Ведьмина дорога

Но никогда не исчезнет.

Но было что-то ещё. Не то чтобы неправильное, но…

— Слушай меня, — с неожиданной для всех злостью произнесла Магда. — Ты спас мне жизнь — и я свой долг помню. Но никогда больше, слышишь — никогда! — не вставай у меня на пути. Чего бы ты ни хотел, о чём бы ни просил — забудь и не вспоминай. В следующий раз мы с тобой не разойдёмся. Слышишь?! Не разойдёмся!

— Будет тебе кричать, — неприятно рассмеялся батрак. — Волчонка своего пугай. Щенята меня тоже устроят, знаешь ли.

Арне снова зарычал.

— Убирайся прочь! — выплюнула Магда. — Вон с глаз моих!

Холм как будто покачнулся. Вроде бы — показалось, не было этого, однако Виль пожал плечами и надвинул на лоб шапку.

— Через семь годочков встретимся, Маглейн, — обещал он. — Посмотрим, как ты тогда заговоришь.

И ушёл, насвистывая какую-то похабную песенку.

— Чего это ты? — осторожно спросила Вейма, когда Магда немного успокоилась.

Вир, со своей стороны, обратил внимание на подопечного.

— Назад не можешь, так? — укоризненно спросил он.

Арне трогательно протянул лапу старшему брату и заскулил.

— Ночь настанет — перекинемся, — пообещал Вир. — А пока — терпи, брат.

— Пусть идёт, — ответила подруге Магда. Она подумала о ноже. О том, как тот был удобен в руке. И о том, что наговоренные ножи не теряются и не ломаются по нелепым случайностям. Через семь-восемь лет у Виля будет тот же самый нож. Наговоренный не причинять ведьме вреда. Магда зло улыбнулась.

Приходи. Приходи — и мы посмотрим, кто кого переборет.

Ведьмы никогда не отдают того, что считают своим.

Детьми не торгуют.

Никогда.

Что бы ни случилось.

Вейма, не дождавшись внятного объяснения, привычно вгляделась в подругу и неожиданно ощутила в ней то, чего уж никак не могла ожидать. И — понимание. Магда знает. Магда узнала только сейчас. Почувствовала, когда ощутила себя живой.

— Чей? — коротко спросила вампирша, кивая на пока ещё плоский живот подруги.

— А ты как думаешь?! — больше прежнего разозлилась ведьма. — Можно подумать, я каждый день любовников водила, что ты спрашиваешь?!

Арне, не понимая причин её гнева, отбежал в сторону, но Магде было не до него. Только сейчас она понимала, что спасло ей жизнь, что помешало, прервав высшее посвящение, целиком отдаться земле и смешаться с миром.

Земля — мать всего живого.

В ней зрела новая жизнь. Эта жизнь не была отдана миру. Этой жизни ещё только предстояло родиться.

…для печалей и горя мы приходим в этот мир…

— Самозванца? — понял наконец разговор женщин Вир.

Магда покачала головой.

— Нет, — твёрдо ответила она. — Дюка.

— Самозванца, — мягко поправил старший оборотень.

— Когда он был со мной, он был Дюком, — настаивала Магда. — Неважно, что случилось потом. Он был моим женихом. Дюка, Аларда Корбиниана, больше нет. Ребёнок останется.

Вир не выдержал, засмеялся. Встретил негодующие взгляды жены и её подруги.

— Хорошо-хорошо, — согласился он. — Дюка. Может, зря ты Виля прогнала? Глядишь, лет через шестнадцать у нас будет всё-таки новый правитель.

Вейма зло толкнула мужа под рёбра, Магда устало опустилась на землю. Арне подбежал, устроился у неё в ногах, подставляя пушистые бока под хозяйскую ласку.

— Думаешь, Виль будет возвращать этому ребёнку трон, как пытался Флегонт? — не удержалась Вейма. — Разве он захочет?

— А куда он денется? Будет ворчать, оскорблять всех, ругаться, а потом, как водится, опять ничего не получит. Судьба у него такая.

— Не смешно! — возмутилась ведьма. — Сам подумай: чему Виль может научить моего ребёнка?!

Старший оборотень перестал смеяться и серьёзно посмотрел на ведьму.