Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Я врач, поэтому для меня было легче найти объяснение. И я истолковал этот случай как следствие транса.

– Транса? – с насмешкой переспросил следователь. – Скажите мне, доктор, как может транс сочетаться с холодным расчетом? Да он просто дрянь-человек» 57 .

Это реноме Солженицын оправдает еще не раз…

Солженицын с Виткевичем некоторое время будут отбывать наказание вместе – в марфинской шарашке. Писатель потом выведет своего друга в романе «В круге первом» в образе раскаявшегося стукача Руськи Доронина. Когда Виткевич об этом узнает, их пути разойдутся уже навсегда…

57

Цит. по: Ржезач Т. Спираль измены Солженицына. С. 94.

Страдания молодого Ветрова

Сама по себе аббревиатура «ГУЛАГ» не несет в

себе устрашающего смысла, расшифровываясь как Главное управление лагерей и мест заключения. В каждой стране, где действует пенитенциарная система, есть и государственный орган, в ведении которого находится исполнение наказаний в соответствии с законодательством, управление исправительными учреждениями и т.д. В современной России это – Федеральная служба исполнения наказаний (ФСИН). В СССР 1930-1960 гг. это был ГУЛАГ.

Стараниями Солженицына слово «Гулаг» стало синонимом страшного государственного механизма, перемалывающего в своих жерновах миллионы ни в чем неповинных людей, высасывающего из них без остатка все жизненные силы. И казалось бы, кому, как не Александру Исаевичу выносить такие суждения, ведь в местах лишения свободы он провел долгих восемь лет своей жизни, и наверняка уж горя и лишений хлебнул полной ложкой?

Однако именно его тюремная история и может служить доказательством старого тезиса, что и в тюрьме все несчастливы по-разному.

Первой вехой на лагерном пути Солженицына стал Ново-Иерусалимский лагерь, куда новоиспеченный «каторжанин» был направлен в августе 1945 года. В этом учреждении, обслуживавшем кирпичный завод, Солженицын сразу занял командирскую должность – его назначили сменным мастером глиняного карьера, что позволяло ему не сильно перетруждаться. Под его началом работало примерно человек двадцать, и, раздав им задания, он «тихо отходил и прятался от своих подчиненных … за высокие кручи отваленного грунта, садился на землю и замирал» 58 . Не иначе, наслаждался видами природы. «Зона Нового Иерусалима … премиленькая, – пишет он в “Архипелаге”, – она окружена не сплошным забором, а только переплетенной колючей проволокой, и во все стороны видна холмистая, живая, деревенская и дачная, звенигородская земля» 59 .

58

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг // Солженицын А.И. Малое собрание сочинений. Т. 6. М.: ИНКОМ НВ, 1991. С. 118.

59

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 112.

В «премиленькой» подмосковной зоне наш герой провел около месяца, после чего его перевели в лагерь №121, который находился в Москве на Калужской заставе 60 . Его заключенные занимались строительством жилых домов в этом престижном районе, в одном из них позднее будет жить певец Андрей Макаревич (д. 37). В новом лагере на Большой Калужской Солженицын стал завпроизводством, а потом помощником нормировщика.

«Нормированию я не учился, – признается Солженицын, – а только умножал и делил в свое удовольствие. У меня бывал и повод пойти бродить по строительству, и время посидеть» 61 .

60

Сейчас это почти центр – Ленинский проспект, д. 30, площадь Гагарина, рядом – Нескучный сад.

61

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 183.

Сидел он на самой верхотуре своей стройки, откуда открывался чудесный вид на Москву:

«С одной стороны были Воробьевы горы, еще чистые. Только-только намечался, еще не было его, будущий Ленинский проспект. В нетронутой первозданности видна была Канатчикова дача. По другую сторону – купола Новодевичьего, туша Академии Фрунзе, а далеко впереди за кипящими улицами, в сиреневой дымке – Кремль…» 62

Чем больше Солженицын любовался на Москву, тем больше он ее ненавидел: «Все зло, державшее нас, было сплетено здесь. Кичливый город, никогда еще так, как после этой войны, не оправдывал он пословицы: Москва слезам не верит!» 63

62

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 183.

63

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 183.

В общем, работа попалась Солженицыну не слишком пыльная. Но и она казалась мечтательному нормировщику чересчур тяжкой, и он хватался

за каждую возможность облегчить себе долю. Однажды в лагерь на Калужской был переведен из Матросской Тишины ансамбль Московского УИТЛК 64 . «Какая удача! – образовался Солженицын. – Вот теперь-то я к ним пробьюсь!» Однако устроиться в «крепостной театр», как он его называл, неудавшемуся актеру оказалось задачей непосильной: «Сколько я ни бился – попасть в тот ансамбль мне не удалось» 65 .

64

Управление исправительно-трудовых лагерей и колоний.

65

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 308-309.

Судьба опять оказалась милостивой к Александру Исаевичу – труппу вскоре перевели с Калужской, а годом позже прошел слух, что грузовик, на котором актеры ехали на очередной концерт, попал под поезд. «Никогда мы сами не знаем, чего хотим, – комментирует Солженицын. – Сколько уже раз в жизни я страстно добивался не нужного мне и отчаивался от неудач, которые были удачами» 66 .

Обратили внимание? Не как-нибудь, а удачей назвал Солженицын трагическую гибель актеров. Может, просто выразился неудачно писательнобелиат? Или же эта оговорка не случайна? Узнаем чуть позже…

66

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 310..

В начале зимы 1945 года в жизни Александра Исаевича произошло важное событие – он стал стукачом. В «Архипелаге» он уверяет, что сам он не такой – просто опер в процессе вербовки переиграл его с помощью хитрых психологических приемчиков – апеллировал к высоким чувствам, нажимал на слабые места. В общем, уговорил, черт языкастый.

И вот он уже дает согласие сообщать информацию о готовящихся побегах:

«– Можно. Это – можно» 67 , подписывает соответствующий документ и получает оперативную кличку: «Ветров».

67

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 230.

«…И я вывожу в конце обязательства – “Ветров”. Эти шесть букв выкаляются в моей памяти позорными трещинами. …

А уполномоченный прячет мое обязательство в сейф – это его выработка за вечернюю смену, и любезно поясняет мне: сюда, в кабинет, приходить не надо, это навлечет подозрение. А надзиратель Сенин – доверенное лицо, и все сообщения (доносы!) передавать незаметно через него.

Так ловят птичек. Начиная с коготка» 68 .

Впоследствии Александр Исаевич будет убеждать своих читателей, что на самом деле сделка с тюремными властями была его «маленьким достижением», ведь обязательство он дал «слишком частное» – всего лишь сообщать о готовящихся побегах. При этом за все это время он так ни на кого и не настучал 69 . Видимо, надеялся он, что документы, которые бы пролили свет на его деятельность на новом поприще, уничтожены при реабилитации. Однако побывавшему в сентябре 1974 года в СССР швейцарскому криминалисту Франку Арнау удалось заполучить оригинал рукописного доноса «Ветрова» с некоторыми ведомственными пометками на полях.

68

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 231.

69

Солженицын А.И. Архипелаг Гулаг. МСС. Т. 6. С. 231.

Вот его текст:

«В свое время мне удалось по вашему заданию сблизиться с Иваном Мегелем. Сегодня утром Мегель встретил меня у пошивочной мастерской и полузагадочно сказал: “Ну, все, скоро сбудутся пророчества гимна, кто был ничем, тот станет всем”. Из дальнейшего разговора с Мегелем выяснилось, что 22 января з/к Малкуш, Коверченко и Романович собираются поднять восстание. Для этого они уже сколотили надежную группу, в основном, из своих – бандеровцев, припрятали ножи, металлические трубки и доски. Мегель рассказал, что сподвижники Романовича и Малкуша из 2, 8 и 10 бараков должны разбиться на 4 группы и начать одновременно. Первая группа будет освобождать «своих». Далее разговор дословно: “Она же займется и стукачами. Всех знаем! Их кум для отвода глаз тоже в штрафник затолкал. Одна группа берет штрафник и карцер, а вторая в это время давит службы и краснопогонников. Вот так-то!” Затем Мегель рассказал, что 3 и 4 группы должны блокировать проходную и ворота и отключить запасной электродвижок в зоне.

Поделиться с друзьями: