Вечный лед
Шрифт:
Джодах мог видеть, как Лим-Дул готовится. Об ученом уже практически забыли, в этот момент некромант щелчком пальцев вызвал к жизни небольшое пламя и зажег две больших жаровни, стоявших по бокам трона из огромных ребер. Неглубокие жаровни были наполнены маслом, и огонь высотой в рост некроманта вспыхнул мгновенно. От кончиков пламени потянулись черные вымпелы и начали лениво закручиваться к покрытому сажей потолку.
Джодах переместился к двери и скрылся за колонной. В тронном зале живого барона в этом месте поставили бы верного стражника, он находился бы в пределах слышимости, но не на виду.
Джодах бросил взгляд из своего
Сначала Джодах удивился, но, после того, как начал замечать прибытие гостя, перестал. Он не столько его слышал, сколько чувствовал своими костями. Это были фанфары безмолвных труб, удары крыльев древних, вымерших зверей. Сила добралась до внутренностей Джодаха и застучала его костями, водя кончиком кинжала вдоль позвоночника вверх и вниз. Это давление проходило сквозь него, сквозь все твердые предметы в комнате, и угрожало разделить их на составные части.
Хуже всего было то, сообразил Джодах, что он оказался на внешнем краю воздействия на органы чувств, на пределе влияния. Воздействие было сконцентрировано на Лим-Дуле и возвышении.
Джодах чувствовал, как растет давление на его глаза, рот и уши. Он открыл рот, шевеля челюстью, чтобы его снизить, но это помогало мало.
Может быть он закричал, но этого никто не заметил.
Внезапно давление спало, исчезло столь же неожиданно, как если бы Джодах оказался в другой комнате или прошел сквозь защитные щиты Лим-Дула на окнах. Из укрытия он видел, что Лим-Дул больше не одинок.
Над возвышением парило человекообразное существо, но не человек. У него были ужасно удлиненные конечности и черты, словно у похожего на паука черного умертвия из-под холма, но плоть была белой, как гранитное надгробие. В плоти были прорезаны реки времени, а длинные белые волосы как лавина спускались с головы вниз. Вокруг лба он носил огненную корону, кольцо из отдельных огненных звездочек, плававшее в воздухе и дымившее без явного источника топлива. Ей под стать был красный отблеск дымящихся углей на месте глаз. Это были глубокие, злобные и безразличные глаза.
Парящая фигура была одета в простую черную мантию, ее края разлохматились и протерлись. Пальцы висящих ног смотрели вниз, сама фигура висела в нескольких дюймах над возвышением, прямо между дымящимися жаровнями.
Лим-Дул вытянул руки перед длинной фигурой и нараспев произнес низким голосом:
Лешрак, мой сеньор, услышь мои крики,
Лешрак, мой сеньор, прими мою жертву,
Лешрак, мой сеньор, суди меня честно,
Лешрак, мой сеньор, даруй мне силу, которой я достоин.
Джодах, частично скрытый за колонной, понимающе кивнул. Лешрак был одним из мироходцев этого времени, одной из великих сил. Только подобный ему мог заставить Лим-Дула раболепствовать перед ним.
Лешрак, в свою очередь, выглядел в высшей степени уставшим от обожания Лим-Дула. Он посмотрел на простершуюся у его ног фигуру так, как Джодах посмотрел бы на жука.
Или, сообразил
Джодах, как Лим-Дул посмотрел бы на самого Джодаха.– Каковы твои успехи? – спросил Лешрак. Его голос был похож на разбивающееся зеркало.
Лим-Дул слегка приподнялся. – Если бы я немного раньше узнал о вашем визите, то подготовил бы надлежащее описание. Я день и ночь тружусь, чтобы предоставить вам то, что вы желаете.
– Позволь, червяк из плоти, я переведу, – сказал Лешрак. – У тебя есть только дерьмо от зубра, и ты хочешь обвязать меня ленточкой из него в надежде, что я не почувствую вони.
Лим-Дул выглядел так, словно хотел что-то сказать, но не смог.
Лицо Лешрака, глубоко изрезанное морщинами, скривилось в усмешке. – Твоя новая игрушка. Она дала ответ, который мне нужен?
Джодах понял, о ком Лешрак говорит «она», и сильнее вжался в колонну.
Лим-Дул говорил. – Архимага тяжело приручить даже в самых благоприятных ситуациях. Он хорошо приспособлен для подобной работы, и мы уже добились некоторых успехов. Например, мы знаем, что что-то грядет. – Наконец-то в голосе некроманта послышалась слабая надежда.
– Я уже знаю, что что-то приближается, – рявкнул Лешрак, и вокруг его вытянутого тела, казалось, закипел воздух. – Я скелетом это чувствую. Наконец-то другой мир оказывается на одной линии с этой отвратительной материальной тюрьмой, этим осколком большeй вселенной, включающей в себя эту реальность. И если вторгающийся мир и является требуемым, то я хочу использовать его, чтобы бежать из этой темницы. Ты можешь по крайней мере подтвердить его приближение?
– Я надеюсь… – сказал Лим-Дул, но огненноголовый мироходец его оборвал.
– Я не настолько туп, как ты себе представляешь, – прорычал Лешрак. – Ты обещал результаты, если получишь своего игрушечного мага, маленькая кровавая тварь. Теперь пора расплачиваться. – В глаза мироходца горело безумие.
– Мы совершенно уверены, что … – снова начал Лим-Дул, вставая на одно колено и печально простирая руки.
– Чего мне с твоей уверенности? – засмеялся Лешрак и сжал перед ним в кулак свою костистую руку.
Мироходец не коснулся некроманта, в этом Джодах был уверен. Но тело Лим-Дула поднялось в воздух и было сброшено обратно на плиточный пол, от удара отъехав назад.
– Мой сеньор, – уже взмолился Лим-Дул, – если мне будет позволено объяснить…
– Отвечай на мой вопрос, мелочь, – сказал Лешрак, и Джодаху показалось, что вытянутая фигура увеличилась в размерах, почти заполнив дальний конец комнаты.
Лим-Дул запнулся, затем тихо сказал: – На какой вопрос?
– Чего, – проревел Лешрак, в его голосе слышалась острота, – мне с этой совершенности?
Лим-Дул склонил голову. – Ничего. Совсем ничего. Прошу прощения за то, что подумал об этом.
Лешрак засмеялся, его смех был похож на звук от столкновения ледников. – Даже побитая собака знает свое место, а, Лим-Дул? Даже исхлестанная лошадь учиться тому, как выполнять движения. Поднимись, мой верный слуга.
– Мой сеньор, если вы позволите мне показать, что мы имеем …
– Я сказал, встань! – завопил Лешрак, наклонившись вперед с криком, от которого изогнулось все его тело. Мироходец снова поднял руку, и Лим-Дул взлетел в воздух, подвешенный невидимым кулаком, схватившим переднюю часть мантии некроманта.