Ведьма Особого Назначения

Тем более, что это был прекрасный шанс проводить вместе как можно больше времени, который мы не собирались упускать. Каждый день мы завтракали вместе, а иногда, и обедали, если Лиррану удавалось выкроить на это время.

Я узнала, что он любит крепкий кофе по утрам. Что он ужасный бука, когда просыпается, и только прохладный душ заставляет его взбодриться и не так хмуро смотреть на мир. В еде дракон оказался так же неприхотлив, как и я. Это особенно радовало, потому что готовку я взяла на себя.

Каждый день он смотрел на меня влюбленными глазами, но не позволял себе ничего лишнего. Собственно, я делала то же самое. По вечерам, после ужина, мы сидели в гостиной у камина, иногда — с бокалом вина, иногда — со сладостями и кофе. Мы обсуждали прошедший день, детали расследования, сообщения друзей. А порой — просто болтали. Делились историями из детства, студенчества, просто забавными случаями из жизни. Рассказывали что-то о себе, о своих привычках, любимых вещах, мечтах.

Пару раз Лирран открывал портал к морю. И тогда мы любовались звездами, купались или просто молчали вдвоем. В одну из таких ночей я попросила его показать мне своего дракона. Муж отпирался, но всё же не смог мне отказать.

Пара ударов сердца — и передо мной возвышался великолепный зверь. Он, словно высеченный изо льда или горного хрусталя, сверкал и переливался в лунном свете. Я осторожно дотронулась рукой до зеркального бока, ожидая почувствовать леденящий холод, но ошиблась. От Ледяного Дракона исходило тепло, и это само по себе, казалось мне невероятным. Лирран вздохнул, совсем как в своей человеческой ипостаси, и подставил крыло, приглашая покататься.

— Что, серьезно? — с восторгом выдохнула я, — Правда-правда?

Я проворно взобралась на его спину и переползла вперед, обняв его за шею и прижавшись к гладкой теплой шкуре щекой. Меня умилило, как аккуратно меняли положение жесткие, бритвенно-острые чешуйки, чтобы не поранить меня. Я раскинула руки и в полный голос закричала:

— Уиии! Полетели!

Дракон вздрогнул, но взмахнул крыльями. Уверена, если бы он мог, закатил бы глаза, недовольный моим поведением. Полет оказался чем-то невероятным! От чувства абсолютной свободы захватывало дух. Я не испытывала подобных эмоций никогда, и это воспоминание тоже отправится в копилку моей памяти.

За эти дни я узнала Лиррана лучше, чем за все предыдущие годы общения. Каждое такое мгновение было для меня бесценным. Я чувствовала, что он становится мне всё ближе, роднее… И тем больнее была мысль, что, возможно, совсем скоро это закончится.

— Ева? — вернул меня из размышлений Лирран.

— А, да. Заклинание. Clausum est tibi usque in aeternum pati sine fine. Mwen retire f`os ou, nanm ou ki san k`e. Fayit ou nan grangou et`en`el fr`et ak p'ap janm fini an. Se konsa se pou li! Похоже, все ведьмы используют для своих заклинаний один и тот же язык, потому что я прекрасно понимаю, что означают эти строки. Если дословно: “Запираю тебя навеки вечные, на муки бесконечные. Забираю твою силу, твою душу бессердечную. Обрекаю тебя на вечный голод и вечный холод. Да будет так!”

— Однако, — присвистнул дракон, — Думаю, Варральгидан будет очень, даже нет, ооочень зол, когда вырвется на свободу.

— Не когда, а если, — поправила я его.

— То есть варианта, где мы его не сдержим, ты не допускаешь?

— Конечно нет, — фыркнула я. — Мы даже думать о таком не имеем права! Лир, ты сам-то представляешь, что будет, если алтарь пробудится? Погибнут все!

— А так — погибнешь ты! — рыкнул дракон.

— Всё, давай закроем тему. Мы обсудили это тысячу раз. Будем надеяться на лучшее. Возможно, ребята смогут найти всех для проведения ритуала. В любом случае, если не останется другого выбора, я выполню свое предназначение, — я встала с кресла и пошла к выходу из гостиной.

У лестницы на второй этаж Лирран догнал меня и взял за руку.

— Я провожу, — буркнул он. И повел меня к моей комнате.

Перед самой дверью он остановился и на мгновение прижал меня к себе. Коснулся моих губ коротким поцелуем и развернулся, чтобы уйти. Решение я приняла, почти не задумываясь.

— Лир! — позвала я его. Когда муж обернулся, я открыла дверь и, махнув рукой внутрь комнаты, с надеждой спросила, — Останешься?

Еще несколько долгих секунд он стоял и смотрел мне в глаза, будто силясь найти там какие-то ответы, а потом меня просто смело в комнату безумным вихрем. Через несколько минут, разорвав страстный поцелуй, я рассмеялась и сказала:

— Я так понимаю, это “да”.

— Больше дела, меньше слов, — хрипло шепнул мне муж, избавляя от одежды и незаметно оттесняя в сторону кровати.

— Как скажешь, любимый, — мурлыкнула я, наблюдая, как в его глазах вспыхивает огонек радости.

А дальше была самая прекрасная ночь в моей жизни, полная нежности и страсти, огня и безумства. В какой-то момент мою руку обожгло болью, но я едва ли обратила на это внимание, ведь всем этим вниманием, как и мной, безраздельно владел самый лучший мужчина во всех мирах.

Утро началось для меня с запаха кофе и легкой щекотки, заставившей меня с головой спрятаться под одеяло.

— Ева? — вкрадчиво позвал меня муж.

— Мм? — глухо промычала я из-под одеяла, не желая расставаться с ощущением неги и расслабленности, которые затопили моё тело и предательски взяли его в плен.

— А я говорил, что люблю тебя? — будничным тоном спросил Лирран. Я даже высунула голову из-под одеяла, чтобы посмотреть на него.

— Что, серьезно? — удивленно спросила я, округлив глаза. — Никогда бы не подумала! — и звонко рассмеялась, когда он напрыгнул на меня и принялся щекотать.

— Всё, всё! Сдаюсь! — взмолилась я о пощаде. — Я верю, что ты меня любишь!

— Это хорошо, — солнечно улыбнулся Лирран. И, нахмурившись, посмотрел мне в глаза, — А ты?

— А что я? И я себя люблю, — и показала ему язык. Муж только рассмеялся и покачал головой, вставая с моей кровати.

— Вставай, у нас сегодня много дел. Надеюсь, ты не забыла, что вечером нам нужно на Ежегодный Бал?

— Естественно, нет, — фыркнула я. — У меня даже платье есть.

— Мм, покажешь? — притормозил муж у двери и развернулся, чтобы пройти к шкафу, но я уже стояла рядом и, раскинув руки, преграждала ему путь.

— Вот ещё! — недовольно покачала я головой. — Вечером посмотришь, пусть сюрприз будет.

— Ну, сюрприз, так сюрприз, — и окинул меня жарким взглядом. Внезапно, Лир принял сосредоточенный вид и кивнул на мою руку, — А это надо бы пока скрыть. Сейчас не самое подходящее время оповещать всех о том, что у меня появилась слабость. Боюсь, узнав о наших истинных отношениях, враги поймут, как на меня можно воздействовать.

— То есть, ты хочешь сказать, что сейчас они не в курсе? Можно подумать, никто не знает, что я живу у тебя, — отмахнулась я, рассматривая прекрасный браслет, в который превратилась моя татуировка. Это была всё та же ажурная вязь, но уже в виде брачного браслета из какого-то полупрозрачного материала, похожего на голубой хрусталь, с вкраплениями белоснежных камней, в которых словно кружилась вьюга, и таких же, но черных, в глубине которых мерцал сам Космос.