Вечный. Книга VII

— И долго ты собрался там стоять? — послышался густой и басистый голос человека.

Но главное было не этим. То, что я кого-то встречу здесь было понятно изначально. Незнакомец говорил на земном диалекте, который я хоть с трудом, но всё ещё помнил.

Я ухмыльнулся и выбрал левый коридор. Именно оттуда шёл голос.

— Здравствуй, — сказал я на земном, когда оказался в небольшой келье без мебели. Каменное ложе и то отсутствовало.

— Давно я не слышал эту речь, — сказал молодой на вид парень. Лет двадцать пять — тридцать. Короткие, почему-то синие волосы едва заметно мерцали, но не были способны разогнать царивший в келье мрак. Тело невольник держал подтянутым. Серая футболка практически не скрывала бугры мышц.

Незнакомец не смотрел на меня. Он сидел в позе медитации, и его глаза были закрыты.

— Не думал, что подобный голос может принадлежать кому-то с таким, как у тебя видом, — сказал я и тоже сел в позу медитации.

— Главное то, что находится внутри. Я обречён на бессмертие и даже если бы захотел, то не смог бы от этого избавиться. Тот, кто совершил это со мной потерян слишком давно.

— И ты вот так просто об этом сообщаешь? — спросил я, — Подобное не рассказывают на каждом углу. И мало кто вообще знает, что подобное возможно.

Незнакомец стойко отказывался смотреть на меня. Веки даже не дрогнули.

— Думаешь, Иань-Ши не в курсе этого? — усмехнулся незнакомец, — Последние несколько тысяч лет обо мне не вспоминают, но раньше для них это был настоящий праздник. Каждые несколько дней меня казнили на главной площади их столице и делали это до тех пор, пока желающих посмотреть на казнь не осталось. Ты пришёл из-за завесы? Из Иша? Или как и встарь, переместили прямо с земли.

— Я прибыл из-за завесы.

Кажется, мой ответ стал для собеседника неожиданным. Он разомкнул веки, и я увидел два молочно-белых глаза.

— Ты слеп, — сказал я.

По губам собеседника пробежала улыбка.

— Для тех, кто может смотреть иначе, это не является проблемой, — сказал он.

— Истинное зрение, — догадался я.

— Ты умеешь его использовать? — спросил парень… Или старик. Я пока не понимал, как его воспринимать. Глаза говорили одно, а разум подсказывал, что я общаюсь с древним и уставшим от жизни человеком.

— Да. Как тебя зовут?

— Не знаю, — ответил узник, — Плетение бессмертия обладает одним изъяном. С каждой смертью часть сил уходит из Вечного, так же как и часть памяти. Если умирать часто, как это делал я, то остаётся лишь оболочка. Можно оставить только самые сокровенные воспоминания и те со временем затухают.

— Вот значит как… — протянул я.

Что-то подобное я и сам подозревал. Лорэл и остальные главы великих домов хорошо постарались, чтобы вычистить из меня всё, что я когда-то знал и умел. Сколько моих смертей понадобилось? Тысяча? Сто тысяч? Не удивлюсь, если последняя цифра окажется близкой к правде.

Фактически единственное, что осталось от меня прежнего — это странные сны. Жар, холод, женский крик. Вот и всё, что отпечаталось в моей памяти навсегда.

— Да. Скажи мне, что случилось с орденом, я помню, что был его частью.

— Орден не погиб, но давай я расскажу тебе, что происходило с человечеством за последние тысячи лет, чтобы ты сумел составить полную картину происходящего.

Лишь единожды узник перебил меня, когда я начал рассказывать о странном тумане, который подчинял Вечных и заставлял их бросаться на своих же союзников.

— Это одно из многих оружий Иань-Ши. Мне много раз приходилось проходить сквозь это. Они думали, что сумеют сломать меня с его помощью, но я всё-таки сумел сохранить разум. Если говорить просто, то туман является законсервированной ментальной силой. Причём его можно запрограммировать на определённого человека и отравлять его издалека. Порой это может давать поразительные результаты.

— И как не поддаться этому? Как ты выстоял? — спросил я, понимая, что скоро мне придётся пройти через непростой разговор и возможно, пытки от древнего. Он точно не забудет о моём существовании.

— Старые знания ушли из моего сознания вместе с именем. Я забыл всё, что знал.

— Но что-то ведь сохранилось?

Я медленно выдохнул. Где-то глубоко внутри я надеялся на то, что смогу обрести древние секреты работы с эором. Мой собеседник не мог быть обычным смертным, раз ему досталось плетение бессмертия. Я знал всего шестерых, кто мог похвастаться тем же.

Наверняка я был знаком с узником очень хорошо. Только вот этого лица я не помнил.

— Да. Образ моего лидера. Его лицо отпечаталось в моём сознании.

— Имя помнишь? — спросил я.

Уже понимая, что сейчас услышу, я подался немного вперёд.

— Аррн… — одновременно сказали мы.

— Ты его знаешь? Слышал о нём? — пальцы собеседника затряслись. На лице появилась тень, — Нет. Не говори. В этой тюрьме даже у стен есть уши. И это имя вызывает среди древних такую ненависть, что они могут сделать всё что угодно. В том числе убить тебя, выпотрошить мозг, чтобы добраться до этих знаний. Не остановит их даже то, что мы говорим на земном языке. Он им отлично известен.

— Я хочу, чтобы ту увидел моё лицо, — сказал я.

Истинное зрение хоть и позволяло собеседнику видеть стены и людей вокруг себя, но оно не давало идеальной картинки. Я потянулся вперёд и взял руку «парня» и приложил к своему лицу. Только так он смог бы понять.

Несколько секунд он водил пальцами по моему лицу, после чего спокойно убрал ладонь. На его лице ни дрогнул ни один мускул. Лицо оставалось таким же спокойным.

— Спасибо, теперь мне будет проще. Ты пришёл сюда не просто так, — сказал бывший член ордена.

Хотя почему бывший? Пока он верен, он остаётся действующим членом.

— Нара сказала, что ты можешь помочь, — сказал я, — Только я до сих пор не понимаю в чём?

С самого начала я заметил, что у собеседника отсутствует Исток. Он свернулся до крошечной точки, и если бы не истинное зрение, рассмотреть его не получилось.

— Тебе не нужно то же самое, что и другим. Их путь состоит в другом. Тьма дала им силу, эмоции, но они никогда не понимали и не знали, что это такое. Тебе же нужно другое. Амулет у тебя на груди, ты должен избавиться от него. Он блокирует тебя и действует не хуже рабского ошейника. Достаточно древнему пожелать, и ты умрёшь.

— Концентрация эора убьёт меня.

— Нет. Не убила же меня. Не убьёт и тебя. Если действовать правильно. Ты носитель Тьмы, она сбережёт. Мои смерти закончились давно, за это время я успел многое понять. После твоего рассказа многое сложилось в единую картину. Понимаешь, почему люди сумели отбросить Иань-Ши? Заметь, я не говорю победить. Я говорю, отбросить.

— Эта война закончилась слишком давно, чтобы понять это.

— Я скажу. Здесь в столице Иань-Ши в Осколке, концентрация эора равняется той, которая витает в их галактике. Она там повсеместно. На каждой планете, в космосе, даже в экстрамерностях. Человечество же ушло условно в пустошь. Много бы люди навоевали, если бы попали в пространство без воздуха? Нет. То же самое произошло и в те давние времена. Что смогли сделать люди, так это не умереть сразу. О них на время забыли. Но многое начало меняться в последнюю тысячу лет. О вас вспомнили. Иань-Ши создали завесу, и рано или поздно она дойдёт до Иша, обеспечив империю пристойной средой обитания. Сомневаюсь, что люди смогут тягаться со столь древней цивилизацией.