Ваше благородие

Интересно все-таки работает подсознание. Когда Глеб принес гитару в комнату отдыха, первое, что запели офицеры, было «Ваше благородие, госпожа разлука».

Грузин Берлиани, вернувшись с поста, с удовольствием подпевал. Вообще, напряжение слегка спало, чему немало помог коньяк «Ай-Петри».

«Это не фокус», — подумал Глеб, — «Они тут смотрят наше телевидение. Нужно что-нибудь другое».

Но подсознание работает по-своему. Пальцы сами собой взяли хрустальный ре-мажор:

Надежда, я (па-па, па-пам!)вернусь тогда (па-па, па-пам!), Когда трубач (па-пам!)отбой (па-пам!) сыгра-ет, Когда трубу к губам приблизитИ острый локоть отведет…

Спецназовский старлей подпевал тихо, но с чувством. Берлиани был на высоте: выводил приятным баритоном партию второго голоса, чисто и точно, куда тому Кобзону:

Надежда, я Останусь цел — Не для меня Земля Сыра-я…

Глеб играл от всей души. Он совсем уже забыл о первоначальной цели, с которой взял в руки гитару. Он играл и пел для Нади, для своей Надежды, которая его не слышала, не могла слышать, но он знал, что где-то там, за морем, она думает о нем и ищет его лицо на экране телевизора среди лиц сотен других десантников, одинаковых, как гвозди с выкрашенными в голубое шляпками.

…И комиссары в пыльных шле-махСклонятся молча надо мной (Тррам-трррам!).

— Артем, а эту знаешь? — он взял аккорд: — «Покатились всячины и разности, поднялось неладное со дна… Граждане, Отечество в опасности! Граждане, Отечество в опасности! Граждане! Гражданская война! Был май без края и конца, жестокая весна…»

Пальцы Верещагина жестко легли на струны.

Полусекундный обмен взглядами показал, что Верещагин разгадал игру Глеба. Разгадал по всем пунктам, до канвы.

— Не надо, Глеб. Эта мрачная. Давай тогда лучше «Гусарскую». «Славно, братцы-егеря…»

— Хорошо тут у вас, — вздохнул майор Лебедь. — Просто курорт…

— А у вас как? — спросил старлей.

— А у нас нормально. Какого черта Глеба на эту горку загнали, если вы здесь уже сидите.

— Это вы в штабе спросите. Вы снимать ребят пришли?

— Какое там, — Лебедь скривился. — Приказа не было. А что, мешают ребята?

— Да шумно…

— Ничего не попишешь, старлей. Приказа не было.

— Ну, и Бог с ним.

— Товарищ майор, можно вас на два слова? — Глеб отложил гитару.

— Можно на сколько угодно, — майор плеснул себе коньяка. — Пойдем покурим.

Они вышли на свежий воздух и встали там же, у ограждения.

— Мне они не нравятся, — сказал Глеб.

— А мне показалось как раз наоборот, — майор посмотрел на него. — Ты и гитарку взял, и песенки петь начал…

— Я думал… — Глеб осмотрел землю под ногами, словно там валялись нужные ему слова. — Понимаете, когда мы улетали и сидели на аэродроме, передавали крымские новости… Можете смеяться, но там сказали, что из Непала вернулся известный крымский альпинист Верещагин. Капитан крымской армии.

— Так, — сказал Лебедь, призадумавшись. Потом оглянулся.

Спецназовский старлей о чем-то беседовал с длинным костистым мужиком по прозвищу Дядя Том.

— Товарищ старший лейтенант! — окликнул его майор. — Вы не подойдете на минутку?

Старлей что-то быстро сказал Дяде Тому, тот кивнул в последний раз и исчез в служебном здании — длинном приземистом каменном корпусе, большая часть которого была закрыта для советских десантников.

— Я вас слушаю, товарищ майор.

— Вы не могли бы показать нам свои документы?

— Нет проблем, — старлей вытащил из нагрудного кармана офицерскую книжку и протянул ее майору.

Достаточно потрепанная, с отметкой о повышении в званиии, с фотографией не последнего времени — с тех пор старлей немного отощал. И загорел, отметил Глеб. Неужели в Крыму сейчас можно так загореть?

Книжка была настоящей.

— Спасибо, товарищ Верещагин, — майор вернул книжку.

— Может, свяжетесь с моим начальством? — спросил участливо старлей. — майор Варламов, подполковник Стеценко, Симферополь, штаб второго батальона восьмой бригады спецназа ГРУ.

— Да нет, пожалуй.

Старлей слегка задумался.

— Знаете, мне все-таки хотелось бы, чтобы вы связались с моим начальством. Я вижу, возникли какие-то подозрения. Пойдемте в аппаратную. Или вы хотите связаться из вашей машины?

— Нет, нет… — майор сделал отрицательный жест рукой.

— Я могу идти? — спросил старлей.

— Да, пожалста, — ответил майор.

Верещагин ободряюще улыбнулся Глебу, повернулся на каблуках и легко взбежал по железной лестнице на первую секцию телевышки, где сидел один из его наблюдателей — тот самый татарин, который послужил причиной инцидента…

…Ноги у него подкашивались. Шамиль, оторвавшийся от пулемета, вытер лоб.

— Кэп… — тихо сказал он. — Я думал, что все…

— Я тоже, — Артем сел на лестницу. — Еще три часа — и я начну курить…

* * *

— Ерунда это, Глебка, — голос Лебедя звучал уверенно. — Книжек про шпионов ты обчитался. Совпадение, однофамилец. Не пудри мне мозги.

Глеб смутился.

Его поколению была чужда та атмосфера шпиономании, в которой выросли их отцы. Слишком часто государственные службы кричали «Волки!». Теперь, если даже волки и появятся, никто не почешется. Доводы майора показались убедительными: шпион, прикидывающийся спецназовцем? Под своей настоящей фамилией и именем? Бред. Если бы это был шпион, ни у кого и мысли бы не закралось о его подозрительности.

«И все-таки», — зудел внутренний чертик, — «Это же совсем несложно — скрутить их, десятеро на одного, и посмотреть, что же на самом деле они держат в генераторной. В крайнем случае — можно просто извиниться… Ну, будет скандал. Ну, вломят мне пизды… Отоврусь — лучше перебдеть…»

Одного грана решимости порой бывает достаточно, а порой не хватает…

Глеб отпасовал.

— Так ты за гитарку взялся, чтобы проверку усторить? — майор засмеялся. — Ну, и как, выдержали ребята проверку?

Глеб махнул рукой.

— Ну, ты артист! — Лебедь допил коньяк, сунул Глебу пустой стакан и хлопнул капитана по плечу. — Семь часов вечера, а жарит, как… Я в позапрошлом году в Сочи ездил, вроде там не так жарко было, как здесь… Тут мандарины растут?

— Не знаю, — Глеб достал сигареты, склонился к майорской зажигалке, вытер пот. — Тут, по-моему, все растет.

— Да, богатая земля. Жалко…

— Чего вам жалко, товарищ майор?

Лебедь посмотрел на него как бы оценивая.

— Сам знаешь, чего. Ты в колхозе бывал?