Ведьма. Избранница Волка
Шрифт:
– А вам не кажется, дорогие селяне, что вы немножечко палитесь со своими флюгерами? – насмешливо воскликнула Ольга, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Традиции, – развел руками Семенов, – пойдем Ольга, выберешь себе комнату. Там и сумку положим…
Ольга со Старшим поднялись на крыльцо. Валя с Юрием задержались во дворе.
Валя сделала вид, что осматривает вульгарный садовый фонтан с цветастой избушкой, волком и красной шапочкой. Не хотела слушать, что скажет дальше Ольга. Хотя все равно знала. Слова Ольги прозвучали в ее голове также ярко как слова
– В свою комнату положи. Я грозы боюсь…
Вале снова стало больно. За брата. И конечно Ольга не боялась никакой грозы. Скорее всего теперь она действительно ничего не боялась.
А вот Валя боялась. Что всех потеряет. Что все, кто ей дорог будут стремительно лишаться человеческих черт. И уже через несколько дней она и вовсе не узнает в белокурой женщине-Страже свою пухловатую подружку, когда-то напоминавшую ей Бриджит Джонс.
В конце-концов, Ольге Семенов не понравился с первого взгляда, это Валя прекрасно помнила.
– Это рефлекс, – Юрий подошел к Вале сзади и нежно положил руки на талию. Он явно угадал ход ее мыслей, – Старший вызывает расположение у любого из нас интуитивно…
– Да нет. Нет, Юр. Я все понимаю… С другой стороны, – Валя повернулась к Юрию и прильнула к его груди. Удары его сердца отдавались в ее висках, – Ольга была к нему расположена утром, в кафе, до того…
– Я думаю, – мягко начал Юрий, – когда вы зашли в кафе, ее будущее было уже предопределено. А у Ольги есть… то есть был… низкий потенциал прорицать. По-человечески это было бы на уровне вещих снов…при грамотном толковании… Но скорее всего просто хорошее прогнозирование. Вообще чем выше у человека интеллект, тем статистически чаще он оказывается потенциальным прорицателем. Так что постарайся себя не винить. Ольга неслась навстречу своей судьбе как товарняк на полном ходу. Ты же помнишь, она нарывалась… неоднократно.
С этим было трудно спорить. Валя кивнула. И с удовольствием вдохнула аромат кожи Юрия. Смолы. Жженных луговых трав. И совсем немного – сырого мяса.
Ольга появилась на крыльце и объявила:
– В магаз надо сходить, у волчары в холодильнике мышь повесилась. Вот тебе и механическая асфиксия! Все как хотела глубокоуважаемая Светлана Батончик…
Ольга резко замолчала, уставившись на побелевшую Валю.
– На кладбище! На кладбище! – Валя почти кричала, – мертвые говорят! Он там, скорее!
Она сорвалась с места, но Юрий удержал ее руку в своей. Они скрылись за деревянной светло-серой калиткой вместе.
– Ну нет, – выдохнула Ольга, – не судьба мне покушать по-нормальному сегодня.
Она сделала несколько шагов к калитке, когда из дома послышался приглушенный тактичный рык. Ольга обернулась.
На крыльце стоял гигантский пес, удивительно похожий на того, что был у Юрия. Только существенно крупнее – высотой в холке примерно с коня. Пес сошел с крыльца, мягко ступая огромными лапами. Почти по-кошачьи.
– Мишаня, – расплылась в улыбке Ольга.
На морде пса промелькнуло непонимание.
– Неважно, – махнула рукой девушка.
Пес припал брюхом к земле, неоднозначно предлагая Ольге залезть к
нему на спину.– Вот это круто, – она вскочила на пса, пальцы утонули в светло-сером пушистом загривке, – поехали!
Они догнали Валю с Юрием в шесть прыжков и, когда те добежали до ворот кладбища, уже ждали у кованной ограды. Семенов выглядел как обычно. Только глаза Старшего Стража странно блестели.
За кладбищенские ворота четверо шагнули одновременно.
Глава 29. Пять дней до Исхода
Небеса наконец разверзлись, и тугие струи дождя ударили в землю. Кладбищенские гравийные тропинки размыло. Валя шла впереди. С ее почти черных распущенных волос стекала дождевая вода.
Валя то и дело останавливалась и принюхивалась.
Разноголосый пряный рокот, отдающий перегноем осенней листвы, смущал ее. Мертвецы звали сразу во все стороны.
– Я конечно ни на чем не настаиваю, – окликнула Ольга ее из-за спины, – но раз конкретной точки у нас нет, я бы начала с прабабушкиной могилы…
Валя согласно кивнула. Она почти не чувствовала промокших насквозь и оледеневших ног. И горла, которое начало предательски царапать изнутри. Адреналин перекрывал все остальное. Во рту сушило. Валя зашагала быстрее, и наконец перешла на бег. Навстречу солоноватому металлическому запаху.
Около Каменного Ангела кто-то лежал. У самого края могильного камня.
Основание постамента Ангела было покрыто копотью. А поверх нее – бледнел красноватый след. Дождь еще не успел смыть его полностью.
В Валином желудке будто заворочалась какое-то колкое ледяное существо. По телу пробежали мурашки.
Андрей лежал на боку, в позе эмбриона. На голой шее розовел узкий след – как будто с нее грубо сорвали нательную цепочку. А на виске… Зияла бордовая рана. В дне её алели порванные мышцы и белела костная крошка.
Валя краем глаза заметила, как Ольга резко отвернулась и отошла. На расстояние трех могил.
Не могла смотреть? Да нет… Ольга хотела есть. Очень. Валя физически это ощущала. Это было настолько неправильно, что Валин мир раскололся. Уж который раз за последние дни.
Раскол заполнил пространство. Ни грозы. Ни Стражей. Ни Андрея. Никого не стало.
Валя стояла напротив Ангела в одиночестве. Серое небо над ее головой медленно закручивалось в спираль.
На постаменте у ног Ангела сидела прабабушка Гелла в белой длинной сорочке. С многими рядами красных и белых бусин на шее. На вид, ей было не больше сорока пяти лет.
– Сторожевые псы его вылечат, – заговорила прабабушка Гелла не размыкая губ, – он запутался. Не вини его. Он пришел за книгой. Но книга твоя. Я не пустила. Он настаивал. А потом…
Голос прабабушки стих.
– Есть правила, – снова безмолвно заговорила Гелла, печально глядя на правнучку черными бездонными глазами, – я связана обязательствами. Защиту у твоего брата забрали. Без защиты – он не справился. Он слабее тебя.
– Кто забрал?! Ты?! – кричать не размыкая губ у Вали не получалось. В итоге голос просто звучал глуше.