Ведьмин час

От боли тело Варны выгнуло дугой, жар стал нестерпимым, он сосредоточился в месте укуса – и вдруг исчез, будто Рослава выпила заразу одним большим глотком.

Ведьма обмякла, навалилась на Варну всем телом и затихла. Над головой шумел лес, где-то трещали ночные твари. Боль прошла, исчезла совсем: Рослава забрала ее себе.

– Дарий! – позвала Варна, боясь шелохнуться.

– Жив, – ответил он.

– Возьми котел и выпей кровь!

Он медленно сполз с камня и послушно стал пить варево, от которого валил густой белый дым.

Осторожно, без резких движений Варна приподнялась и села, придерживая Рославу за плечи. Лицо ведьмы побледнело, глаза закатились, дыхание стало тяжелым, но сердце билось ровно, сильно. Через мгновение ее веки затрепетали, рот приоткрылся, из него вырвался стон.

– Кто же на месте силы к Богу взывает? – прошептала Рослава. – Совсем не помнишь, чему учила тебя…

– Зачем ты заразу забрала? Не лучше ли было дать мне умереть? – почти жалобно спросила Варна.

– Я так долго за тебя боролась, – губы ведьмы дрогнули, – чтобы так легко отпустить?

Рослава медленно села, но не отстранилась, а Варна не могла разжать руки, потому что боялась увидеть, что сделал с ведьмой яд ярчука. Ситуацию хуже придумать сложно – они снова у ритуального камня, Дарий допивает кровавое варево, а она не может оттолкнуть от себя Рославу, которая обрекла его на жизнь упыря.

– Яд ярчука я выпила, – сказала Рослава. – А ты впредь будь умнее и осторожнее.

– Кто наслал их на нас? – спросила Варна.

– Пава. – Рослава вздохнула. – Она не прощает обид, злопамятная, как кошка.

– Однажды я убью ее снова. – Придя в себя, Варна разжала руки и попыталась отползти от ведьмы, но та не позволила, вцепилась в ее рубаху длинными ломкими пальцами. – Пусти, Рослава, ради бога, и я позволю тебе уйти.

– Дай посмотреть на тебя.

Ведьмины руки сжали ее щеки, а глаза, пронзительные зеленые глаза, зашарили по лицу, пытаясь запомнить каждую его черту.

– Изменилась, выросла… – прошептала Рослава. – Сила крепнет в тебе, и ты вместе с ней. Как давно мы…

– Оставь! – Варна вырвалась из ее рук и встала, пошатываясь. – Уходи.

– Разве вы не искали меня? – Ведьма склонила голову к плечу. – Вот я здесь, а ты гонишь прочь.

– Я должна тебя убить! – выкрикнула Варна. – И убила бы, будь меч под рукой.

– Ты убиваешь меня каждым своим словом.

Рослава тоже встала на ноги, и оказалось, что ведьма, являвшаяся Варне в кошмарах последние десять лет, ниже ее на полголовы. Крошечная, хрупкая, вечная. Варна запомнила ее другой – высокой, властной и сильной. Наверное, Рослава казалась ей такой из-за того, что сама она была слаба и юна, а теперь, спустя столько лет, они сравнялись, но не по силе. От Рославы исходил жар, волны звериной мощи – Варна чувствовала их против своей воли.

Дарий открыл рот, чтобы что-то сказать, но его прервал свист стрелы. Рослава упала на землю, схватилась за плечо и закричала. По рукаву ее желтого платья заструилась темная кровь. Варна хотела кинуться ей на помощь, но вовремя опомнилась – отступила к камню, закрыв собой Дария.

Из-за деревьев появился Свят. Он отбросил лук в сторону, подошел к ведьме и защелкнул на ее шее серебряный обруч, испещренный рунами. Защитные письмена вспыхнули синим и погасли.

– Чем ты стрелы смазал, мальчик? – спросила Рослава, корчась от боли.

– Кровью мертвеца, – ответил Свят и резко поставил ее на ноги.

Варна вдруг поняла, что он следил за ними с той самой минуты, как они покинули церковь.

– Ты использовал нас. – Она сделала шаг к Святу, но тот выставил вперед руку, предостерегая ее. – Знал, что она явится!

– Возвращаемся в церковь. – Он проигнорировал ее слова. – Вы закончили свои богомерзкие дела?

– Фанатик, – прорычал Дарий.

Свят даже не взглянул на него, отвернулся и пошел прочь, волоча за собой упирающуюся Рославу. Ведьма шипела, проклинала его, но, пока на ее шее остается ошейник, Зверь будет глух к мольбам.

– Оскотинился все же, – заключил Дарий.

– Она спасла нас. – Варна пошла было за Святом, но остановилась, мучимая противоречивыми чувствами.

– Она меня убила. – Лицо Дария ожесточилось. – Ты в своем уме? Жалеть ее вздумала?

Он так разъярился, что забыл плащ на камне, вихрем пронесся мимо и скрылся в темноте. Конечно, покойникам свет не нужен, они в темноте ориентируются не хуже зверей.

Варна закрыла лицо руками и несколько раз глубоко вздохнула. Под крышей церкви оказались она, оживший покойник, его убийца и человек, презирающий всех собравшихся. На месте Млада она сожгла бы их во сне.

Глава 18. Тогда

Светозарные будто с цепи сорвались – Гореслав повадился приезжать в церковь так часто, что стал наставником для всех сирот. Он не мог игнорировать любопытство детей, поэтому начал обучать и их. Такого великодушия Варна от него никак не ожидала, даже поверила, что под белым плащом есть душа.

После того как Дарий увидел ее во время боя, они долго не разговаривали, но в одну из ночей он пришел к ней в комнату. Он озирался, словно за ним могли следить, выглядел измученным и уставшим. Масляная лампа отбрасывала тени на его лицо, из-за чего он казался умудренным опытом мужчиной, а не мальчишкой, у которого только недавно начал пробиваться юношеский пушок.

– Не могу больше! – заявил Дарий, захлопнув дверь. – Пытаюсь не думать об этом, но не выходит!

Варна подобрала под себя ноги и посмотрела на него, сохраняя напускное спокойствие. На самом деле сердце готово было выскочить из груди: ей стало так страшно, что даже пальцы похолодели.

– Про Свята ты тоже думаешь постоянно? – нарочито холодно осведомилась она.

– Только про тебя! – Дарий старался не кричать, но голос то и дело подводил его. – Куда ты ходишь? Чем вы там занимаетесь? Откуда в тебе взялась сила, которую я видел? Ты хороший боец, но не настолько. Я думаю об этом ежедневно, каждую минуту, не могу сосредоточиться, я…

– Мог просто спросить, – перебила его Варна, – ты ведь мой друг.

– И все? – Он опешил. – И ты рассказала бы?

– Тебе – да, – ответила она.

– Я не уверен, – шепотом сказал Дарий, – что хочу знать правду.

Их взгляды пересеклись – его карие глаза потемнели, стали почти черными, в них отражался свет лампы.

Она часто разглядывала его, пока он спал, и теперь знала каждую черточку лица: у него была очаровательная родинка под левым глазом, полупрозрачные голубые жилки проступали под тонкой кожей, кончик носа был округлым и аккуратным. Каштановые непослушные волосы, как всегда, в беспорядке, а ресницы отбрасывали длинные тени на щеки.