Ваше благородие

— Передав под конвой ротному резерву задержанных, майор с помощником ушли вдоль цепи на левый фланг догонять свою группу.

Весть о том, что впереди фронта роты укрываются трое неизвестных, была передана по цепи вправо и влево. Подойдя к опушке леса, рота остановилась, после чего осторожно приступила к поиску неизвестных. Впереди каждого взвода был выставлен дозор.

Спецгруппа без оружия шла в полусотне шагов позади основной цепи. В надежде на бдительность впереди идущих бойцы переговаривались, поглядывали на сереющее небо. Идущий рядом с майором в цепи Молдаванин обратил внимание на кучу хвороста в неглубокой и узкой промоине, забросанной ветками и припорошенной листвой.

— Подозрительно, — сказал он Шалевичу, — куча хвороста — это дело рук человека.

— Цепь-то должна была осмотреть ее?

— Мало ли что. Надо и нам полюбопытствовать.

Когда отбросили последнюю ветку, из-под растительного мусора вдруг возник человек. Облепленный травой и листьями, давно не бритый, он напоминал лешего. Майор и Молдаванин стояли по разные стороны промоины. Появившийся мужчина оказался лицом к лицу с Шалевичем. Злобно сверкнув глазом, он неожиданно выпрыгнул из неглубокого укрытия и вцепился в двойную портупею майора, намереваясь свалить его. Но Молдаванин сзади ребром ладони наотмашь ударил нападавшего по шее. Тот издал хрюкающий звук и как подкошенный упал перед Шалевичем на руки. Майор схватил бандита за волосы и с силой ткнул в лицо коленом. Обмякшее тело опустилось на землю.

Мужчину обыскали, нашли за поясом немецкий парабеллум, который по распоряжению Шалевича был отдан Молдаванину. Воодушевленный успехом майор тут же отправил посыльного с распоряжением командиру роты об усилении бдительности. Решил не отконвоировать задержанного, а со связанными брючным ремнем руками держать при себе до конца операции.

«Леший» оказался в годах. Скрученные руки с подагрическими бугорками в суставах, угрюмый взгляд водянистых глаз не вязались с понятием «бандит». Мужик мужиком!

Зачем же ты, мил человек, ни с того ни с сего бросился на меня? — спросил майор.

— Едва избавились от одних постылых пришельцев, теперь другие на нашу голову, — с остервенением сплюнул под ноги задержанный.

— Мы же несем вам освобождение от оккупантов, а вы так враждебны к нам.

— От вас меньше добра, чем зла.

— С кем это вы нас сравниваете?

— С немцами. У них чем лучше работаешь, тем лучше будешь жить. А при советской власти все зависит от должности и партийности. Знания и умения не учитываются. У вас политбюро сплошь неграмотное, а маршальские да генеральские погоны понадевали.

— Ну ты, чмо, прекрати зубоскальство, а то выведешь из терпенья.

— Отпусти меня, майор, не хочу я больше ни с кем воевать. Гады все.

— Раньше надо было думать. Укрывался, задержали вооруженным, совершил нападение на офицера. Как тебя отпускать? Военному трибуналу выскажешь теперь просьбу.

— Заметь я вовремя твоего верзилу, застрелил бы обоих.

— Вот видишь, то просишь отпустить, то вновь злобствуешь.

— Ах, как же я ненавижу вас, москалей!

— Спасибо за откровения. В рапорте о задержании их изложу.

— Все едино — расстрел. Сколько своих людей перестреляли?!

— Стреляют врагов.

— Если бы эти тысячи невинных были врагами, советская власть не продержалась бы и дня.

— Прекратить разговоры!

Шалевич с задержанным шли позади цепи, их разговора бойцы не слышали, но майор счел, что тема беседы выходит за рамки дозволенного. Подозвал пару бойцов, поручил им конвоировать задержанного и в разговор с ним не вступать.

Вскоре подошла полевая кухня. Цепь остановилась на обед. На своих местах остались лишь дозоры. Бойцы обедали поспешно: время поджимало. Едва опорожнились котелки, поступила команда: «Занять свои места в цепи!» И снова вперед. Дозоры управлялись с обедом на ходу.

Неожиданно старший дозора поднял руку и резко опустил. «Стой», значит. Остановилась цепь взвода, а затем всей роты. Командир взвода приблизился к наряду. Впереди густые заросли ивняка с порослью леса. Тихо. Но старший наряда доложил, что в зарослях был слышен приглушенный разговор людей. Подошел руководитель группы поиска. Укрывшись за деревьями, офицеры наблюдали за зарослями. Командир роты доложил обстановку Шалевичу, предложил:

— Надо окружить заросли, затем двинуться левым флангом вперед с большими интервалами между красноармейцами. Если никого не обнаружим, вновь выстроим цепь, пойдем дальше.

— Не возражаю, — сказал майор, хотя не совсем понял, кто и что будет делать.

Заросли оказались довольно густыми и значительными по размерам. Бойцов с автоматами расставили через двадцать пять шагов, а в интервалах и несколько позади — с винтовками. Импровизированная цепь нешироким шагом двинулась вперед. Возглавить ее пожелал майор Шалевич.

— Я хотел послать во главе своего заместителя, — сказал командир роты.

— Пусть командует, мы будем идти с Молдаванином позади. Понаблюдаем, — поспешно согласился майор.

Желание идти с малыми силами в густые заросли у Шалевича возникло спонтанно. Он тут же спохватился, но, как говорят, слово не воробей… И несказанно обрадовался, когда во главу группы поиска был определен заместитель командира роты.

Однако собственное отважное заявление подняло настроение майору, заметно повысило его авторитет в глазах подчиненных.

В зарослях под ногами бойцов оказался толстый многолетний ковер из опревших листьев, совершенно поглощавших звук шагов. Был слышен лишь треск сломанных веток, мешавших движению. Командир группы поиска подал по цепи шепотом команду соблюдать тишину, и бойцы крадущимися шагами продолжили движение.

Прошло немного времени. Идущий впереди дозор неожиданно подал сигнал «Стой!» Невдалеке в траве обозначился квадратный провал в земле. Вспорхнула потревоженная осторожная сойка, но по-прежнему было тихо. Заместитель командира роты совместно с дозором в готовности к открытию огня приблизились к отверстию. Ни звука из темного подземелья.

Подошел Шалевич, насмешливым взглядом окинул стоявших в паре метров от люка бойцов и офицеров, извлек из кобуры наган и шагнул к подземелью.

— Товарищ майор, подождите, надо проверить, что там внутри.

Да куда там. Шалевич отмахнулся, как от назойливой мухи, встал на колени возле провала, уперся руками о его края, нагнул голову внутрь. В это же мгновенье его ноги взметнулись вверх, и майор исчез с поверхности земли. Лишь оставленный возле люка наган напоминал, заместитель командира отряда только что был здесь.

Дозорные и офицер не новички на фронте. Не раз бывали в смертельных схватках, в бою не трусили, а тут растерялись. Только что рядом был их начальник, и вдруг исчез! Люди бросились на землю в готовности к открытию огня. Но вокруг ни звука. Не слышно было, что творилось в подземелье.