Ведьма Поневоле

 За спиной Игрэм, заложив руки за спину, навытяжку, словно оловянный солдатик, застыл предупредительный лакей, готовый в любой момент исполнить любое распоряжение молодой госпожи. Но пока леди была довольна своим покоем и умиротворением момента. До того самого мига, когда в гостиную не вошел брат.

 Выглядел при этом Фредерик немного иначе, чем обычно. Да, он был наряжен и надушен. Длинные волосы перехватывала синяя лента в цвет дорогому костюму. Но сам вид брата отличался от обычного. В его глазах, прежде излучавших насмешку и спокойствие, сейчас плясали искры недовольства и непонимания.

– Фред, что с тобой? Плохая неделя? – спросила Игрэм, не скрывая насмешки в голосе. Она еще не простила ему то, что он поселил ее с этой выскочкой, темной ведьмочкой. Светлая подозревала, что данному соседству обязана именно брату. Что он планировал в отношении лавочницы, можно было только предполагать. Хотя юная леди Эбернетти отлично знала брата и его привычки. А еще любовь последнего к красивым юным и неиспорченным особам.

– Что пьешь? – светлый подсел к сестре, бесцеремонно подхватил чайник и подняв крышку, понюхал содержимое. – Успокоительные травы, - проговорил он, после чего поднял взгляд и устремил его на сестру, усмехаясь, - вижу, что плохая неделя была совсем не у меня.

– Да ладно тебе, - отмахнулась девушка и обернувшись к лакею, велела, - оставьте нас, Камерон!

– Да, леди Эбернетти, - лакей поклонился и был таков. А Игрэм тотчас повернулась к Фреду и продолжила, - а теперь скажи, пока мы наедине. Кому я обязана тем, что живу в компании двух темных личностей, вместо того чтобы занимать комнату с очаровательными светлыми магичками? – она приподняла брови и вопросительно посмотрела на брата.

 Фред усмехнулся и небрежным жестом руки достал прямо из воздуха кружку, идентичную той, из которой пила сестра. Затем наполнил ее чаем и, откинувшись на спинку дивана, устремил ответный взгляд на Игрэм продолжавшую ждать ответа.

– Скажем так, - начал маг, - в этом году наплыв светлых магов. Темных с каждым годом становится все меньше. Соответственно, мест на всех светлых не хватает. Господин директор распорядился, чтобы комнаты не пустовали. Так что ты не одна живешь в компании темных, Игрэм.

– То есть, ты, профессор академии, не мог позаботиться о том, чтобы я жила более комфортно? – она говорила спокойно, но внутри зарождалась маленькая буря негодования, отчего прекрасные глаза девушки поблескивали от волнения. – Мало того, что мне приходится там выполнять все то, что в обычной жизни делает прислуга, то я должна терпеть соседство двух крайне невоспитанных особ, с которыми мы отличаемся не только в ведении мира, но и образованием, положением…

– В Академии все равны, Игрэм, - напомнил мягко Эбернетти. – Тот факт, что ты живешь с простыми девушками, ни о чем не говорит.

– Хорошо. Но почему именно эта Финниган? – не выдержала леди Эбернетти. – У тебя есть к ней интерес? И если да, то насколько это серьезно?

– Это не та тема, которую я могу обсуждать со своей сестрой, - перестал улыбаться светлый. – И вообще с кем бы то ни было.

– Вот как! – она приподняла тонкие брови. – Значит, все хуже, чем я предполагала. Но, - тут же добавила девушка, - видимо, Лорейн не расположена к тебе должным образом, раз ты до сих пор ходишь темнее тучи.

 Фредерик пожал плечами.

– Она хорошая девушка, Игрэм. Из правильных.

– Что это значит? – притворно удивилась сестра.

– То, что тебе не стоит совать свой длинный нос, куда не следует, если ты не понимаешь простых слов, - попенял ей Фредерик и, одним залпом допил чай, опустив кружку на стол. – Хорошие травы.

– Матушка не придет в восторг, если узнает, что ее сын и наследник не на шутку увлекся какой-то дочерью лавочницы, - съязвила Игрэм, настороженно следя за выражением глаз брата. – Ты ведь не приведешь в дом такую, Фред?

– Какую, такую? – он сдвинул брови.

– Одно дело ухаживать и поиграться, другое, жениться, - быстро высказала свои опасения девушка.

– Мне кажется, милая сестра, ты немного забываешься, - предупредил Фредерик холодно.

 Игрэм прищурила глаза.

– Мама не позволит… - начала было она, но ответный взгляд брата заставил ее замолчать и прикусить язык.

– Не рассуждай о том, чего не понимаешь, - произнес Эбернетти. – И лучше пей чай и наслаждайся выходными, дорогая сестра. Не смею тебе более мешать, - он насмешливо поклонился и вышел, чувствуя, что внутри что-то сжимается и не отпускает.

 Возможно, потому что в какой-то степени, если быть честным с самим собой, то сестра была права? Фредерик впервые сталкивался с той, которая не поддавалась на его очарование. Он чувствовал, что Лорейн его зацепила за живое. Было в этой простушке с огромным даром, что-то особенное. Что заставляло его снова и снова искать с ней встречи, снова и снова. Да, Игрэм сказала правду. Он слишком серьезно относится к мисс Финниган. А она?

 Она его попросту игнорирует. Другая на ее месте уже давно бы согласилась и была счастлива. Фредерик знал цену своему обаянию и умел его использовать. Только почему-то на Лорейн эти врожденные чары не оказывали действия. И это лишь подстегивало азарт.

 Эбернетти и сам начал понимать, что в какой-то момент его игра перестала быть таковой. Сейчас он серьезно хотел отношений с Лорейн Финниган, и чувствовал, что внутри у него, в груди, там, где бьется сердце, пробудилось что-то новое, прежде им не испытанное. И ему, как никогда прежде, захотелось видеть ее рядом. А он был не из тех мужчин, кто привык отчаиваться. Просто с Лорейн нужна другая тактика. Искренность чувств, на которые прежде он, оказывается, был неспособен. Зато теперь они пробудились в нем, наполняя душу чем-то светлым и сильным.

 Алан Кроу явился на следующий день рядом с лавкой в тот самый час, на который мы и договаривались. Я увидела мужчину из окна своей спальни. К этому времени, одетая и готовая отправиться в академию, ждала мужчину, сидя на подоконнике и пытаясь читать один из учебников, содержимое которого, впрочем, упорно не желало помещаться в моей памяти.

 Ловя себя на мысли, что постоянно отвлекаюсь, так как то и дело бросаю взоры вниз, едва не подпрыгнула от неожиданности, увидев, как перед лавкой, словно из воздуха, появился декан темного факультета.

 Пунктуальный. По нему можно часы сверять. Одетый в свой черный костюм и длинный плащ, наброшенный н широкие плечи, он поднял вверх голову и безошибочно нашел взглядом мое окно и меня саму, едва не прилипшую носом к холодному стеклу.

«Сейчас его увидит матушка!» - поняла я и, отложив прочь книгу, поспешила из комнаты, вспоминая о том как вчера вечером миссис Финниган задавала наводящие вопросы, относительно личности декана. У меня отчего-то создалось стойкое ощущение, что она больше интересуется не моей учебой в академии, а теми возможностями для выгодного брака, которые эта учеба, как ей показалось, открывала.