Вечное царствование

Шлепая по воде, я пересекла двор и забралась в фонтан точно так же, как это сделал Томас. Ледяная вода хлынула прямо в голенища моих ботинок, промочив ноги и заставив меня поморщиться. Идеально.

Перелезть через заднюю стену удалось со второй попытки, так как она была вровень с моим подбородком и скользкой от дождевой воды, но я не собиралась позволить стене остановить меня сейчас. Проклиная ее, я взобралась на грубую кирпичную кладку и перекинула ногу через верх, а затем спрыгнула за нее.

На дальней стороне я сорвала гребаный куш. Томас поднял крышку сливного отверстия, обнажив темную дыру, которая вела… ну, куда бы она там черт возьми ни вела. Дикая мысль пришла мне в голову, когда я прикидывала, действительно ли этот старый водосток может вести за пределы Сферы, и по моей коже пробежал трепет.

Это чувство быстро сменилось чем-то более близким к ужасу, когда я представила, что могло бы произойти, если бы вампиры застукали меня покидающей Сферу. Мне не стоило пытаться бежать: вампиры могли выследить нас там, и не было на свете человека, способного обогнать их с их повышенной силой и чувствами.

Но в старых зданиях могут быть припасы, которые помогут мне, моему отцу и моей близняшке прожить еще одну зиму. В последнее время я заметила, что у Томаса становится все больше и больше вещей. Одежды… еды. Мой желудок заурчал, как зверь, при одной мысли об этом.

Я нервно огляделась. Среди руин поблизости не было никаких признаков присутствия кого-либо, и все было тихо, если не считать непрекращающегося дождя. Если бы вампиры были близко, они бы уже напали на меня. Если только они не выслеживали меня снаружи, как львы, притаившиеся в высокой траве, выжидающие момента для нападения.

Нет времени на дурацкие мысли.

Я прикусила губу и спрыгнула в водосток, темнота поглотила меня, прежде чем я приземлилась на корточки у основания ржавой лестницы. Я прищурилась, приспосабливая глаза ко мраку, и мой пульс участился еще на одну ступеньку, пока я рассматривала открывающийся передо мной туннель.

Все старые водостоки были засыпаны по краям Сферы, чтобы предотвратить именно такую ситуацию, когда возвели ограждения. Нам недвусмысленно сказали, что то, на что я смотрю, невозможно, и все же я могла видеть свет впереди.

Я осторожно двинулась к нему. В тоннеле не было слышно ни звука, и я предположила, что это означало, что Томас ушел. В любом случае, это не имело значения. Если это поможет мне выбраться, то я смогу сделать то, что мне нужно, и вернуться так, чтобы он никогда не понял, что я узнала его секрет. Если только он не был таким же наблюдательным, как я.

В последнее время я заметила, что у него появилось больше возможностей для торговли, хотя он позаботился о том, чтобы распределить все между многими продавцами. Я также заметила здоровый румянец на щеках членов его семьи и едва заметное обновление их одежды. Он вел себя разумно. Но от меня мало что ускользало. Особенно когда я была почти уверена, что еще одна суровая зима может убить мою семью. Я ни за что не позволила бы этому случиться.

И действительно, приближаясь к свету, я наткнулась на обвалившуюся часть туннеля: запах гнили и старых сточных вод освежал ветерок, дувший сверху.

Часть щебня была сдвинута, куски камней и каменной кладки были разбросаны по дорожке, и мне пришлось перешагивать через них, когда я приближалась.

Вздох смеха, облегчения и откровенного ужаса слетел с моих губ, когда я увидела отверстие, расчищенное на вершине груды обломков камней, достаточно большое, чтобы через него мог пролезть крупный человек. А это означало, что оно было более чем достаточно для меня.

Я поднялась к дыре и заколебалась. Если я перейду эту черту, я официально нарушу закон. Покидая Сферу, я могу попасть в «Банк Крови». Если меня поймают и отправят туда, это разлучит меня с моей семьей. Папа и Монтана были всем, что меня волновало в этом мире, и мысль о том, что меня отнимут у них, приковала мои конечности к месту. Не говоря уже об ужасе, который я испытала, подумав о «Банке Крови». Я не знала точно, что происходило в этих стенах, но оттуда никто никогда не возвращался, и слухов, которые ходили по Сфере о потолочных крюках и питательных трубках, было достаточно, чтобы не давать мне спать по ночам.

Но если я не сделаю этого, то не буду уверена, что мы переживем этот суровый сезон. Я неделями не завтракала, позволяя им двоим есть чуть больше, а они и не подозревали об этом. По утрам я выходила из квартиры первой, уходя до того, как они просыпались. Все, что мне нужно было сделать, это оставить миску сушиться на решетке, чтобы все выглядело так, будто я съела свою порцию овсянки перед уходом. И даже при такой жертве я могла сказать, что им этого было недостаточно.

Рационы, которые нам выдавали ежедневно, медленно уменьшались. Постепенно, по мере того как шли недели, мы получали все меньше еды. Мои ребра уже слишком отчетливо проступали сквозь кожу, а бедренные кости торчали, что говорило о тех приемах пищи, которые я пропустила. Нам нужно было больше еды. Это была жизнь или смерть, и если мне придется подвергнуться риску отправки в «Банк Крови», чтобы убедиться, что мы выживем, то так тому и быть.

Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и полезла в дыру.

Теперь пути назад нет. Я только что переступила черту, из-за которой нет пути назад. Я нарушила закон и покинула Сферу. Мне просто оставалось молиться, чтобы оно того стоило.

По другую сторону завалов я обнаружила оставшуюся часть канализации, ожидающую меня, запах старых нечистот здесь был сильнее, под дорожкой справа от меня растекалась темная лужа.

Я подняла голову и заметила источник света надо мной, тусклый солнечный свет, просачивающийся сквозь другой открытый люк. Ржавая лестница вела наверх, и я встала на нее, пробуя свой вес на перекладинах, прежде чем быстро взобраться по ней, ржавчина отслаивалась от моих ладоней, железный привкус в воздухе наводил на мысль о крови. Всегда кровь. Что-то, что должно было значить так мало, но все же, каким-то образом, имело значение больше, чем все остальное.

Добравшись до верха, я выглянула из-за края открытой крышки люка и замерла. В этом месте не было ничего особенного, вокруг простирались разрушенные улицы и старые, обветшалые здания, но, возможно, вкус воздуха был немного другим. Или, может быть, я просто так долго была пленницей, что мне казалось, что здесь, за электрическими заборами, окаймляющими Сферу, воздух немного слаще. В любом случае, я сделала глубокий вдох и позволила себе насладиться острыми ощущениями от этого, крошечным бунтом моего собственного творения против мерзких тварей, которые владели мной.

Улица была очень похожа на ту, на которой я стояла несколько минут назад, но во многом также была чужой. Я знала каждый уголок Сферы, каждую улицу, переулок, здание и руины, запомнила их до мельчайших деталей, но это место было новым. Я никогда не была так далеко от дома.

Вся моя жизнь проходила за этим забором. Остатки давно умершего города превратились в ферму для таких, как я. Так было всегда. Двадцать один год прожит в четких границах. До сих пор.

Это была неизведанная территория, и мне не терпелось узнать о ней побольше. Я не осознавала, как сильно жаждала этого, но сейчас во мне проснулась глубокая потребность, которая росла так быстро, что почти причиняла боль. Мне хотелось как можно дальше выйти за пределы этой Сферы и увидеть все то, чего я никогда не думала, что увижу. Мне хотелось посмотреть на бескрайние просторы океана, о котором рассказывал нам папа, и окунуть пальцы ног в пенистые волны, набегающие на сушу. Я хотела знать, что такое на самом деле лес, пустыня, озеро, что угодно, абсолютно все, до последнего кусочка.