Вдохновение любви

Филипп пожал плечами.

— Таков я.

— В любом случае я прошу вас больше не смотреть на меня.

— Почему? — как ни в чем не бывало, самым невинным тоном спросил Филипп.

— Потому что... мне это не нравится. Я не бездушное бесплотное облако, которому все равно, кто и как на него смотрит. Вам ясно?

— Вполне. Я сразу понял, что вы не облако.

— Вы издеваетесь?

Дейзи готова была расплакаться от жалости к самой себе. Ну за что, за что же ей сегодня так не везет?! Почему этот тип свалился именно на ее голову?

Она посмотрела налево. Рядом сидела древняя старуха, видевшая уже наверняка не первый сон. Надежда Дейзи поменяться с ней местами, разбилась вдребезги.

— Нет, Дейзи, что вы? Разве бы я мог причинить вред такой красивой молодой женщине, как вы?

— Вы его уже причини. — Помедлив, Дейзи пояснила: — Своим вниманием.

— Я вам не нравлюсь? — Филипп заглянул ей в глаза.

Что за вопросы? — подумала Дейзи. Он точно не в себе. Какого ответа, интересно, он дожидается? Признания в любви?

— Нет.

Филипп медленно помотал головой из стороны в сторону.

— Ответ неверный.

Дейзи хмыкнула и отвернулась. Однако лицезреть спавшую старуху не доставляло особого удовольствия. Черт, ну почему я уступила свое место у иллюминатора?! Сейчас бы любовалась облаками! — неожиданно для самой себя подумала Дейзи. И почти испугалась собственных мыслей и желаний. Неужели сумасшествие заразно? Вдруг она станет такой же чудаковатой, как и Филипп? Начнет просить места в самолете только у иллюминатора, чтобы изучать изменения облачности над Атлантикой.

— Дейзи, можно сделать вам предложение? — через несколько минут тишины снова напомнил о своем соседстве Филипп.

Дейзи похолодела. Она уж почти успокоилась, решив, что он наконец-то устал трепать ей нервы, однако не тут-то было! Видимо, попутчик предпринял тактический маневр: иллюзорная передышка с целью дезорганизовать противника.

Филипп рассмеялся, осознав двусмысленность своей фразы, и тут же поспешил успокоить Дейзи:

— Ой, нет-нет. Я вовсе не прошу вашей руки и сердца. Хотя... — он игриво подмигнул ей. — Если вы не против...

— Против, — категорично заявила она. Однако любопытство возобладало над неразговорчивостью, и Дейзи спросила: — Так о каком предложении шла речь?

Филипп снова улыбнулся.

— Вы никогда не мечтали стать натурщицей?

Дейзи уставилась на него немигающим взглядом.

— Кем?

— Натурщицей. Позировать художнику, — пояснил он.

— То есть вам?

Филипп кивнул и расплылся в улыбке.

— То есть мне.

Ну вот, сейчас он посулит ей баснословный гонорар за обнаженную натуру. Ха! Наверняка он принял ее за бедную девушку, отправившуюся в Европу искать счастье.

— Ну вот, вы снова подумали обо мне плохо, — с нескрываемым огорчением произнес Филипп.

Дейзи даже не попыталась его разубедить, она ведь и впрямь подумала о нем не самым лестным образом.

Филипп начал рыться по многочисленным карманам замшевого пиджака, затем джинсов. Через пару минут Дейзи даже начала верить, что и в кепи у него найдется несколько потайных кармашков.

Наконец Филипп протянул ей белую карточку.

— Вот моя визитка. Мне нечего скрывать.

Дейзи взяла из его рук карточку.

— «Филипп Лабардини. Художник». Далее следовал адрес студии.

В следующее мгновение Дейзи едва не прыснула, но усвоенные с детства правила приличия одержали верх.

Она показала Филиппу испачканные краской пальцы.

— Это что, акварель? — с улыбкой спросила она.

Филипп кивнул, даже не подумав смутиться.

— Да. У меня нет двух одинаковых визиток. По-моему, каждая вещь должна отражать индивидуальность человека и отличие его от безликой серой массы. Тем более визитная карточка.

— Может быть, и имена на них разные?

Дейзи снова не сдержала улыбку. В любой ситуации можно найти и свои плюсы, решила она. Возможно, она зря так агрессивно отнеслась к французскому художнику. Если посмотреть на него под другим углом... то он очень даже забавный.

— Нет, имя у меня одно. Ну, вот вы и улыбнулись — я почти счастлив.

Дейзи потупила взор. Странно, но под прямым искренним взглядом Филиппа она смутилась, словно школьница перед первым поцелуем.

— Так что вы думаете насчет моего предложения?

— Видите ли... — Дейзи помедлила, не решаясь снова нагрубить, — дело в том, что я буду в Париже всего десять дней. Мне нужно столько всего осмотреть! Лувр, Монмартр, Версаль, Центр Помпиду, Нотр-Дам и многое, многое другое. Мне жаль, но у меня просто не хватит времени на то, чтобы позировать вам.

Отлично, поздравила себя с маленькой победой Дейзи. Отказала, но при этом вроде как и сожалею.

— О, вы, наверное, впервые летите в Париж?! — с воодушевлением спросил Филипп.

— Да. Очень давно собиралась, но выбраться удалось только сейчас.

Собирались они вдвоем с Алексом, а вот вырваться — как Дейзи верно заметила — ей удалось одной.

— Вам понравится.

— Я почти не сомневаюсь в этом. Я столько слышала и читала о столице Франции, что уже заочно влюблена в этот город. Вот и вы...

— Что я? — не понял Филипп.

— Художник. Я всегда представляла себе французов либо художниками, либо поэтами.

Он усмехнулся.

— А женщин — куртизанками и кокетками, верно?

— Верно, — согласилась Дейзи.

— Не хочу вас расстраивать, но вы сильно ошибались. Обычная француженка напоминает серую мышку, а все из-за своей страсти к естественности. По-настоящему эффектной женщина становится к «бальзаковскому возрасту», к тридцати, а то и к сорока годам.