Ведьма и волк

Кристине это показалось очень глупым, но она послушно приблизилась и, сложив губы трубочкой, выдохнула на черный картон.

— Так и думала, — сказала Нгая, быстро раскладывая карты в три ряда по шесть штук.

При этом она переворачивала их, открывая глянцевую черную сторону с золотой узорной рамкой. Никаких картинок или обозначений на карте не было, но Нгая явно что-то видела и грустно качала головой.

— Какие страсти. Что тебе снилось сегодня?

— Баба-яга, — испуганным шепотом ответила Кристина.

Старушка весело рассмеялась, словно не она сидела мгновение назад со скорбным лицом.

— И что она у тебя спросила? — поинтересовалась Нгая весело.

— Не она… другая, красивая какая-то, — бормотала смущенно Кристина. — Она, кажется, хотела знать, кто я.

Нгая понимающе кивнула.

— Но разве это не глупые сны? — спросила девушка, чувствуя дрожь в руках.

Ей внезапно снова стало страшно как во сне.

— Если они глупые, то почему ты так дрожишь, Хранитель?

У Кристины закружилась голова, она попыталась отодвинуться от стола и внезапно поняла, что не может пошевелиться.

— Тише, все хорошо, — успокаивающе прошептала Нгая. — Закрой глаза и пойми, что это все не твое. Дыши.

Кристина послушно закрыла глаза, но тут же услышала шепот:

— Я тебя нашла, — прошептал голос красавица из сна.

Девушка испуганно обернулась.

— Что не так? — спросила старушка. — Ты что-то услышала?

Кристина кивнула, понимая, что страх и волнение исчезли.

— То существо из моего сна…

Она уже не могла называть это существо женщиной и тем более красавицей. Ей казалось это существо действительно ужасным.

— Оно сказало, что нашло меня.

Нгая спокойно кивнула.

— Кристэль, — прошептала она. — Кажется, это имя мучает твоего белоухого возлюбленного.

Кристина залилась краской.

— Он не мой возлюбленный, мы с ним едва знакомы, — возмутилась она, опасаясь громко это сказать, словно Даймар мог их подслушать.

— Я ведьма и прорицательница, и точно знаю, что говорю, но ладно-ладно, не буду торопить события. Только как бы ты ни отрицала, вы уже связаны, но Кристэль заберет его у тебя, и придется постараться вам обоим, чтобы все исправить.

— Да кто такая эта Кристэль?! — разгневанно спросила Кристина, заранее ненавидя неизвестную ведьму.

Старушка пожала плечами и стала складывать карты.

— Давай я лучше расскажу тебе то, что действительно знаю. О хранителях, только помни, ты никому не должна говорить о нашем разговоре. Совсем никому, слышишь?

— Почему?

— Хранители уязвимы перед теми, кто знает их секрет. Мне мир позволил увидеть твою тайну только потому, что я не смогу навредить тебе и не отправлюсь с тобой в твой путь. Но именно ты будешь решать судьбу этого мира, ты и этот ушастый мальчик. Он тоже хранитель, но ему нельзя это знать. Тебе наверно всегда было тесно здесь? — спросила внезапно старушка, меняя тему.

— Было, — тихо ответила девушка.

— И тебе казалось, что в тебе дремлет могучая сила, которой нет применения.

Кристина только кивнула.

— Это потому что ты хранитель. В тебе действительно есть сила, но пробудится она только тогда, когда мир будет в беде, а если бы опасности не было, твоя жизнь была бы полна поиска и пустоты. Такова судьба всех хранителей. Понимаешь?

Кристина снова кивнула. Она не была уверенна, но ей казалось, что она понимает слова женщины, по крайней мере, девушка вдруг почувствовала свою нужность и ощутила, что далеко не случайно оказалась здесь и сейчас.

Нгая улыбнулась.

— Да, деточка, тебе хватило могущества запутать нити сильной ведьмы, но это только начало. Дальше будет труднее.

* * *

Кирилл попросил Капару отвести их в лес.

— Нам с Димой нужна любая поляна, — пояснил он.

— Зачем? — спросил Даймар неуверенно.

— Ну, мне намекнули, что ты можешь использовать магию истинного языка. Вот, пойдем, попробуем.

— Вау! Это же зашибенно! — взвизгнул Капару, подпрыгивая на месте.

Даймар невольно поморщился, а Кэмбэр не удержался от усмешки.

— У вас, надеюсь, тут не людно? — спросил он, когда они вышли из дома, косясь на волчьи белые уши.

— А то! Почему я, по-твоему, тут в полнолуние прячусь? Бегающий вокруг дома волк — то еще зрелище, — хихикнул Капару.

Он отвел их к небольшой полянке, где они и остановились.

Кирилл одобрительно кивнул, поправил очки и обратился к Даймару:

— Давай, это вроде во всех мирах одинаково делается. Начнем с огня. Вспомни слово и…

— Я знаю, — перебил его полувойлак, — только…

— Что?

— У нас годами в магических школах учат это контролировать, разве можно так рисковать? Призвать огонь легко, а удержать…

Капару расхохотался, сложившись пополам.

— Легко?! Во дает! — со стоном восклицал он.

Кирилл снисходительно улыбнулся.

— В нашем мире единицы могут его призвать. Если тебе удастся вызвать хотя бы маленький огонек с первой попытки — это будет настоящее чудо, — пояснил он.

Даймар сглотнул, вспоминая Роба, говорившего обратное:

— Никогда не используй истинный язык, не давай ему силу, ты не сможешь удержать то, что создашь.

Он тогда был совсем маленьким и постоянно читал книжки о великих магах. Их было много в той пещере, где они прятались.

Однажды он сбежал от брата, чтобы вот так в лесу вызвать самую сильную стихию — огонь. Пламя вспыхнуло в его руках и тут же охватило лес вокруг. Оно не подчинялось ему, пожирая деревья.

От страха он тогда обернулся в волчонка и метался в огне, не в силах выбраться из огненного капкана.

Роб нашел его, схватил за загривок клыками и перемахнул через стену огня, опалив шерсть на животе, а потом долго лупил его тяжелой волчьей лапой. У Роберта не было выбора, в какой форме быть.

Тяжело вздохнув, Даймар все же закрыл глаза. Кириллу он почему-то верил. Сделав глубокий вдох, маг медленно выдохнул, складывая ладони вместе. Нужно было представить, как его сила собирается в его руках, а потом дать ей верное слово.

— Ничего себе, — выдохнул Капару.

Даймар открыл глаза, чувствуя тепло в своих руках. В его ладонях был огненный шар, разбрасывающий тусклые искры.