Ваше Сиятельство 5

— Очень просто объясню. Майкл взялся сделать работу важную не только для меня, но и для нашего Отечества. Это тот случай, когда личные интересы следует отодвинуть в сторону. Надеюсь, ты не собираешься препятствовать этой поездке, лишь потому что тебе не хочется его отпускать? — спросил я и мой взгляд стал не менее строгим, чем минуту назад взгляд маминых глаз.

— Саша! Что еще за разговоры?! Как же ты умеешь все перевернуть! Нужно было просто объяснить мне, зачем ты отправляешь туда Майкла, — сердито сказала Елена Викторовна и повернулась, чтобы выйти. Уже у двери добавила: — Заканчивай здесь, спускайся на ужин. Да, кстати, мы все приглашены на день рождения к князю Мышкину. Тебя там тоже ждут.

Еще минут пятнадцать я уделил Талии и призраку. Родерик все-таки смог рассоздать внедренные ментальные конструкции, еще раз подтвердив, что в вопросах магии он вовсе не глуп, просто еще недостаточно компетентен и иногда ленив. Он привык полагаться на силу своих древнеегипетских артефактов, а это для хорошего мага не полезно — так он не прокачивает свое мастерство.

После ужина я вернулся к работе над концепт-схемой устройства сквозного согласования «Одиссей» и за вечер успел сделать даже кое-какие наброски структурной схемы. Для дальнейшей работы мне уже требовалась помощь инженеров Жоржа Павловича. Поэтому все исписанные, исчерченные листы я сложил в папку, написав на ней карандашом «Одиссей» и на этом успокоился. Было время расслабиться, лежа на кровати, заняться восстановлением моих изрядно попорченных энергетических оболочек.

Уже перед самым сном я лежал, глядя в потолок и думал: с Герой мне нужно что-то решать. Она просто убьет меня за пару недель, если я не придумаю надежную защиту или какой-то способ сделать так, чтобы этой божественной суке было неповадно меня атаковать. Проблема в том, что я не могу дотянуться до нее и не знаю, где ее искать. Вот со вторым вопросом мне бы могла посодействовать Артемида или Лето, но увы. Все мы гордые: и я, и Небесная Охотница, и ее мать. Никто не желает первым прогибаться. Они, видите ли, богини… Но ладно, не хочу об этом сейчас думать. Все равно это не главный вопрос. Главный, это как мне дотянуться до Величайшей стервы этого мира?

Мои размышления на эту тему дали кое-какие плоды. Я пока не знал, как я задуманное реализую, но в решении вопроса уже имелись кое-какие конкретные задумки. Для их реализации мне потребуется совсем немного: полдня свободного времени и Родерик.

Глава 16

Дурные знаки

На годовой контрольной по химическим превращениям случилась неприятность: меня снова атаковали эринии. В этот раз с посланницами Геры я справился быстрее: немного приноровился к их повадкам, угадывал их движения. Проекции моих рук, вместо пальцев оканчивавшихся астральными клинками, теперь били точнее. Жутковатые тела этих существ, похожие на косматые отрубленные головы со злобными лицами, мои невидимые клинки пронзали насквозь. Но как бы я не вертелся, тварям удалось нанести мне несколько болезненных ран, одна которых пришлась на область возле корневой чакры. Для мага это не только больно, но и опасно — серьезно пострадал мой нижний энергетический канал. Я надеялся восстановить его к утру, но если эринии нападут сегодня еще раз, то это может обернуться более серьезной проблемой.

Поскольку атака этих тварей происходила на тонком плане, мало кто заметил, что со мной происходить что-то необычное. Только Ольга видела, как я дергался, закрыв глаза. Она все поняла, зная о прежних нападениях посланниц Геры и услышав, как я успел шепнуть ей «эринии». Когда к нашей парте подошла преподавательница Ирина Гасановна и в свойственной ей язвительной манере сказала:

— Граф Елецкий, вижу вам во время контрольной снятся дурные сны. Может не стоило посмотреть их дома и не приходить на урок?

Ольга ответила:

— Саша плохо себя чувствует. У него болит голова. Тем не менее он пришел в школу и напишет контрольную хорошо. За это можете не переживать. Будьте любезны, не трогайте его сейчас.

Контрольную я действительно написал хорошо, правда с помощью Ковалевской. Она быстро закончила со своей работой, а потом подсунула мне листок с частью ответов на вопросы в моем билете — каким-то образом успела набросать их на черновик. Ольга вообще большая умница. Я ее ценю все больше. И ее все больше люблю. Если раньше для меня самым близким, всепонимающим человеком была Айлин, то сейчас без сомнений Ковалевская. Ее прежняя капризность, высокомерие стали исчезать, наверное, не только потому что она занимается психологическими проработками, но еще и потому, что Оля по-настоящему любит меня.

После занятий, немного поболтав с Ленской в школьном дворе, я отправился в Директорию Перспективных Исследований. Папка с набросками будущей схемы устройства «Одиссей» была в школьной сумке. Отвезти меня на Прокатную Ольга Борисовна вызвалась сама. У княгини имелось три с половиной свободных часа, и она с удовольствием уделила их мне. Вместе с ней мы прогулялись по ведомству Жоржа Павловича, посмотрели, как собирают механизмы для проекта «Порфириона» — строительного робота нового поколения, заглянули в лабораторию энергомашин и эрминговой автоматики.

Пока я, разложив на столе свои эскизы и пояснительные записки, объяснял Броневому, что мне требуется для реализации рабочей схемы, Ковалевская увлеклась пауками-роботами из серии «Каракурт» — их собирали в соседней лабораторной секции. Экскурсию по стендам с робототехникой для княгини устроил сам Жорж Павлович.

Примерно к половине второго я решил все технические вопросы с главным инженером и его замом. Время было обеденное и мы все вместе отобедали в трапезной Директории на втором этаже. Готовили здесь не очень вкусно, зато посетителей обслуживали роботы и делали они это очень быстро, сопровождая свои действия словесными пояснениями вроде таких: «Я поехал на марокканским салатом! Милейшая госпожа ждет меня за столиком 12!» Смотрелось это забавно и очень поднимало настроение. Особенно госпоже Ковалевской, она посмеивалась на протяжении всего обеда.

Когда мы уходили, граф Голицын задержал меня, отставая от княгини на десяток шагов и шепнул:

— Сань, как я тебе завидую! Ольга Борисовна — божественная дама! Не упусти ее!

— Над этим вопросом, Жорж Павлович, усиленно работаю. Можно сказать, не покладая рук, — рассмеялся я. — Все идет к тому, что придется жениться. И она как бы не против. Может ближе к осени пригласим вас на свадьбу.

— И станет она графиней. Уже на это согласна? — не унимался Голицын.

— А куда ей деваться, — я подмигнул Ольге, почувствовавшей, что разговор о ней и обернувшейся.

— Тебе надо князя, Сань. С твоей головой и талантами, на такой титул можно рассчитывать, — сказал Жорж Павлович и уже громче добавил, чтобы наше перешептывание не выглядело заговором: — Если все сложится хорошо с твоим «Одиссеем», то мы обязательно подадим представление тебе на орден «Святого Озарения» первой степени. Соберешь больше наград и тогда будет проще. Вообще, если верно твои заслуги преподнести царевичу, то он очень может поспособствовать твоему продвижению.

— Если вы таким образом печетесь обо мне, то я уже согласна быть графиней. Считайте, что Елецкий меня уговорил, — с улыбкой сказала Ольга Борисовна, остановившись зарешеченной колонны подъемника.

Там мы расстались с Жоржем Павловичем. Спустились на стоянку, где нас дожидался «Олимп» Ковалевский, сияющий на солнце хромированной сталью, прекрасный. Прежде, чем направиться к моему дому, мы с Ольгой заехали в лавку на Куликовском проспекте. Я этого местечка не знал, а княгиня, помня, что я озадачен подарком для князя Мышкина, посоветовала заглянуть именно туда. Там, по ее мнению, имелся хороший выбор необычных вещиц, в том числе и древних, иногда не совсем законно попадающих к нам из Египта, Индийского Семицарствия и империи Ацтеков. Со слов княгини здесь, в этом с улицы не слишком приметном месте она покупала подарок Денису Филофеевичу на тридцатилетие.