Ведьма и дракон

Такое заявление Рианна решила попросту проигнорировать. Хоть и понимала, что это всего лишь шутка, скрыть обиду не удалось даже от себя.

Дальше шли молча. Во время полёта также не проронили ни слова. Только прощаясь, ведьма произнесла:

— Думаю, не стоит тебе прилетать к городу, пока я не позову. Вдруг… — она замолчала на минуту. — В общем, обстоятельства могут сложиться так, что я останусь там на ночь.

Ящер кивнул.

— Понимаю!

Казалось, он и сам был бы рад такому повороту событий. Впереди предстояли объяснения с Морррваррртом, и присутствие девушки вряд ли позволило бы им говорить откровенно.

Добравшись до дома брата, Рианна засомневалась, правильно ли она поступила, явившись сюда. Стоит ли ждать лучшего приёма после встречи с сестрой и родителями? Хотя, если судить по воспоминаниям Гизельды…

На звонок дверь открыла хрупкая светловолосая женщина из недавнего видения. Улыбаясь, она вопросительно взглянула на гостью.

— Здравствуйте! — неожиданно растерявшись, пробормотала Рианна. Ей вдруг захотелось развернуться и убежать к своему дракону, такому близкому и родному. Надо ли было вообще затевать эту авантюру с посещением «потерянной» родни?

— Здравствуйте! — улыбнулась незнакомка.

На душе у ведьмочки немного полегчало.

— Ренат дома? — спросила она, хотя прекрасно знала, что так оно и есть.

— Да, — кивнула женщина. — А вы кто?

— Я… Рианна.

— Рианна? — незнакомка нахмурилась.

Девушка ещё больше стушевалась.

Но тут понимание пришло к женщине, стоявшей напротив.

— О, Господи! — неожиданно воскликнула она, обнимая ошарашенную ведьмочку. — Родная, проходи скорее! Как же Ренат будет рад. Он столько тебя искал.

Рианна впервые за последние дни вздохнула с облегчением.

Глава 8. Два Р

— Рианна, прости, но я ничего не мог сделать. Когда приехал, тебя уж не было, найти не получилось, — печально произнёс Ренат, когда радость бурной встречи несколько поулеглась.

— Я знаю. Не надо, — девушка взяла брата за руку. — Ты не виноват.

— Но как же я рад, чёрт возьми, что ты вернулась! — тут же воскликнул он, притягивая ведьмочку к себе. — Навсегда, надеюсь?

Девушка смутилась.

— Нет…, проездом!

— Но как же так?

— Я здесь чужая!

— Что за глупости?! Ты моя сестра! Любимая крошечка Риа! — возмутился Ренат.

— И всё же я не могу остаться.

— Хотя бы на некоторое время.

— Ну, не знаю…

— Рианна, ты остаёшься! — во всеуслышание объявил брат. — Вилена, пусть приготовят комнату. А завтра марш обе по магазинам, что-то у моей сестры совсем нет скарба.

Рианна вздохнула с облегчением, вспомнив о заблаговременном уговоре с Дррруагаррром.

— Пап, а можно мне с мамой и тётей? — спросила старшая дочь, новоиспечённая племянница ведьмочки.

— Конечно! И Зоуи с собой прихватите. По такому замечательному поводу папа берётся нарядить всех своих любимых дам.

— Ренат, неудобно как-то, — протянула ведьма. — У меня деньги есть!

— Неудобно какать стоя! — безапелляционно заявил брат.

— Ренат! — шутливо возмутилась жена, прикрывая дочкам, сидевшим по обе стороны от неё, уши.

Супруг виновато пожал плечами и подмигнул сестре.

— У Гизи была? — спросил он, враз посерьёзнев.

Рианна скованно кивнула.

— Родителей?

Ещё более унылый кивок.

— Понятно. Я и не ожидал от них другого, — сухо произнёс брат, откидываясь на спинку дивана.

— Ренат, где близнецы? Я их у родителей не встретила, а спросить, как-то не пришлось.

— В школе, как и всегда. Родители одну Гизельду и смогли самостоятельно воспитать. И что из этого вышло? Шляпки, банты, веера, туфли, платья и разряженные в них полтонны лишнего веса.

— Ренат! — с укором произнесла Вилена.

— А что? Разве не так?

— Она ваша сестра… — робко напомнила супруга.

Ренат только отмахнулся.

— … а они родители!

Брат почесал белобрысую макушку и склонился к дочкам.

— Девочки, идите-ка, погуляйте во дворе. Только оттуда никуда.

Дети кивнули, поднялись и, толкаясь да смеясь, побежали в сад. Отец проводил их взглядом полным нежности и повернулся к жене, как только малышки скрылись за дверью.

— Люди, произведшие на свет, ещё не есть настоящие родители, милая, — мягко возразил он. — Рианну вырастила неизвестная бабка. Меня школа. Вот и близнецы пошли по моим стопам. А до этого кто нами занимался? Няньки! Снова приходим к тому, что только Гизи выросла рядом с матерью и отцом. Так что они достойны друг друга, родители и их любимица!

— Мне кажется, ты несправедлив к Гизельде. Она женщина глубоко несчастная, — не согласилась Вилена.

— Кто виноват? Вышла замуж по приказу родителей за человека, который её не любил. Позарилась на богатство и красоту. В итоге у супруга есть любимая женщина и нелюбимая жена, две дочери, произведённые на свет в браке и незаконнорожденный наследник. А что есть у неё? Только деньги и любовь родителей. Это тоже, что и ничего. Всё возвращается на круги своя!

— А мне её жаль, — задумчиво произнесла Вилена. — Разве она знала, что так получится? Разве не мечтала о счастье? Не думаю…

— Я и говорю, сама виновата, что позволила собой управлять, да ещё и на деньги с именем повелась. Вот жизнь и повернулась к ней… не передом. Не то, что к нам, мы полностью счастливы вместе.

Ренат резко наклонился и поцеловал супругу в кончик носа.

Та смущённо улыбнулась, щёки покрылись румянцем.

Брат подмигнул Рианне.

Наблюдая за братом и его семьёй, ведьмочка искренне радовалась, что у них царит любовь и взаимопонимание.

— Если бы я слушался родителей, — продолжал между тем Ренат, — то был бы сейчас женат на подружке Гизельды, Мисси. Ты её помнишь, сестрёнка? Она-то тебя навсегда заполнила. Жаль, что меня тогда не было. Уж я бы на это жабоизвержение полюбовался.

Он рассмеялся. Вилена только сдержанно улыбнулась.

— Говорят, у неё до сих пор то и дело появляются изо рта головастики, — доверительно сообщила она Рианне. — Хотя, лгут, наверное.

— Почему лгут? — не согласился Ренат. — А я вот верю. Потому она до сих пор, наверное, и не замужем. Даже за деньги не каждый готов делить ложе с женщиной, имеющей ТАКОЙ недостаток. Хотя сдаётся мне, скоро головастики сменятся икрой, а затем и вовсе всё закончится.

— Ренат, ты меня удивляешь! — воскликнула жена и тихонько толкнула его в плечо. — Так искренне радоваться беде другого человека.