Ведьмина неделя

— Вы ведь не из другого мира? — спросил Чарлз.

— Я именно из другого мира, — сказал незнакомец. — Из другого мира, где живут такие же люди, как вы, и который существует бок о бок с вашим. Но таких миров, как ваш, миллиарды. Где же мы находимся?

Большинство его собеседников полагали, что мир есть мир и что этим дело и ограничивается. Все, кроме Эстель, тупо уставились на него.

А Эстель робко сказала:

— Другой мир есть, но он только один. Туда спасатели отправляют ведьм и колдунов.

— Великолепно! — Незнакомец повернулся к Эстель, и та залилась густой краской. — Так расскажите же мне об этом спасительном мире!

Эстель помотала головой.

— Это все, что я знаю, — огорченно прошептала она.

— Ну что ж, попытаемся иначе, — сказал незнакомец. — Расскажите мне, какая цепь событий привела к тому, что вы сочли нужным вызвать меня…

— Так вас зовут Крестоманси? — восхищенно пролепетала Эстель.

— Обычно меня называют именно так. Да. — ответил незнакомец. — То есть это вы меня вызвали?

Эстель кивнула.

— Тоже мне, заклинание! — хмыкнул Брайан. Брайан, очевидно, твердо решил, что помогать никому и нипочем не станет. Пока все наперебой рассказывали, что привело их сюда, он хранил презрительное молчание.

Говорить Крестоманси все как есть не стал никто. Брайан глядел на них с таким подозрением, что каждый чувствовал себя последним лгуном. Нэн не рассказала о встрече с мистером Уэнтвортом, летавшим на каминном коврике. Учитывая поведение Брайана, Нэн считала, что поступает очень благородно. Она умолчала и о том, как ее понесло говорить о еде за столом директрисы, — об этом доложил Чарлз.

С другой стороны, Чарлз не счел нужным сообщать о заклятии «Саймон говорит». Это сделал Нирупам, но почему-то забыл о том, как Дэн Смит съел шиповки Чарлза. Когда все закончили, Крестоманси повернулся к Брайану:

— Я жду вашего рассказа, — вежливо кивнул он.

Вежливость Крестоманси обладала исполинской мощью. Дети были уверены, что Брайан не скажет ни слова, но он тем не менее заговорил. Сначала он сознался в том, что наколдовал птиц на музыке. Потом заявил, будто это Чарлз посоветовал ему бежать из школы и при этом запутать следы, свалив все на колдуна из второго «игрек». А когда Чарлз едва не задохнулся от гнева, Брайан холодно рассказал, как на следующее утро, убедившись в том, что Чарлз колдун, заставил Чарлза проводить его в медкабинет, чтобы школьная медсестра первой удостоверилась в действии дурного глаза. Наконец, еще более неохотно, Брайан сознался в том, что это он написал анонимную записку мистеру Крестли и таким образом заварил всю кашу. Тут, будто вспомнив что-то, он повернулся к Нэн:

— А ты все время норовила стянуть у меня метлу!

— Она не твоя, а школьная! — возразила Нэн.

Одновременно Чарлз крикнул Крестоманси: — Он врет! Я не советовал ему свалить все на колдуна!

Крестоманси отрешенно глядел куда-то вверх, на буковые ветви, и, казалось, его не слышал.

— Да, ситуация просто недопустимая, — заметил он. — Думаю, нам с вами нужно поговорить с той пожилой леди, которая работала в службе спасения.

Все закивали. Блестящая идея! Ясно же, что если старушка захочет, то сумеет их спасти.

— Но полиция… — начал Нирупам.

— Разумеется, мы будем невидимы, — заверил его Крестоманси, продолжая думать о своем.

Он повернулся, пошел прочь между деревьями — и тут все исчезли. Осталось лишь кольцо шелестящих рыжих буков…

— Идемте, — послышался голос Крестоманси.

С минуту дети пребывали в неописуемом смятении. Началось с того, что Нэн решила, будто у нее теперь вовсе нет тела, и налетела на дерево. Оказалось, что она по-прежнему твердая, а не газообразная, а удар получился очень даже ощутимый.

— Прошу прощения, — сказала она дереву. Наконец процессия пробралась под ветвями и оказалась в поле. Внизу, на обочине шоссе, стояли две машины, а водители и пассажиры, перевесившись через изгородь, разговаривали с двумя полицейскими, показывая в сторону леса и бурно жестикулируя, так что и без слов было ясно, что речь идет о двух колдунах, перелетевших дорогу на швабре и тяпке.

Дети страшно перепугались и почти побежали в другую сторону, к городу. Но, обнаружив, что бежать-то не за кем, сразу остановились, чтобы подождать остальных. Потом они услышали чей-то голос впереди и, недолго думая, кинулись туда, чтобы не отстать. Но при этом никто, конечно, не видел, кого нужно догонять и где он находится. Очень скоро все окончательно растерялись во всех смыслах этого слова.

— Быть может, — сказал из воздуха голос Крестоманси, — мы возьмемся за руки? Видите ли, я не имею представления, где находятся Старые Ворота.

Дети с облегчением принялись нащупывать друг друга. Нэн одной рукой держалась за Брайана, а другой — за Чарлза Моргана. Она и представить себе не могла, что придет время, когда ее обрадует такое соседство. Эстель сумела завладеть рукой Крестоманси. Это выяснилось, когда цепочка бодро двинулась по направлению к городу и стало слышно, как Эстель впереди тоненьким голоском отвечает на вопросы Крестоманси.

Поскольку их совершенно точно никто не слышал, Крестоманси задавал очень много вопросов. Он спросил, кто сейчас премьер-министр, какие страны — ведущие в мире, что такое ЕЭС и сколько было мировых войн. Потом он обратился к истории. Вскоре отвечать ему начали все, причем с чувством собственного превосходства, ведь оказалось, что Крестоманси очень многого не знает.

Он слышал о Гитлере, хотя попросил Брайана напомнить ему, кто это такой, имел самое туманное представление о Ганди [8] и Эйнштейне, никогда не слышал об Уолте Диснее и регги. Не знал он и о Дульсинее Уилкс. Нэн рассказала ему о Дульсинее и сама не заметила, как с гордостью добавила, что Дульсинея — ее прапрапрабабушка.

8

Ганди Мохандас (1869–1948) — один из вождей индийского движения за независимость. Проповедовал моральный подход к решению общественно-политических проблем и ненасильственное сопротивление злу (он называл это «упорство в истине») — в частности, британскому колониальному режиму он противопоставлял несотрудничество и гражданское неповиновение. Человек поразительной духовной силы и невероятного обаяния. Его называли Махатма — «великая душа».

«Что я несу?! — подумала она в запоздалой панике. Откуда я знаю, что ему можно это говорить?!» И тут Нэн поняла, почему она это сказала. Дело было в той манере, в которой Крестоманси задавал вопросы. Нэн сразу вспомнила, как однажды у нее появилась сыпь и тетушка повела ее к доктору, знаменитому специалисту в своей области. Доктор был в очень красивом костюме, хотя и вполовину не столь красивом, как у Крестоманси, и так же учтиво расспрашивал Нэн, чтобы узнать все симптомы.

Вспомнив о докторе, Нэн приободрилась. Если думать о Крестоманси, несмотря на его отрешенность и элегантность, как о специалисте в своей области, который поможет им справиться с трудностями, легко поверить, что все будет хорошо. Крестоманси наверняка сильный и опытный колдун. Может быть, он сумеет заставить ту старушку переправить их в какое-нибудь действительно безопасное место.

Когда они оказались на людных городских улицах, Крестоманси перестал задавать вопросы, но Нэн было ясно, что он по-прежнему изучает симптомы. Он заставил всех довольно долго простоять у супермаркета, пока рассматривал припаркованный там грузовик. Это был самый обыкновенный грузовик с надписью «Лейланд» [9] на кабине и «Кетчуп „Хайнц“» на боку, но Крестоманси пробормотал: «Боже мой!», как будто увиденное потрясло его до глубины души, а потом потащил всех к витринам супермаркета.

9

«Лейланд моторз» — британская автомобильная компания, в нашей Вселенной существовавшая до 1966 года. Грузовик с надписью «Лейланд» для англичанина начала 1980-х — все равно что для нас «ЗИЛ».