстро развеялись, и вновь ярко засветило весеннее солнце. К реке пришли и другие амазонки, они радостно плескались и игрались друг с другом – молодой возраст давал о себе знать. Фалестрида с Кимой наблюдали за ними с берега, а затем с задором присоединились к их веселью.

II – Мать и дочь

Утром Фалестрида давала указания амазонкам, которые собирались в соседнее племя к мужчинам впервые. Перед ней стояли тридцать две молодых, готовых к родам девушки, а позади неё – более опытные воительницы, которые с данным мероприятием уже были знакомы и в советах не нуждались.

– Союз с тем племенем мало что для нас значит. Всегда держите оружие при себе, постоянно контролируя поведение своего партнёра. Каждая из вас будет с мужчиной в отдельном помещении, поэтому ваша безопасность будет в ваших руках. Помните: что бы вы ни чувствовали во время процесса, не теряйте самообладания! Ваша главная цель – забеременеть, а не развлечься. Это понятно?

Юные девушки кивнули в ответ на указания Фалестриды, а та продолжила:

– Мы делаем это во благо развития нашей женской семьи и только. Не дай нам Олимп, чтобы одна из нас влюбилась в мужчину. Богиня Артемида сделала нас чуждыми к подобным чувствам. Вы ведь не хотите вызвать на себя гнев богини? Если кто-то будет уличён в подобном преступлении – наказание не заставит себя ждать! – царица вытащила свой меч и показала его молодым амазонкам, пройдя мимо каждой. – Не думаю, что кому-то из вас будет приятно почувствовать его у себя внутри.

Среди толпы девушек прошло волнение – быть наказанной таким способом никто из них не хотел. В это время к площадке с амазонками подбежала хромающая Кима и обратилась к своей маме:

– Мама! Я тоже хочу к нашим друзьям в другое племя! Хотя бы на минутку! Посмотрю одним глазом – и сразу домой!

Фалестрида раздражённо повернулась к дочке:

– Нет, ты останешься со мной! Даже не думай об этом! Тебе очень рано покидать нашу территорию!

– Ну ма-а-ам! Я очень хочу!

Позади Фалестриды из толпы опытных амазонок вышла Мирина и возразила царице:

– Ты собираешься её воспитать настоящей амазонкой и своей преемницей, а кто из неё получится, если она всё время будет сидеть под твоим присмотром? В мои пять лет я уже участвовала в походах, пусть и отвечала всего лишь за быт в лагере, а твоя Кима не знает даже о видах построения войск!

Фалестрида ударила Мирину в челюсть, на что та отошла назад на пару шагов, и протянула свой меч к шее воительницы:

– Не смей мне указывать, как воспитывать дочь! Я не спрашивала советов! Кима! – царица крепко взяла дочку за руку. – Не отходи от меня весь день. Твои тренировки сегодня отменяются.

Фалестрида посмотрела на дочку и встретила искренне тёплый и доверяющий взгляд – она не хотела злить маму. Материнское сердце налилось любовью, и царица улыбнулась. Убрав меч обратно в ножны, она взглянула на Мирину, которая до сих пор стояла, держась за челюсть. У неё не возникло даже мысли дать отпор царице – Мирина её слишком уважала и любила.

Повернувшись обратно к молодым девушкам, Фалестрида обхватила руку дочери ещё крепче и закончила инструктаж:

– На этом всё. Вопросы есть? Готовьте лошадей.

Кима осмотрела девушек и вдохновлённо повторила за мамой:

– Да! Готовьте лошадей!

Когда отряд амазонок покинул лагерь, Фалестрида решила пообедать с Кимой. Специально для такого случая мама приготовила рыбу сама, но хлеб она взяла из общественной пекарни, испечённый прямо перед её обедом с дочкой.

– Мне так нравится, как ты готовишь! Почему ты делаешь это так редко? – Кима с удовольствием жевала кусочек рыбы, из которого Фалестрида предусмотрительно и заботливо достала все мелкие кости.

– Ты же видишь, чем я занимаюсь. У нас с тобой, к сожалению, не так много свободного времени, чтобы проводить его вместе. У тебя – тренировки, у меня – управление племенем, – девушка доставала кости из очередного кусочка рыбы.

Девочка потянула руку под стол, а затем вытащила свой тренировочный деревянный меч. Одной рукой держа кусок хлеба, готовясь заесть им рыбу, второй рукой она начала размахивать мечом в воздухе. Её мама наблюдала за движением руки, и недовольно вздохнула, когда Кима выронила меч и он улетел вглубь дома.

– Ты даже баловаться с оружием не умеешь! Чему тебя только учит Мирина! – девушка положила очередной очищенный от костей кусочек рыбы в тарелку дочери.

– А вот и нет! Я умею! Я сейчас специально не старалась! – Кима выбежала из-за стола и подобрала свой меч, вернувшись с ним на стул.

– Ну уж нет! За обеденным столом даже заклятые враги оружие не достают! Хочешь потренироваться – идём на берег, покажешь мне, что ты умеешь.

Девочка вышла из дома, кинув свой деревянный меч в высокую траву, и убежала на берег к тренировочной площадке. Фалестрида застала её бьющей кулаками грушу, набитую песком.

– А где же твой меч? Ты же хвалилась, что сейчас мне все сложные приёмы покажешь!

– Ой… не знаю… – Кима попыталась выразить растерянность. – Где-то здесь был…

Фалестрида начала ходить по тренировочной площадке и взглядом искать тренировочный меч. Так и не найдя игрушку, девушка подошла к дочери и протянула ей свой меч:

– Только аккуратно, пожалуйста! Держи его крепко обеими руками! Вот, попробуй отрезать руку этому чучелу, – царица указала жестом на единственную человекоподобную мишень, на которой не было доспехов.

Кима утвердительно кивнула, а затем жадно схватила меч и подняла его над собой, еле удерживая его двумя руками – этот меч оказался тяжелее, чем меч Мирины:

– От этого меча пали многие благородные и сильные воины! А теперь падёшь и ты, чучи!

Девочка изо всей своей возможной силы опрокинула меч прямо на правую руку чучела, с испугом закрыв глаза. Она почувствовала, что меч из её рук куда-то делся, но открыть глаза она боялась. Лишь услышав, что мама её похвалила, Кима одним глазом посмотрела на чучело: меч застрял в середине его руки, не сумев пробить плотное деревянное основание.

– Ну, вот! А будь это мужчиной без доспехов, он бы лишился руки! Или вообще – жизни! Умница! – Фалестрида подошла к дочери и с гордостью её обняла.

– Как ты думаешь, этот чучи пал? – Кима с довольной улыбкой стояла рядом с чучелом и наблюдала, как мама доставала из него меч.

– В самом честном бою и от самой умелой руки! А теперь бегом домой доедать рыбу!

Они направились обратно в дом, держась за руки. Кима хромала, хоть и пыталась скрыть это от мамы, но та уже видела глубокую рану на стопе дочери и уже выяснила, откуда появилась травма.