Ваше сиятельство

Чтобы выйти к деткам, пришлось полностью успокоиться, несколько раз умыться, дабы не видно было, что я плакала. Прилегла на постель, пытаясь полностью расслабиться и ни о чём не думать. Меня ждут подростки. Нужно идти. С трудом встала, натянула улыбку на лицо и вышла из спальни.

Ребятки меня порадовали, показали свои соображения насчёт арифметики. Эти уже решали простенькие задачки. Цифры я им дала уже все. Теперь как только они закрепят знания, можно будет перейти к арабским. С Ритой было сложнее, но я попросила ребят подтянуть её по пропущенному материалу. Заниматься с ней сейчас отдельно у меня просто нет возможности.

Время пролетело незаметно, и МАС сообщил, что пора идти к малышам.

Детишек я сегодня отучила, дала им вместо положенных двух уроков все десять. Задачи на закрепление они должны были порешать сами. Книги мы с ними доразобрали. Это был первый их намёк, когда мы с ними встретились. И искренняя радость от того, что они продолжат мне помогать, вселила уверенность в моих трудах.

Муж пришёл вечером. Я на него не глядела, просто отвернулась.

– Ярослава, иди сюда!

Я молча послушалась. Я всего лишь жена, подстилка под князя.

– Раздевайся!
– как же непривычен такой тон. К хорошему быстро привыкаешь. Я сняла халат, который накинула поверх ночной сорочки.
– Донага!

Молча проглотила комок в горле и сняла сорочку. Мирослав водрузил вокруг меня какую-то металлическую штуковину. Она была мягкой на ощупь, напоминая нижнее бельё и обхватывая тело, словно вторая кожа, поднимаясь до талии.

– Это пояс верности, дорогая!
– сколько презрения в голосе, мне и правда хотелось рыдать.

Замок щёлкнул.

Муж провёл руками под металлическим бельём, проверяя что-то. Смахнул слезинку с моей щеки, отвёл взгляд.

– Завтра утром ты отправляешься в дорогу. Придёт арабка. Она тебя проводит к машине. С ней и поедешь.

– А охрана?

– Я не могу тебе никого выделить. Каждый человек на счету. Водитель мне тоже понадобится.

Я лишь молча кивнула, старательно отводя взгляд.

Молча легла в постель, пытаясь устроиться поудобнее. Долго ворочалась.

"Ты как?"

"Не хочу говорить."

"Прости."

"Отстань."

Больше мы с мужем не разговаривали.

На утро явилась женщина в чёрной парандже. С закрытым лицом, накрашенными сурьмой глазами. Бросив взгляд на неё и отметив, что закутана она целиком, даже руки находились у неё в перчатках, я лишь хмыкнула. Женщина была довольно высокой, ненамного, но выше меня. Вот спрашивается, зачем им носить такой наряд? А может они под ним набор оружия прячут? Хотя, теперь немного по-другому взглянула на выбор своего мужа. Может не всё так грустно. Женщина высокая, не худая, под одеждой может прятаться что угодно. Будем надеяться, что подмен не будет, и меня и правда будут охранять. Но немногочисленность охраны оставляла желать лучшего. Я вздохнула. Пора?

Женщина ответила мне по-арабски. Что мол, пора выдвигаться.

Когда садилась в чёрную машину, вздрогнула. Нехорошее предчувствие. Скользнула взглядом по водителю. Бритый! Боги, защитите меня!

Было раннее утро, только-только начало вставать солнышко. Муж ещё спал, когда я уходила. Я скользнула взглядом по небосклону, потом по дворцу, в надежде хотя бы увидеть мужа, грустно опустила взгляд и села в машину.

Арабка села рядом со мной, за водителем. А меня затошнило. Стала глубоко дышать, пытаясь подавить рвотный позыв.

Сердце бешено стучало.

Мы тронулись.

Мне было плохо, и я согнулась пополам, успев лишь пристегнуться. Женщина положила руку поверх моего колена. Странно, но этот жест меня немного успокоил. Но паника всё равно накатывала.

Помнится, в прошлый раз когда мы с Миром расстались, меня чуть на виселице не повесили, и тоже бритый типчик был.

– Успокойтесь, вы привлекаете ненужное внимание, - прозвучали арабские слова.

Я и правда привлекала. Расслабиться, мне нужно расслабиться или отвлечься. Запустила на МАСе игру, чтобы хоть как-то отвлечься. А все мысли всё равно возвращаются в тот день на площадь.

Запустила учебник по арифметике, стала решать задачки. Это немного помогло.

Спустя какое-то время арабка с акцентом по-русски попросила водителя остановиться и сделать перекус. Расстелила покрывало на земле, поставила корзинку с едой.

– Вам нужно покушать.

Глянула на еду и меня затошнило. Я не смогу в себя ничего запихнуть.

– Нужно, покушайте!
– я мотаю головой. Но она настаивает. Окинула продукты взглядом. Пирожки, запечёное мясо, свежие овощи, яблоки и зелёный виноград.

Оторвала себе маленькую гроздь и поднесла к лицу. Не тошнит, хотя моё состояние можно списать и на переживания. Покушала, съела ещё и яблоко.

Арабка же предложила мне пирожок. Я взяла его, а потом отдала ей в руки.

– Кушайте, я не хочу.

Пирожок был не отравлен. А вот мясо вызвало у меня уже знакомое чувство отвращения.

Арабка же отрезала мне ломоть с края, потом обрезала все края и вручила мне. Я едва сдержалась. Женщина попросила сделать вид, что мы едим мясо.

Это было что-то с чем-то. Подносить ко рту то, что вызывает настолько сильную тошноту, и при этом нельзя было показывать этого. Кое-как я “дожевала” положенный мне кусок , а моя сопровождающая спрятала несъеденное в полах своей одежды.

Водителю же протянули кусок мяса из середины, он поблагодарил и съел. Перед отъездом мне предложили воспользоваться кустиками. Я молча проследовала в указанном направлении, женщина не отставала. И как мне сходить по нужде?

– Просто присядьте, - посоветовала сопровождающая.

Последовав совету, поняла, что ткань просто расходится в разные стороны. Что за штуковину Мир придумал? Женщина воспользовалась моим предложением постоять покараулить, пока она тоже воспользуется кустами.