Ведьма и зеркало

— Потерпи еще, — попросила я мужа, мягко сжимая его руку, затянутую в перчатку. — Это как рыбалка, нельзя торопиться.

— Никогда не любил рыбалку, — проворчал Кирилл, глядя по сторонам как гончая перед началом охоты, когда ее еще не спустили с поводка.

Через десять минут, когда я уже успела слегка озябнуть, наше ожидание было вознаграждено, пусть и не так, как мы с мужем рассчитывали.

Мы заметили идущих по улице Александра Васильевича и Никиту, которые о чем-то переговаривались. Я не понимала до конца, что вот-вот произойдет, но интуиция, бывшая моей неотъемлемой частью, нашептывала: берегись, не зевай, грядет буря.

— Готовься, — коротко шепнула я мужу и отпустила его руку.

ГЛАВА 19

Я не знала, что произойдет, даже не подозревала. Только чувство неминуемой беды все больше давило на грудь, мешая дышать. Руки сами собой начали складываться в защитные жесты, а с губ срывались слова обережных заклятий. Делалось все это совершенно бездумно, без участия мозга. Мной владел лишь инстинкт ведьмы, за которой стояло множество поколений таких ведьм, хитрых, умелых, выживавших вопреки всему. Следовало защитить себя и мужа.

Кирилл накидывал щит за щитом, но он словно бы и не чувствовал ничего. Ну да, маги глухи и слепы, они не ощущают колдовства, пока оно не ударит прямиком по ним.

Вот только откуда Кости и присным знать, что мы с мужем тут? Выследили? Догадались? Может быть… Вот только куда вероятней…

— Они хотят убить Ника и твоего отца, — воскликнула я, и, сдирая с себя защиту по-живому, начала спешно кутать в нее ничего не подозревающих магов.

Кирилл захрипел. Я не смотрела на него, было не до того, но отлично понимала, что и муж тоже сейчас прикладывает все усилия, все старания для того, чтобы уберечь двух дорогих ему людей: отца и лучшего, а возможно, и единственного, друга.

Но откуда должен прийти удар?

Судя по ощущениям, это была не действенная, но простая порча, которую я, кажется, вечность назад, собиралась наслать на Кирилла. Напротив, речь шла о чем-то невероятно сильном, о смертном проклятии великой мощи. Для него и требовался зрительный контакт.

Впрочем, далеко не всегда.

Я уставилась на замершую на скамье ведьму. Такую неподвижную, спокойную… Как будто бы Ольга находилась в глубоком трансе.

Вот оно.

Стаховичу и не требовалось являться сюда, чтобы добраться до Ника и Александра Васильевича. Достаточно просто, что здесь был кто-то из его прихвостней.

— Она проводник. Ольга — проводник заклинания, — внезапно дошло до меня. — Кости здесь нет, да и быть не могло. Он пропускает свою силу через нее.

Что делать, я уже и сама отлично знала. Сломать ее концентрацию, разорвать связь со Стаховичем. Пусть он захлебнется призванной силой.

Теперь уже было безразлично, увидит нас кто-то или нет, главное — заставить Ольгу потерять концентрацию.

Кинулась я на ведьму молча, с какой-то странной, дикой, почти первобытной яростью. Никогда не подозревала, что во мне скрывается нечто подобное, но теперь, когда угрожали жизни людей, которых я относила к своей семье…

Сбросить Ольгу со скамьи оказалось не сложно, она была худощавой, хрупкой, потом я для надежности приложила ее головой об асфальт, чтоб уже наверняка. Прохожие забеспокоились, но вяло, не осознавая в полной мере происходящее. Отвод глаз все еще работал, пусть и не в полную силу.

Ведьма как-то странно засипела и замерла. Глаза ее закатились, изо рта потекла кровь. Шестым или даже седьмым чувством я догадалась, что она умерла. И, видимо, из-за того, что мне удалось сбить концентрацию Ольги, прервать творимое заклинание.

Ее убило отдачей. А я с растерянностью поняла, что не в состоянии ни испугаться, ни расстроиться. Во мне не было никаких чувств. Совершенно никаких.

И я еще смела почитать себя человеком добрым…

— Софья, — окликнул меня Кирилл через несколько секунд, опускаясь рядом со мной и трупом Ольги на колени. — Что?..

Я вздохнула.

— Никита и твой отец пока в безопасности. А у Кости одним помощником меньше. Господи…

Сердце в груди билось спокойно, ровно, вот только как будто медленней обычного. И время, казалось, замедлилось в разы. Так, спокойствия терять нельзя, как и концентрации. Лучше бы сделать так, чтобы нас не заметили. Меня, Кирилла… и труп.

— Милая, ты ведь не виновата, — начал увещевать меня супруг, очевидно, боящийся, что у меня начнется приступ самобичевания. Словно бы для этого есть сейчас хоть сколько-то времени.

— Я знаю, что не виновата, — тихо и отрешенно отозвалась я, медленно поднимаясь на ноги.

Что может быть более правильным, чем спасение двух жизней? Я поступила совершенно верно.

Краем глаза я увидела, что к нам со всех ног спешат Левин-старший и Никита. Вряд ли они могли до конца понять, что произошло, но неладное несомненно почувствовали.

Мужчины замерли рядом с нами, но ничего и никого не увидели. Можно было только гордиться тем, как хорошо мне удается отводить глаза.

— Позови их. Пусть увидят, — попросила я Кирилла.

Оторвать взгляд от мертвой ведьмы просто не было сил. Так странно. Вот человек был — и вот его уже нет. Одно мгновение — и жизнь оборвалась.

Кирилл окликнул отца и друга, привлек их внимание, и тут для них открылось все, как оно было на самом деле.

— Ну вы только подумайте, — охнул Павлицкий, который пытался скрыть собственный шок и растерянность под привычной маской балагура. — Стоит только отвернуться — а эти двое уже уморили какую-то ведьму. А ведь это моя работа, разве нет?

Я искривила губы в горькой улыбке.

— Как всегда, само остроумие. Она была каналом. Я прервала заклятье.

Александр Васильевич опустился на колени рядом с телом и с деловитым видом проверил у Ольги пульс.

— Одно слово, спеклась, — констатировал без особых сожалений Левин-старший. — Остается только надеяться, что и исполнителя заклинания как следует приложило. Должна же существовать на земле какая-то высшая справедливость. Никита, а здесь хорошо бы убраться.

Павлицкий и без совета со стороны догадался вызвать труповозку Инспекции.

— Хорошо бы это пока немного замять, — подал голос Кирилл. — Пусть Стахович пока помучается немного неизвестностью, а заодно и отдачей. Кстати, если попробовать его прижать сейчас? Софья, можешь предположить, насколько этот твареныш сейчас потрепан?

Я лишь беспомощно развела руками.

— Зная Костика… Словом, мне думается, себя он всячески защитил, и в итоге все досталось именно ей, Ольге. Обычно посредника не так сильно задевает.

Александр Васильевич слушал меня с преувеличенным вниманием, будто впитывал каждое слово.