Василиски и другие неприятности

Сид бережно поддерживал меня, позволяя перенести на него часть моего веса при неуверенных шагах, а Гор отвлекал и заставлял сбиваться, поглаживая мою кисть пальцами, мне казалось, между нами начинает искрить от напряжения, которое он создаёт.

Не знала, что на пальцах так много чувствительных точек, прикосновения к которым могут заставить сердце биться быстрее. И как бы я не уговаривала себя, что готова к близким отношениям, реальные прикосновения мужчин, занимающих мои мысли, в ситуации, когда они управляют мной, капельку пугали и чертовски волновали.

— Мы на месте.

— Только резко не открывай глаза. Здесь очень светло, — Гор удивительно нежно развязал шарф, не дернув ни одного волоска на моей каштановой голове, и обнял за плечи, прижавшись ко мне со спины. Сид, возмущённый произволом старшего брата, втиснул свою руку между нами и притянул к себе за талию.

Я не сопротивлялась. Я наслаждалась открывшейся картиной. Мне кажется, начни они сейчас на голове стоять, я бы не заметила.

Соцветие камней, светящееся всеми цветами радуги, высотой в несколько метров, расположилось на стене высокой светлой пещеры. Все стены были усыпаны одиночными или парными сверкающими и, казалось, пульсирующими излучаемым светом самоцветами, но этот каменный цветок был чем-то невероятным. Я пожалела, что у меня нет хотя бы карандаша и блокнота, а лучше планшетника, на крайний случай фотоаппарата.

Под цветком располагался маленькое озерцо, вода в которое поступала из отверстия в стене в центре цветка, она, казалось, смешалась со сверкающей радугой.

Мох под ногами органично вписывался в интерьер пещеры, в основном он был зелёным, но не однородным, были островки серого, бурого и серебристых оттенков зелёного. А возле озерца росла высокая грядка серебристо-синего мха. Навевая мысли о приближающемся празднике Нового Года.

— Тебе нравится? — кто-то из них выдохнул мне в левое ухо.

— Да. Потрясающе. Хочу…

— Запечатлеть?

— Ага.

— Нам Иск дал, — Сид протянул мой фотоаппарат Никон с профессиональной линзой.

— Спасибо! — я подпрыгнула на месте от радости и ударила макушкой Гора в челюсть. — Ой, прости, — я повернулась к нему лицом. Парень поджал губы и потирал пострадавший подбородок.

— Хочешь, поцелую, и всё пройдёт?

Он изогнул бровь, но молча наклонился, чтобы я могла дотянуться губами до пострадавшей части лица.

Я потянулась к нему, не ожидая подвоха, но вместо подбородка поцеловала в губы. В последнее мгновение Гор наклонился ниже и поймал в плен мои.

Вот это да, я чуть фотик не уронила. Это было так нежно и удивительно, и не шло ни в какое сравнение со всеми моими прежними касаниями губ. Поцелуй со вкусом ментола. Я ожидала, что меня как минимум попытаются съесть, оставляя губы помятыми и зудящими, как после чистки зубной щеткой. Но Гор целовал, и в то же время спрашивал, хочу ли я этого, не удерживая и не пытаясь обнять.

— То есть я принёс оборудование, а целуешь ты его? — улыбаясь, спросил Сид.

Я дёрнулась и, покраснев, оторвалась от Гора.

— Извини.

— Только за поцелуй.

Пришлось повернуться ко второму близнецу и поцеловать его, но волшебство момента уже было чуть нарушено, и мыслями я стремилась к работе с камерой. Сиду надоело моё отсутствующее состояние, и он обнял меня, зарываясь пальцами в волосы, массируя затылок.

У-ум. Его губы на вкус как малина, а игривый раздвоенный язычок исследовал мой рот, щекотал кончик языка, вовлекая меня в эту необыкновенную игру, заставляя забыть обо всём.

— Извинения приняты, — хрипло сказал он, выпуская меня из рук.

Я чуть не упала, но была подхвачена вторым братом.

Такое ощущение, что они поменялись ролями.

— Я пойду поснимаю.

Мне срочно нужно отойти от них. А то я за себя не отвечаю. Не думала, что от поцелуев можно так… потеряться в отсутствие мыслей.

Минут десять я настраивала объектив и себя на работу. Пещера всё ещё казалась мне красивой, интересной, но, наверное, стоит оказаться здесь как-нибудь без ребят, потому что мои мысли постоянно возвращаются к ним, вместо того чтобы сконцентрироваться на работе.

Я не ханжа и не сопливая идиотка, которая сходит с ума от присутствия привлекательных яйценосных, но эти двое просто взрывают мне мозг и либидо своей близостью.

А фантазия у меня бурная, больная и отравленная интернетом. Не знаю, о чём думают они, но я уже в скоплении камней и рисунке мха различаю позы из Камасутры. Интересно, существует контрасекс для дриад? Личную виагру я уже нашла.

Пока я снимала всё, на что падал мой взгляд, ребята накрыли поляну. Ассортимент вдохновлял. Вино, фрукты и конфеты. Ой, что будет.

Мальчики не в курсе, но пить мне нельзя. У меня и так тормоза с задержкой работают, а после пары бокалов совсем отказывают. Они меня просто не видели после праздника, на котором мы познакомились.

Вот мне главное — себя понять. Сид и Гор мне нужны, или я себя убедила, что они мне нужны? Тут варианта два. И тормозить нужно сейчас. Потом будет поздно.

А ребята скинули рубашки и штаны и пошли прямой наводкой в искрящееся озеро. Кажись, всё. Я остаюсь. Моя творческая натура взяла вверх над разумом и сейчас тихо кайфует от открывшейся картины. Я. Их. Хочу. В вечное пользование.

А, гори оно всё синим пламенем. Я сделала несколько снимков, как рыжики заходят в воду, и начала раздеваться. Налила бокал белого вина.

Сколько можно вести себя как нецелованная девочка?

Выпив для храбрости, я, лишь в комплекте спортивного белья, пошла в купаться. Не знаю, хватило ли мне духу, будь я в чём-то менее скромном.

Сид и Гор

— Предлагаю охладиться, — пробормотал Гор, когда Маша цапнула камеру и убежала исследовать пещеру.

— Угу. Слушай, я ревную, — задумчиво нахмурил брови Сид. — Она на тебя как-то ярче реагирует, — он расстелил мягкий плед, а брат открыл корзину для пикника и расставил нехитрую закуску и вино.

— Я бы так не сказал. Когда ты её обнял, от неё такой пьянящий запах пошел, я с трудом удержался, чтоб не присоединиться.

— Идём плавать, а то ещё не сдержимся и испугаем её.

— Мне кажется, она не из пугливых.

Оставив вещи на пледе, они отправились в озеро. Вид его был обманчивым. Не слишком широкое, в диаметре не более сорока метров, через несколько шагов от берега его глубина достигала почти десятка метров.

Это позволяло василискам плавать в нём в любом из обличий. Но сегодня они остались в человеческих телах, чтобы лишний раз не пугать девушку, что совершенно не мешало им нырять на глубину и даже устроить шуточное соревнование, кто найдёт и отковыряет более интересный самоцвет.