Василиса Опасная. Воздушныи? наряд пери

Вылазки с Быковым оказались делом интересным и полезным. Никто из медперсонала не знал, что каждый вечер часа два или три мы посвящали тренировкам по ближнему магическому бою. Днём я успевала прекрасно отоспаться, а вечером уже сама дожидалась, когда придёт Быков и похитит меня в обход бдительной медсестры. Пока он заговаривал ей зубы, я, пригнувшись, пробегала мимо и пулей вылетала в коридор, никем не замеченная.

Быков объяснял всё толково и очень увлекательно, и совсем не гонял меня, как грозился сначала. Узнав, что кроме приёмов Менезиш и Базема я ничем магическим особо и не владею, он начал занятия с изучения самбо.

– Изучишь азы физического боя – и потом останется просто накладывать на них магию, – рассказывал он. – Ты молодец, в хорошей форме. Я сначала тебя увидел, подумал – ещё одна фифа, кукла, которая ничего тяжелее бутерброда не поднимала. А ты – железная кнопка!

– Если бы железная, – вздохнула я. – Сколько ни говорю себе, что надо ко всему относиться хладнокровно, всё равно не получается. Особенно с Вольпиной. Вы заметили в ней что-нибудь странное?

– Нет, – покачал головой Быков. – Но почему-то мне кажется, что она и в самом деле замешана.

– И Морелли замешана, – мы сели отдохнуть, вытянув ноги и прислонившись к стопке матов. – Хотелось бы мне знать, как ректор уговорил её сказать хоть что-то в мою пользу.

– Ну, Кош этого точно не расскажет, – хохотнул Быков. – Если молчит – из него клещами ничего не вытянуть.

– Вы с ним давно знакомы? – подкинула я вопросик.

– Давно, но встречались редко, – Быков был очень разговорчивым, не в пример ректору. – Он – человек ученый, аристократ среди волшебников, а я больше практикой занимался. По особым поручениям, – он подмигнул мне.

– Почему – аристократ?

– Птичьи оборотни – они, вроде как, элита. Все остальные им не ровня.

– А вы тоже оборотень? В кого превращаетесь?

– В быка. Не слишком изящно, да?

– Зато сильно, – поддержала я его. – Опять какая-то элита. Почему обязательно надо всех разбивать на классы? Какая разница – сколько в тебе волшебства? Был бы человек хороший.

– Это точно, – согласился Быков. – Ну что? Отдохнула? Продолжаем.

Прошла ещё неделя, и я уже серьезно подозревала, что сидеть мне в лазарете до конца учебного года. Царёв исправно таскал мне ужин и домашние задания, а один раз принес гусли и флейту, чтобы порепетировать. Но я старалась избавиться от него побыстрее. Каким бы хорошеньким Царёв ни старался показаться, я помнила его прошлогоднюю подставу. И издевательства над «корешками» тоже.

В пятницу, когда большая часть студентов отбыла домой, на выходные. Мы с Быковым снова сбежали в спортзал, и там принялись отрабатывать магический щит – вернее, я должна была пробить магический щит, которым окружил себя Быков.

– Ищи слабинку, – учил меня Иван Родионович. – У каждого есть слабое место. Не пытайся отыскать его как-то научно – просто положись на внутреннее чутьё.

Но если у Быкова и была слабинка, то я её упорно не чувствовала. Сначала я осторожно и не в полную силу посылала в Быкова магические заряды приёма Базема, но он отбивал их шутя и подзадоривал бить сильнее – иначе я и муравья прибить не смогу.

Постепенно я осмелела и начала долбить уже в полную силу, но такого фокуса, как в первый раз, с Быковым уже не получилось. Он только похохатывал, отбивая мою магию. После двадцатого захода я свалилась без сил. Мы привычно сели возле стопки матов, оперевшись на них спинами, и Быков принялся рассказывать, почему у меня не получается найти слабое место противника.

– Это даже особи класса «Бэ» могут, – говорил он уверенно. – Ты тем более сможешь. Но по-моему, ты просто не хочешь. С жар-птицами всегда так – если они чего-то не хотят, то и не полу…– он замолчал на полуслове, глядя мимо меня.

В ожидании всего самого наихудшего я медленно обернулась и увидела, что в дверном проёме спортзала стоит Кош Невмертич. И лицо у него было…

– А мы вот с Красновой решили немного попрактиковаться, – первым обрёл дар речи Быков. – Я хотел вам доложить, Кош Невмертич, но…

Ректор с оглушительным грохотом захлопнул двери, и в спортзале стало тихо-тихо. Мы с Быковым переглянулись, и он смущенно хмыкнул.

– Вам влетит? – спросила я.

– Ерунда, – отмахнулся он, но я-то понимала, что никакая это не ерунда.

– Лучше вернёмся, – я вскочила, отряхивая пижаму. – А ректору я скажу, что сама сбежала и встретила вас только в спортзале. Меня всё равно всерьёз никто наказывать не станет. Я ведь жар-птица – краса и гордость института, таких берегут, – невесело усмехнувшись, я побрела к выходу.

И с чего ректору вздумалось бродить по институту вечером в пятницу?! А я как раз в бегах и в дурацкой пижамке…

– Подожди, – Быков догнал меня и придержал за плечо. – Не надо врать, ничего он мне не сделает. Вали всё на меня, мол, я тебе сказал, что разрешение от ректора на индивидуальные занятия есть.

– Пятая графа, – напомнила я.

– Что – пятая графа? – переспросил он.

– Получите пополнение досье в пятую графу. Копилочка для особистов. Наполните копилочку – и попадёте в Особую тюрьму.

– Мне ещё много копить, – он засмеялся и потрепал меня по голове, взъерошив волосы. – Так что не дрейфь, Краснова! Прорвёмся!

Ничего и правда не случилось, ночь я провела относительно спокойно, хотя стоило задремать, как мне виделось, что Кош Невмертич врывается в мою палату. Я открывала глаза и видела только пятно от светильника на двери. И никакого ректора, разумеется.

Зато в субботу медсестра торжественно объявила, что меня выписывают.

– Точно? – не поверила я.

– Приказ ректора, – подтвердила она. – Переодевайся, давай я последний раз померяю тебе температуру и давление – и марш на занятия.

– Какие занятия?! – изумилась я. – Сегодня суббота, у всех только допки и индивидуалки.

– Вот и у тебя сегодня именно они, – отрезала медсестра, протянув мне листок за подписью-закорюкой и печатью, где было обозначено расписание Красновой Василисы на субботу.

Я глазам не поверила – дополнительные занятия по каждому предмету! Кружковые занятия по песнопениям и артефакторике! А вечером, после ужина – индивидуальные занятия по ближнему бою.

– У меня комендантский час с девятнадцати! – возмутилась я, перечитывая расписание в десятый раз, но там ничего не изменилось. – Какие индивидуальные занятия в восемь вечера?!

– Значит, отменили твой комендантский, – сказала медсестра. – Всё, ты здорова, можешь отбывать.

И я отбыла.

К началу кружковых занятий мне уже хотелось обратно в лазарет. Но пришлось просидеть полтора часа у Слободана, названивая на гуслях, а потом ещё полтора часа составлять зелье, химический состав которого позволит предметам летать. Мои гвозди так и не полетели, и это было очень плохо, потому что я сразу получила приглашение на дополнительное занятие в будущий вторник.