Веданта. Сборник рассказов

Людмила надеялась, что мать успокоится и не будет настаивать на своём. Совесть её озадачивала тем, как поступить. Конечно, Анна Сергеевна частенько носилась со своим давлением дело не по делу, и даже участковый терапевт говорил, что она одна из тех умелых симулянтов, предпочитающих в здоровом теле искать больной дух. И на этот раз ей казалось мать хочет привлечь к себе внимание и жалость. Это понимание разозлило женщину. Она подавила ропот совести, и уже более уверенной интонацией сказала.

– Может у тебя вовсе не давление. Ты сначала померяй и позвони мне тогда. Хорошо?

– Сама не умею, ты же знаешь.

– Я тебе покупала автоматический тонометр, особые навыки там не нужны: суй руку в манжету и нажимай кнопку, дальше он всё сам сделает.

– Он не включается, – пояснила Анна Сергеевна. – Кажется, батарейки сели.

Людмилу захлестнула ярость.

– Боже! Какая же ты беспомощная! Не зря скорая жалуется, что их только пожилые неумехи с давлением вызывают. Вы ничего не можете сами и раньше времени паникуете. В общем, выпей таблетку и жди нас. Мы скоро будем.

Анна Сергеевна не успела возразить – уже разносились гудки в динамике мобильного. Всё то время, что она разговаривала по телефону, мальчик швырял со стола вниз искрошенный хлеб, и теперь весь пол был присыпан мелкими крошками. Женщина присела на стул, ощущая слабость в руках. Она решила позвонить младшей дочери Полине. Та жила в двух километрах и работала на железнодорожном вокзале диспетчером. К сожалению, приехать она тоже не могла.

– Мамуль, я на работе. Уйти мне не позволят. Ты вызови скорую или позвони этой бессовестной Людке! Что она вздумала гулять, когда тебе плохо?

Костик оборвал горло, крича.

– К маме! К маме! Хочу к маме!

Тут кто-то позвонил в дверь. Мальчик на тот момент умолк, разбираемый любопытством. Анна Сергеевна еле встала со стула и открыла.

– Анна, чего у тебя такой шум? – поинтересовалась Ольга Никифоровна, живущая через стенку. Она сразу догадалась, что соседке плохо. – Что, опять давление?

Анна Сергеевна не могла ничего вымолвить, лишь кивнула. Ольга Никифоровна помогла ей добраться до дивана и вызвала скорую. Бригада приехала быстро. Ухоженная белокурая девушка с широко поставленными глазами сделала ей укол. Голова женщины начинала проясняться. Уши улавливали проворность, с которой тридцатилетний брюнет за столом напротив водил рукой по сопроводительному листу, и монотонность тикающих часов у изножья дивана. Фельдшер долго не отрывался от заполнения бланка. У него были юркие карие глаза с темными ресницами, крепкая фигура, большой плосковатый нос и чересчур волосатые руки. Девушка убрала вскрытую ампулу и жгут в белый чемоданчик, и мужчина оторвался от листа, пробежался по строчкам написанного и пристально поглядел на больную.

– Что ж вы так, – он снова опустил взор на обратную сторону листа, где указывались ФИО больной, – Анна Сергеевна, запустили своё здоровье? При таком высоком давлении недолго инсульт схлопотать.

Анна Сергеевна молча лежала на диване, застеленном клетчатым покрывалом, положив руки перед собой. Когда приехала скорая, Костик тут же притих, спрятался в изголовье дивана и застенчиво выглядывал на мужчину поверх ручки дивана и головы Анны Сергеевны. Эта недолгая тишина облегчала её состояние.

– Да я, доктор, знаю. Не успела таблетку выпить.

Крепче сомкнув губы, задумчивый фельдшер отвернулся и некоторое время молчал, постукивая ручкой по столешнице.

– Как понимаю, таблетки вы пьете в системе, – через пару секунд изрек он, поглядев на Анну Сергеевну. – И они вам не помогают?

– В последнее время не очень, – устало ответила больная. – Да и честно говоря, я забыла их выпить.

– Я бы вам рекомендовал лечь в больницу. При комплексном обследовании врачи подберут необходимый препарат и правильную дозу, – он кивнул в сторону мальчика. – У вас есть, кому оставить это сокровище?

Костик снова спрятал голову, поймав заинтересованный взгляд фельдшера. Анна Сергеевна тревожно присела на диване.

– Вы хотите меня в больницу?

– Я не настаиваю, а только советую. И в вашем случае стоит подумать над моим советом. Мы подождём, пока вы собираетесь, а потом отвезем вас в отделение. Неделю отдохнёте там.

Глаза Анны Сергеевны набрались слез; она ощутила себя одной одинёшенькой на белом свете. Ей и болеть-то по-человечески нельзя. Завтра ей надо к мужу. Как он без неё? Неумытый, заросший, и одежда его наверняка не истончает свежесть; пора её сменить. А работа? Кто будет избавлять пол от грязи, если Жанна ещё несколько дней не придёт. Да и внука ей деть некуда.

– Но я сейчас не могу… – обдумав это, сказала Анна Сергеевна.

– А дети у вас есть? – мягко спросила девушка, но достаточно громко, чтоб её расслышать.

Фельдшер отложил ручку и осмотрелся. Первой ему бросилась толстая паутина по всему потолку и двум углам у окна; потом занавески, давно не стиранные и пропитанные пылью. Он счёл старушку одинокой и нехотя вздохнул. Анна Сергеевна засуетилась, определив, куда смотрит медицинский работник.

– Да, дети есть. Вы не обращайте внимания на неопрятность. Я бы с радостью помыла тут всё, но сама не могу. Как голову поднимаю вверх, так в шею и затылок словно током бьёт. А Людочке некогда, она ведь работает, и Полина тоже. Я их давно просила снять паутину, но они сейчас очень заняты, и я не могу отвлекать их по пустякам.

Девушка и мужчина переглянулись с явным пониманием дела, и кареглазый фельдшер снова посмотрел на больную прямым ироничным взглядом.

– А сейчас ваша Людочка может приехать?

Анна Сергеевна зашлась в яркой краске, сознавая, что придётся врать.

– Думаю, вот-вот должна…

– А вы позвоните ей, – предложила девушка. – Где она? Пусть поможет вам собраться и мальчика заодно возьмёт.

Оба медика ждали решения женщины и испытывали её глазами. Не ожидая такого напора, Анна Сергеевна смущённо указала, где лежит её сотовый. Через полминуты она держала аппарат возле уха, но вместо низкого голоса дочери тянулись бесконечные гудки. Мысленно обрисовывая ситуацию, фельдшер ненавязчиво цыкнул. Анна Сергеевна грустно отняла телефон от уха, неуверенно нажимая кнопку сброса.

– Похоже, она сейчас не сможет приехать, – грустно сказала она.

Фельдшер хмуро глянул на женщину.

– А муж у вас есть?

– Он сам лежит в больнице.

Мужчина немного подумал, снова кропотливо оглядывая корявые буквы отчёта о проделанной работе.

– Тогда завтра советую пойти в поликлинику.

– Как же я пойду? У меня работа. У нас итак одна я осталась.

Повернувшись к Анне Сергеевне, фельдшер внимательно осмотрел её с ног до головы, пытаясь разгадать, где не сумеют обойтись без пожилого, плохо слышащего работника.

– Вы работаете в бухгалтерии? – уточнил он, не придумав ничего остроумнее.

– Нет, я уборщица в газете. Мы вдвоём с Жанной убираем редакцию. Она заболела, и теперь всё здание на мне, а меня подменить некому.

На жеманных устах мужчины лучилась едкая улыбка.

– Потерпят ваши полы, – высказался он, – а здоровье больше терпеть не может.

– Нет доктор, там такую грязь разведут, что потом не отмоешь.

– Дело, конечно, ваше. Не хотите, как хотите.

Она подписала поданную ей бумагу отказа от госпитализации, и они, забрав чемоданчик, ушли. Весь этот долгий разговор незнакомых людей с бабушкой напустил на Костика чувство голода. Тут же осмелев без посторонних людей, он стал просить есть, снова закатывая истеричные крики. После криза Анна Сергеевна чувствовала себя выжатой. Ей стоило грандиозных усилий накормить мальчика и собрать всё с пола.