Вечерняя звезда для Авантюрина

Мужичок угодливо хехекнул, не сводя с мага преданных собачьих глаз.

— Так вот, — Клаус взмахом руки телепортировал из бара, замаскированного под сейф, бутылку лёгкого вина и пару бокалов, даже удивился мимоходом, откуда это у младшего принца такие вещи, а потом продолжил:

— Мне нужно, чтобы ты убрал одного мальчишку.

— Кого именно? — почтительно склонил голову к плечу посетитель.

— А сам не догадываешься? — усмехнулся маг, вручая гостю бокал и делая жадный глоток из своего.

Мужичок невольно вздрогнул и посерел ещё больше.

— Неужели…

— Ну да, мне нужно, чтобы ты убил принца Авантаринэля, что в этом такого необычного? — Клаус иронично усмехнулся.

Мужичок нервно облизнул тонкие губы, взъерошил жидкие волосы и тоскливо проблеял:

— Убийцу принца будут искать до тех пор, пока…

— Никто даже не поймёт, что ты убил принца, — Клаус тяжело вдохнул и страдальчески возвёл глаза к потолку (светлые силы, какие тупицы его окружают!). — Мы с принцем поменялись обликами, а значит, все решат, что погиб я, а не он. Понятно?

Мужичок угодливо закивал, не смея спорить с грозным заказчиком. А то, кто его этого мага знает, ещё превратит в какую-нибудь крысу и скормит кошке. С него станется!

— Вот, возьми, на всякий случай, — Клаус небрежно швырнул своему гостю медальон с изображением тощего черноволосого парня с блестящими золотисто-карими глазами и небольшой кожаный мешочек:

— Так он выглядит. А это задаток. Остальное после выполнения заказа, когда принесёшь мне…

Маг задумался, что бы такое потребовать от исполнителя, чтобы быть точно уверенным в исполнении своего заказа? Сердце? Нет, глупо и банально, сердца животных почти не отличаются от сердец людей. Прядь волос? Её можно срезать и с живого. О, придумал!

— Принесёшь мне его голову. Ступай, если всё понял.

Мужичок снова угодливо закивал и быстро, полусмазанной тенью, покинул кабинет. Клаус гадливо передёрнул плечами, широко зевнул и решил немного подремать. Общение с бездарными тупицами так выматывает!

***

Рин. Как выяснилось через три часа быстрой скачки, я совершенно не привык к длительным прогулкам верхом. Сначала у меня затекли ноги, потом зазудела изрядно намозоленная жёстким седлом другая часть тела (та самая, на которую я регулярно нахожу приключения), а потом и вообще всё тело заломило так, что я едва не взвыл от боли.

Глава 3

Вечерняя звезда. Сколько себя помню, я всегда считалась странной. В нашем племени оборотней, или как мы сами себя называем, Ночных Охотников, все мужчины были воинами и добытчиками, а женщинам отводилась роль матерей и хранительниц домашнего очага. Нет, я не спорю, быть матерью и хорошей хозяйкой тоже очень важно, но что делать, если мне с детских лет было интересно искусство целительства! Я хвостиком ходила за старым Нордом, целителем племени. Благодаря тому, что мать Норда была из эльфов, старик не только прекрасно знал тайны растений, но и охотно посвящал в эти тайны меня, считая, что из такой смышлёной малышки со временем вырастет искусная лекарка. Пока я была маленькой, на моё неуместное, с точки зрения обычаев племени, увлечение смотрели сквозь пальцы, но стоило мне только вступить в пору юности, ознаменовавшуюся первым полным оборотом, как отец и дед вызвали меня к себе и сухо сообщили, что с детскими увлечениями пора заканчивать.

— Арелла, ты прекрасно знаешь, что требуется от благовоспитанной самки нашего племени, — рыкнул дед, окинув меня колючим взглядом жёлтых глаз. — Пора начать следовать заветам предков!

— Но я не хочу быть просто самкой! — воскликнула я, в отчаянии сжав кулачки. — Я…

Договорить мне не дали. Отец, моментально обернувшись в огромного, серебристо-серого волка, сшиб меня с ног и выразительно прихватил зубами за ворот расшитой узорами светло-коричневой рубахи, заставляя меня замолчать.

— Ты плохо воспитал дочь, Оридел, — сухо заметил дед. — Она смеет спорить не просто с мужчиной, с вожаком!

— Арелла понесёт заслуженное наказание за своё непокорство, — отец опять стал человеком, брезгливо отряхнул колени, даже не протянув мне руку, чтобы я поднялась:

— Когда назначим Поединок силы за неё?

— А найдутся ли желающие? — усмехнулся дед. — Твоя дочь строптива и упряма, её не назовёшь хорошей хозяйкой. Какой смысл нашим молодым волкам рисковать своими шкурами ради такой самки?

— Она внучка вождя и дочь одного из сильнейших воинов племени, — отец окинул меня скептическим взглядом и неохотно буркнул. — Но ты прав, вождь, даже это не делает Ареллу достойной самкой.

— Отдай её на обучение в семью Элендора Серой смерти, — дед по-волчьи оскалился. — Они даже из слизняка сделают достойную волчицу.

Я обмерла. Попасть в семью Серой смерти, не было и нет в нашем племени худшего проклятия!

— Хорошо, — пусть и не сразу, но всё-таки согласно склонил голову отец. — Не будем откладывать, я отведу её в семью Элендора прямо сейчас.

Нет! Нееет! Отец не мог так поступить! Он же прекрасно знает, что для меня это верная смерть! Я заскулила, отчаянно пытаясь поймать взгляд отца, но тот упорно смотрел мимо меня.

— Ступай, Арелла, — приказал дед. — И вернись к нам достойной волчицей!

Противостоять повелительному рыку вожака моя волчица не смогла. Моё тело пронзила судорога боли (первые перевоплощения очень и очень болезненны для оборотня, а потому нам строго-настрого запрещено перекидываться без присмотра взрослых), а в себя я пришла уже в волчьем облике. Что ж, так лучше, мимика зверя менее выразительная, мне будет легче скрывать свои чувства. Я покорно трусила за отцом, мысленно хороня все свои детские мечты и планы и отчаянно жалея себя. Мудрые предки основатели говорили, что никогда не надо позволять червям жалости проникать в сердце, но ведь давать мудрые советы гораздо легче, чем следовать им. Я так погрузилась в пучину отчаяния, что не сразу сообразила, что мы уже несколько минут не двигаемся с места. Я опасливо втянула носом воздух, праматерь Луна, как же я боялась ощутить металлический запах семейства Серой смерти! Странно, вокруг остро пахло лесом, влажной после утреннего дождя землёй, а вот запахи племени были приглушёнными и долетали словно издалека. Любопытство заставило меня приподнять голову и удивлённо оглядеться по сторонам. Место было мне знакомо, старик Норд называл этот овраг по-эльфийски, Айриннельстаарэнь, что в переводе означало Сладкое забвение. Здесь росли травы, дающие утешение телесных и душевных мук, но наше племя старалось без острой необходимости не появляться в этих местах. Про этот овраг ходило множество жутких, леденящих кровь преданий (а другие в нашем племени никогда и не рассказывали), сводящихся к тому, что попавший в этот овраг терял себя или телесно, оставаясь в образе кровожадного призрака обитателем этих мест, или духовно, превращаясь в зомби. О том, что происходило в этих местах с молодыми глупыми самками, я вообще старалась никогда не только не слушать, но и не думать.

— Зачем мы здесь, отец? — тьфу, ну и голосок, дрожит, словно овечий хвост!

— Иди, — отец мотнул головой в сторону заросшей тропки, такой извилистой, словно её пьяный воробей прокладывал. Или два воробья, учитывая, что местами тропка раздваивалась.

Я отчаянно затрясла головой, поскуливая от ужаса и пятясь задом прочь от проклятого места.

— Послушай, малышка, — отец обхватил меня рукой за шею, властно подтащил к себе, несмотря на то, что я отчаянно упиралась всеми четырьмя лапами:

— Выбрось из головы все эти бабушкины сказки, в них нет ни слова правды. И зомби, и кровожадных призраков в этот овраг поселили мы, взрослые.

— Зачем? — ахнула я, от неожиданности плюхаясь на землю так резко, что даже хвостик ушибла. Ой, больно!

— Здесь портал, — отец неожиданно тепло усмехнулся, щёлкнул меня по кончику мокрого носа. — Ведёт он в королевство Вейлерд, то самое, где располагается Магическая Академия. Согласись, если бы не страшные сказки, молодняк в племени было бы не удержать.